Только ты - Лоуэлл Элизабет. Страница 20

– Есть и то, и другое.

– Насколько мощные? Аргиллиты есть?

– Уйма, – ответил Калеб. – Здесь и здесь, – он указал на испанский журнал.

– А пласты тонкие или мощные, наклонные или горизонтальные? – быстро спросил Рено. – И как насчет сланцев, гранита?

Калеб снова нагнулся к отцовскому журналу. Рено сделал то же самое, обмениваясь с ним фразами, которые для Евы звучали как шарады. С каждой минутой ей становилось яснее, что Рено отнюдь не все свое время проводил в опасных баталиях и поисках золота. Он обладал обширными геологическими познаниями.

Через несколько минут Рено издал возглас удовлетворения и постучал по странице испанского журнала чистым коротким ногтем указательного пальца.

– Я вот что думаю, – сказал Рено. – Твой отец и испанцы были на противоположных сторонах большого перешейка, который вдается в страну каньонов, отходя от основного плато. Испанцы полагали, что это отдельное плато, но твой отец знал точнее.

Калеб некоторое время изучал оба журнала, затем не спеша кивнул.

– Это означает, – продолжал Рено, – что, если есть способ пересечь перешеек здесь, нам не нужно идти к реке Колорадо, чтобы выйти на путь Кристобаля.

– А где ты хочешь его пересечь? – спросил Калеб.

– Прямо здесь.

Ева наклонилась вперед. Импровизированный узел, который она сделала на затылке, когда отдала Этану шарф, распался. Волосы рассыпались и накрыли руку Рено. При свете лампы отдельные пряди блестели, словно золото, которое он искал всю свою жизнь.

И словно золото, волосы Евы были холодными и шелковистыми.

– Прошу прощения, – пробормотала она, поспешно делая новый узел.

Рено ничего не сказал. Он не доверял себе. Он опасался, что внезапно нахлынувшее желание исказит его голос.

– Возможно, ты прав, – согласился Калеб.

Он сосредоточенно сравнивал карты.

– А если ты не прав, – добавил он через минуту, – молись о том, чтобы воды было больше, чем обещает каждый иэ журналов.

– Поэтому я надеюсь, что Вулф не будет возражать, если я возьму пару его мустангов в качестве вьючных лошадей.

– Возьми двух Длинногривых, – предложил Калеб. – Еве тоже нужна лошадь, подходящая для пустыни. Ее старый малыш не потянет.

– Я подумал о мышастой. Она же жеребилась этим летом.

Калеб кивнул, затем сказал напрямик:

– Лошади – это наименьшая из проблем.

– Вода, – предположил Рено.

– Это так, но не самая сложная.

Ева издала возглас, в котором прозвучал вопрос.

– Самая сложная проблема, – проговорил Калеб, – найти прииск, если этот чертов прииск вообще существует. Или вы рассчитываете на табличку с надписью «Копай здесь»?

– Нет, конечно… Я рассчитываю, что голубые собаки и розовые слоны укажут путь, – медленно произнес Рено. – Не говори мне сегодня, что их не бывает. Это разобьет мое сердце.

Калеб засмеялся и покачал головой.

– Шутки в сторону, – оборвал он себя через минуту. – Как ты собираешься найти прииск?

– Разработка прииска оставляет следы на земле.

– Зря рассчитываешь. Прошло двести лет. Времени достаточно, чтобы на этом месте вырос лес.

– Я неплохой геолог, – сказал Рено. – Я знаю, какие породы искать.

Калеб взглянул на Еву.

– А как вы думаете? Надеетесь подойти к прииску с помощью журнала?

– Если не поможет журнал, то поможет испанская волшебная лоза.

– Что это за лоза?

Ева залезла в карман своего вылинявшего платья и извлекла небольшой кожаный пакет. Когда она развернула кожу, на ее ладонь, мелодично звякнув, легли два тонких металлических стержня.

– А вот что, – показала она.

– Испанские магнитные стрелки, – пояснил Рено Калебу. – Считается, что с их помощью можно найти спрятанное сокровище, а не металлическую руду или воду. – Рено повернулся к Еве. – А где еще две?

Она недоумевающе посмотрела на него, затем поняла.

– Дон Лайэн говорил, что его предки пришли к выводу, что две стрелки работают так же, как и четыре, да и обращаться с ними легче.

