Спящая красавица - Майкл Джудит. Страница 60

– Ну и при чем тут это? – крикнула Дора. – Ты не только не защитил меня – ты выгнал меня вон!

– Я этого не делал, – спокойно сказал он.

– Мы подойдем к этому через минуту, – сказала Анна. – Во-первых, я хотела бы кое к чему вернуться. Две женщины делили вашу квартиру с вами в различное время на протяжении тех лет, пока вы не встретили мисс Четем, одна – немногим более года, другая – примерно два года. Вы избавились от них обеих. Это верно?

– Это не относится к делу, Анна, – сказал Джош.

– Я думаю, относится. Одна уехала в Европу на работу, которую вы нашли для нее. Другая сама переехала в Нью-Йорк. После этого была еще одна женщина, которую вы очень хорошо знали и всюду показывались с нею в течение лет двух. Она уехала в Чикаго за несколько месяцев до того, как вы повстречали мисс Четем. Позади вас длинный шлейф неудавшихся взаимоотношений, и в каждом отдельном случае вы удалялись без какой-либо отметины – на вас, вы ничего не платили, ничего не давали, ничего не теряли.

Его взгляд стал жестким.

– По крайней мере, я пытаюсь строить отношения, а не ставлю перед собой корыстных целей, если эти отношения заканчиваются расставанием.

– Джош, замолчи, – сказал Миллер. – Ты подвергаешься опасности оказаться здесь в дураках.

– Дора знает все об этих женщинах, – сообщил Джош Анне. – Она знает правду о них. Попросите ее рассказать, что ей известно.

Анна покраснела.

– С мисс Четем вы повторили уже отработанную модель поведения. У вас уже целая история взаимоотношений, которые заканчиваются в течение периода от одного до трех лет, и каждый раз вы просите женщину уйти. Нам не нужно знать, какие обещания, реальные или подразумеваемые, были сделаны в тех, других отношениях; близость предполагает обещания, которые часто делаются небрежно, из-за лени или страсти...

– Какая отличная парочка, лень и страсть, – едко сказал Джош. – Если это все, что вы знаете о любви, то у вас мало прав, чтобы рассказывать нам, всем остальным, что мы должны...

– Джош, ради Бога! – взорвался Миллер.

– Приношу свои извинения, – сразу же сказал Джош, заметив искорку боли в ее глазах. – Это было грубо и никоим образом не относилось к вам. Вы ошибаетесь на мой счет, но это не служит оправданием моего поведения. Прошу простить меня. Что касается моего прошлого, я не буду обсуждать его. Вы должны согласиться с этим. Это не имеет отношения к нам с Дорой. Мы начинали с любви; я думал, что мы отдаем, не требуя ничего взамен, я думал, что мы делимся, а не берем. Теперь я знаю, как ошибался, поверив в это, но в то время я так думал, и мое мнение не менялось в течение первого года, до того, как положение стало, меняться. Если бы я мог вовремя заметить, что... – его голос резко изменился. – Но я не заметил. Это застало меня врасплох.

Он замолчал. Анна, пытавшаяся успокоить бурю, поднявшуюся в ее душе, не стала прерывать тишину.

– Хорошо, – сказал Миллер. – Я хочу задать несколько...

– Но в течение всего этого первого года, – продолжил Джош, не обращая внимания на возмущенное фырканье Миллера, – я совершал, наверное какие-то поступки, причиной которых являлось желание иметь семью, которое давно-давно возникло у меня и которое я не распознал, как недостижимая мечта, что манит нас, оставаясь позади. Я предполагаю, это и случилось со мной. Не знаю, как еще объяснить тот факт что я, как вы говорите, сделал много шагов...

Миллер хлопнул ладонью по своему колену.

– Давайте-ка теперь притормозим немного. – Он бросил короткий взгляд на Анну. – Повидал я всякие разбирательства такого рода, все там немного сходят с ума но мы здесь вот-вот установим рекорд.

Анна не ответила, она делала заметки. Что с ней творится сегодня? Она никогда не спорит с клиентами противоположной стороны; задает им прямые вопросы или разговаривает с ними через их адвокатов. Но сегодня утром она ведет себя, как будто находится на месте Доры. Ладно, у нас еще много дел впереди, воинственно подумала она. И поймала себя на том, что повторяет слова Джоша: мечта, что манит нас...

