Время прошедшее - МакАртур Максин. Страница 40

Билл вытер глаза от песка и покачал головой.

– Неужто власти соизволили прислать медиков? По-моему, парню уже не поможешь: на вид ему около восьмидесяти лет.

Я кивнула.

– Да, скорее всего старик уже умер.

Несколько секунд Мердок напряженно молчал, затем внезапно, даже не глядя в мою сторону, сказал:

– Каждый раз, когда случается подобное, становится просто невыносимо тошно! Вопиющая несправедливость жизни! У некоторых есть власть, однако они не умеют правильно ею пользоваться! Из-за равнодушия и жестокости таких глупцов гибнут безвинные люди. – Он посмотрел на меня взглядом, полным боли. – Это приводит меня в ярость!

На Иокасте Билл всегда был сдержан и справедлив. Он выполнял свою работу ответственно и скрупулезно, никогда не делил тех или иных представителей различных цивилизаций на «плохих» и «хороших», был одинаково тактичен со всеми жителями. Для Мердока не имела значения социальная или национальная принадлежность обитателей станции. Он относился с уважением и к простым беженцам, и к представителям правления Конфедерации. Я знала, что его «попросили уйти» с предыдущей работы на Марсе именно из-за устойчивой позиции в таких вопросах. Мердок даже осмелился обвинить высокопоставленных чиновников земной колонии во взяточничестве и коррупции. Даже управляющий станцией, Вич, представитель одной из четырех сильнейших цивилизаций, порой не мог повлиять на мнение Мердока. В частности, споры по поводу предоставления кчерам и мелотам особых привилегий оканчивались всегда не в пользу Вича.

– Дома, на станции, у нас ведь то же самое творится, – произнес Билл вслух, повторяя мои мысли. – Хотя, конечно, не до такой степени.

Мы шли уже полчаса. Найти автобус, в котором имелось хоть какое-то свободное пространство, оказалось не так-то просто. Люди набивались в городской транспорт так, что даже не закрывались двери. Наконец через некоторое время мы сумели залезть в относительно свободный автобус и поехали прочь от залива. Глядя в окно, я представляла, как все дальше и дальше отъезжаю от будущего, от дома, и направляюсь обратно в трущобы Нижнего Сиднея, в нищету и бесправие.

Глава 14

Прошла неделя. Седьмого мая, когда в доме Левина все еще спали, я вышла на улицу и, стоя у двери, наслаждалась бодрящим прохладным ветром и с грустью понимала, что мы не продвинулись ни на шаг в своих планах с тех пор, как прилетели инвиди. Сегодня мы так же далеки от цели, как и до прибытия пришельцев.

За порядком на побережье постоянно следили отряды вооруженных солдат ООН и многочисленные наряды полиции. Количество репортеров резко сократилось, однако камеры так же стояли вдоль ограждения, как и прежде. Правительство регулярно делало осторожные, оптимистичные заявления. Успокаивая людей, власти использовали уже давно избитые фразы вроде «многозначительный диалог» и «беспрецедентный по своей уникальности случай в мировой истории». Конечно, такие попытки выглядели неуклюжими и малоэффективными, однако в конце концов главы государств – обыкновенные люди, и ситуация для них стала такой же неожиданностью, как и для простых жителей планеты.

Проходил день за днем, однако развития ситуации не наблюдалось. Вопреки злым слухам, пришельцы землянам не угрожали и вовсе не собирались никого уничтожать. Число высокопоставленных лиц, желающих встретиться с инвиди, продолжало неуклонно расти. Поток переговорщиков не прекращался двадцать четыре часа в сутки. С инопланетными гостями изъявили желание пообщаться не только чиновники, но и религиозные лидеры, деятели мировой культуры, науки и представители международных организаций. Несколько десятков делегаций уже встретились с инвиди. Сотни ученых ждали своей очереди, чтобы воочию увидеть «братьев по разуму» и по возможности попытаться впоследствии провести некие исследования.

– А по-моему, эти парни только и мечтают об одном – как бы чего-нибудь продать новоиспеченным «друзьям»! – усмехался Эрик.

– Вам крупно повезло, что прилетели инвиди, а не кчеры! – едва слышно процедил Мердок сквозь зубы.