– Черта с два, – сказал Калеб с отвращением. – Вам зверски повезет, если вы с их помощью найдете этот пол под ногами.

– Что вы имеете в виду? – спросила Ева.

– С ними очень трудно обращаться, – пояснил Рено. – Правда, я никогда не пробовал искать двумя стрелками. Может, двумя будет проще. – Он взглянул на Еву. – А вы ими пользовались?

– Нет.

Рено протянул руку. Она положила маленькие стержни ему на ладонь, стараясь не коснуться его руки.

– Вот, – обратился Рено к Еве. – Идея заключается в том, что стрелки должны соприкасаться разветвленными концами.

– Сверху?

– Нет. У основания. Они должны быть соединены, но двигаться свободно и реагировать на малейшие изменения.

Ева, нахмурившись, изучала стрелки. Выемки в виде буквы Y были настолько мелкими, что вряд ли стержни смогут держаться вместе.

Рено осторожно поднес узкие металлические палочки друг к другу таким образом, что они почти встретились основаниями, где находились широкие Y-образные выемки. Чуть дыша, чтобы не нарушить контакт, он сказал:

– Что-то вроде этого… Вроде поцелуя… Но без давления…

– Но это, пожалуй, нетрудно сделать, – заметил Калеб.

– Нетрудно, когда один человек держит оба стержня. Но в этом случае они не работают. Нужны двое, и каждый человек должен держать свои стержень.

– Без обмана? – удивился Калеб. – Дай-ка мне один.

Ева наблюдала за тем, как Рено передал один тонкий металлический стержень Калебу. В больших мужских руках они были похожи на иглы.

Больших, но искусных. Ева видела, что пальцы двигались с точностью бабочки, опускающейся на цветок.

Очень скоро Калеб подогнал выемку на своем стержне к выемке на стержне Рено. Держать их на минимальном друг от друга расстоянии было нелегко. Тем не менее через несколько мгновений Калеб преодолел и эту трудность.

– Ну вот, все в порядке, – сказал Калеб.

– Угу, – раздумчиво произнес Рено. – Давай пройдемся вокруг стола.

– Держа стержни вот так? – удивленно спросил Калеб.

– На всем протяжении пути, – ответил Рено. – Имей в виду, стержни только целуются, не больше. Не толкай их.

Калеб лишь крякнул в ответ. Двое мужчин стояли со стержнями, глядя друг на друга.

– На счет «три», – предложил Калеб. – Раз… два… три!

Они сделали шаг.

Стержни мгновенно разошлись.

Во второй попытке, когда Калеб попытался оказать давление, стержни скрестились, словно шпаги.

В третьей попытке стержни столкнулись и затем разошлись.

– Черт побери все это, – буркнул Калеб.

Он подбросил стержень несколько раз на ладони и без предупреждения метнул его Рено.

Свободная рука Рено мелькнула в воздухе, поймала стержень на лету. Без паузы Рено несколько раз подбросил стержни наподобие циркового фокусника.

В чем бы ни заключалась проблема обращения с испанскими стержнями, она никак не упиралась в отсутствие ловкости у мужчин.

– Это хорошо, что ты прочитал по геологии столько книг, что для университетского курса хватит, – проговорил Калеб. – Эти иголки бесполезны, как соски у борова.

Ева вытянула руку, поймала один из стержней, которыми жонглировал Рено.

– Можно? – спросила она спокойно.

Вопрос был излишним. Она уже выровняла разветвленный конец стержня, нацелив его в сторону Рено. Металлическая палочка балансировала между ее ладонью и большим пальцем так легко, что дыхание могло сдвинуть ее.

Рено поколебался, пожал плечами и небрежно направил разветвленный конец стержня к концу другого. Он держал стержень так же, как и Ева, балансируя им между ладонью и большим пальцем.

Ева медленно пошевелила рукой. Выемки встретились, соприкоснулись и соединились, словно магнит с железом.

В этот момент какой-то неведомый ток пробежал от стержней к рукам обоих, ошеломив экспериментаторов.

Вскрикнув, Ева отпустила стержень. То же самое сделал Рено.

Калеб на лету подхватил обе металлические палочки. Странно посмотрев на Еву и Рено, Калеб подал им стержни.