Двадцать четыре года прожила она с этим.

Но сейчас было не время думать об этом. Сейчас самое неподходящее время думать об этом.

– Я должна отметить несколько других моментов, Фриц – твердо сказала она. – Мистер Дюран, в октябре того года, когда к вам переехала мисс Четем, вы вместе путешествовали по Франции; в декабре вы вдвоем поехали в Грецию; следующей весной вы были в Англии, и в Египте – в октябре следующего года. Вы платили за все эти путешествия, авиабилеты и гостиничные номера выписывались на имя мистера и миссис Джоша Дюран.

Он кивнул.

– Так хотела Дора. Что же до...

– Ты хотел этого! – горячо заявила Дора. – Ты сказал, что тебя не волнует, насколько общество беспристрастно, но ты не хочешь, чтобы я болталась, как какой-то довесок; ты хотел, чтобы я имела к тебе отношение, куда бы мы ни ездили!

Анна с интересом посмотрела на Джоша.

– Интересная мысль, – прошептала она.

– Но не совсем точная, – ровным голосом заметил он. – Это Дора сказала, что не хочет быть довеском, но мне никогда не приходило в голову, что она была довеском, каким бы именем она ни пользовалась. Она была моей подругой, и была равна мне. Я сказал, что она имеет ко мне отношение, когда мы путешествовали; я предложил, чтобы мы пользовались обращением «мистер» и «миссис», если это позволяет ей чувствовать себя спокойнее. Что касается оплаты, то, разумеется, я платил. Я пригласил ее поехать со мной в Грецию и Египет: это были деловые поездки. Во Францию и Англию я ездил во время отпуска и хотел чтобы она была со мной. Поэтому я и платил.

? И это ничего не доказывает, – сказал Миллер. – К чему это, Анна? Мы никогда не отрицали, что они жили вместе. Люди так поступают, когда живут вместе.

– Год спустя после переезда мисс Четем, – обратилась Анна к Джошу, – вы купили дом в Тамараке. Акт купли составлен на вас обоих.

– И это делают, – сказал Миллер. – Все это значит, что они нравились друг другу. Им нравилось жить вместе и что-то предпринимать вместе. Они были очень близки. Но не были женаты, и не собирались пожениться, не намечали дат, даже не говорили об этом. Никто никому ничего никоим образом никогда не обещал.

– Что касается обещаний, – сказала Анна, обращаясь к Джошу, – на вечеринке накануне Нового года через шесть месяцев после переезда к вам мисс Четем, она говорила подруге, в вашем присутствии, что собиралась вечно заботиться о вас и держать вас подальше от молоденьких курочек, когда вы постареете и не сможете им сопротивляться. Вы не стали тогда возражать.

– Конечно, нет, – ответил он. – Дора говорила это уже в конце вечере, к этому времени никто не говорит серьезно. Проще было пропустить это мимо ушей, чем спорить.

– Месяц спустя, вы вошли в квартиру, когда Дора была занята примеркой со своей портнихой. Дора представила вас и сказала портнихе: – «Скоро я попрошу тебя сшить мне свадебное платье и пояс в цвет для смокинга Джоша». И вы не возразили ей.

– Нет. Она привела меня в замешательство – она не должна была говорить так и знала об этом; в ее голосе были такие кошачьи интонации, которые у нее всегда появляются, когда она знает, что неправа. Я предпочел сменить тему разговора.

– Проще оставить без внимания, чем возражать.

Джош слегка нахмурился.

– Да.

– В июле этого же года на барбекю в Уелфлите, штат Массачусетс, хозяйка спросила, когда будет свадьба. Мисс Четем сказала, что скоро. И вы не возразили ей.

Миллер бросил на Джоша быстрый хмурый взгляд. Джош медленно кивнул.

– Я почти возразил, хотел сказать что-то, но Сандра – наша хозяйка – одна из первых сплетниц в округе. Если бы я что-нибудь сказал, через час это было бы известно всему Кейп-Коду, а через неделю достигло бы Лос-Анджелеса, приукрашенное разными вариациями, унизительными для Доры. Я не мог этого сделать.

– Проще было...

– Оставить это без внимания, – холодно добавил он.