Я незаметно кивнула. Да уж, он прав! Страшно подумать, что ждало бы Землю, если бы первыми прилетели кчеры!

Инвиди проявили невероятное великодушие и справедливость: поделили привезенные технологии равномерно между всеми жителями Земли. И богатые, и бедные теперь имели равный доступ к новшествам науки. В некоторых районах планеты власти уже позволили простому населению воспользоваться некоторыми из приобретенных знаний, однако до Австралии очередь пока не дошла. Из исторических архивов я знала, что падение многих сильнейших государств на Земле в 2030-х годах произошло именно из-за того, что правительства пытались ограничить доступ людей к принесенным технологиям и даже засекретить информацию об инвиди.

Возможно, запрет на использование гиперпространства в будущем также начнет способствовать неминуемому падению Конфедерации. Чем дольше «Четыре Мира» будут держать девять нижестоящих цивилизаций в неведении относительно механизма перехода, тем сильнее будут расти недовольство и обида. Я уже давно чувствовала это негодование. Каждый раз, вспоминая Иокасту, я считала дни до того, когда наконец станция получит ответ на свой запрос о нейтралитете. Еще семнадцать дней, и станут известны результаты голосования всех тринадцати цивилизаций. Скоро должна решиться судьба моей Иокасты, а я нахожусь здесь и не имею возможности быть в курсе происходящего. А ведь именно я первой выступила за постановку этого вопроса!

Как же все-таки удивительно, что мы способны пересекать время и пространство и отправляться туда, куда раньше было и представить невозможно! Сеть гиперпространства просто удивительна! Однако инвиди не увеличивали количество временных туннелей, и причину этому никто не знал. Согласно некоторым слухам, инвиди утратили возможности создавать новые туннели и теперь дорожат оставшимся от далеких предков наследием. Однако вряд ли это соответствовало действительности, потому что пять лет назад инвиди создали еще один туннель под кодовым названием «Нерондерон». А также был еще один интересный вопрос – каким образом «Четверо» выбирали место и время создания таких туннелей и чем при этом они руководствовались?! А что случилось бы, например, если инвиди вместо XXI века на Земле прибыли в средневековье? Никто не знал ответа на все эти вопросы и при нынешних обстоятельствах вряд ли когда-либо получит их. Мне совсем не нравилось, что все решения, касающиеся перемещения землян в гиперпространстве, принимали инвиди и их союзники. «Четыре Мира» вообразили себя богами, и такое отношение к нижестоящим начинало раздражать! Уж слишком много вопросов без ответа!

Через пару дней после приземления инвиди мы с Мердоком снова направились посмотреть на взлетную полосу, где стояли «тарелки». Однако поездка выдалась безрезультатной: после нескольких часов прогулок вдоль берега мы смогли увидеть корабли лишь издалека.

Все эти дни я убивала время тем, что собирала на свалках старые радиоприемники, чинила и пыталась отправить инвиди хоть какой-то сигнал. Однако, к великому сожалению, все потраченные усилия оказались безуспешны. Отчаявшись послать сигнал с помощью радио, я разобрала на части локатор-искатель Мердока. Провозившись с замысловатым механизмом довольно долгое время, я надеялась с помощью некоторых составных частей соорудить небольшое замысловатый прибор. Несколько часов я отчаянно напрягала зрение, собирая мельчайшие детали и микросхемы, однако и это оказалось тщетно. Мы советовались с Мердоком о том, как добыть нужную сумму денег, чтобы хоть одному из нас купить поддельные идентификационные документы, но постепенно пришли к выводу, что все попытки получить документы нелегальным путем могут привести лишь к серьезным проблемам и еще больше усугубить и без того сложную ситуацию. Если нас арестуют, то о встрече с инвиди и возвращении домой можно забыть навсегда!

Штаб «дипломатической миссии» инвиди располагался на взлетно-посадочной полосе. Через каждые три-четыре метра возвели специальные ограждения. Натянутые между ними провода постоянно находились под высоким напряжением. Небольшие квадратные приспособления, размещенные на равном друг от друга расстоянии, очевидно, являлись приборами наблюдения. Западная и восточная стороны летного поля были заметно ниже, поэтому ограждения там были гораздо выше. Наспех сооруженные гауптвахты и караульные помещения стояли строго по периметру запретной зоны.