Тугая струна - Макдермид Вэл. Страница 58

Леон уже раньше решил, что он скорее всего расист. Характерная розовая лоснящаяся физиономия, на которой ничего не отражалось, жесткие и холодные глаза, влажные губы, готовые в любую секунду сложиться в презрительную усмешку.

– Никто из нас не убивал Шэз, приятель, – сказал Леон, нарочно растягивая слова. – Она была нашим товарищем. Возможно, мы и недолго пробыли единой командой, но друг за друга постоять уже умеем. Вы только зря теряете с нами время.

– Нам нужно все делать по правилам, дружище. Вы и сами прекрасно это знаете, – вмешался Уортон. – Если вы собирались изучать психологию маньяков, вам должно быть известно, что девять из каждых десяти убийств совершаются родственниками или любовниками. Итак, когда Саймон присоединился к вам, какой у него был вид?

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Так, ладно. Он выглядел возбужденным, взволнованным, расстроенным?

Леон помотал головой:

– Ни то, ни другое, ни третье. Он был немного задумчив, но я отнес это за счет того, что с нами не было Шэз. Мне казалось, что она ему нравится, и он был разочарован, когда она не пришла.

– С чего вы решили, что она ему нравится? Леон развел руками:

– Ну, все его поведение, понимаете? Как он старался произвести на нее впечатление. Как он всегда оглядывался на нее. Как то и дело упоминал о ней в разговоре. Все, что человек делает, когда испытывает к кому-то интерес. Вы понимаете, о чем я?

– Как вам кажется, он вызывал у нее интерес?

– Не думаю, чтобы Шэз вообще кем-то интересовалась. Не подумайте чего дурного. Но по мне, так она была слишком сдвинута на почве работы, чтобы ей хватало времени на что-то еще. Не думаю, что Саймону бы тут обломилось и он бы сумел ее охмурить. Разве только предложив ей что-то действительно интересное. Например, если бы он мог как-то вывести ее на серийного убийцу.

– Он не говорил, что караулил ее у дома? – прервал его Маккормик.

– Нет, не говорил. Но вы бы на его месте, наверно, тоже не сказали? То есть, если бы думали, что женщина продинамила вас, вы не стали бы сразу же кричать об этом на всех углах. В том, что он об этом не сказал, нет ничего странного. Наоборот, начать что-то говорить, рассказывать всем и каждому, как вам нагадили на голову, – вот это было бы уже странно.

Леон зажег сигарету и снова уперся в Маккор-мика пустым, ничего не выражающим взглядом.

– Как он был одет? – задал вопрос Уортон. Леон нахмурился, пытаясь сосредоточиться.

– Кожаная куртка, рубашка-поло зеленого цвета, черные джинсы, черные башмаки.

– На нем не было фланелевой рубашки? Леон отрицательно покачал головой:

– Когда мы встретились, нет. А что? Вы нашли на ее одежде частицы фланели?

– Не на одежде, – сказал Уортон, – мы думаем, ей…

– На мой взгляд, нам не стоит сейчас вдаваться в детали, – решительно прервал его Маккормик. – Когда детектив Боумен не пришла на это ваше грандиозное мероприятие, вы обеспокоились?

Леон пожал плечами и выпустил струю дыма.

– Обеспокоились? Нет. Кэй предположила, что кто-то сделал ей более заманчивое предложение. Что же касается меня, я решил, что она скорее всего с головой влезла в свой компьютер и делает домашнее задание.

– Привыкла, небось, ходить у учителей в любимчиках? – спросил Уортон, вновь изображая дружелюбие.

– Нет. Просто пахала как вол, вот и все. Послушайте, может быть, вместо того чтобы тратить на нас время, отправитесь лучше ловить мерзавца, который это сделал? В нашем спецподразделении вы ее убийцу не найдете. Наша задача – разгребать такое дерьмо, а не создавать его самим, приятель.

Уортон кивнул:

– Поэтому чем скорее мы покончим с этим, тем лучше. И здесь, Леон, нам не обойтись без вашей помощи. Вы опытный сыщик, но кроме того у вас еще развита интуиция, иначе бы вы не попали вэто подразделение. Поделитесь с нами своими соображениями. Что вы думаете о Тони Хилле? Я имею в виду, вы же знаете, что он не хотел брать вас к себе, не так ли?

Тони смотрел на темно-синий экран. Маккормик и Уортон могли сколько угодно запрещать ему общаться с офицерами его спецподразделения, но то ли они не знали об их общей компьютерной сети, то ли понятия не имели, как помешать ему в нее заходить. Загрузка заняла лишь пару минут. Так и должно быть: люди, пользующиеся услугами сети хуже разбираются в компьютерах, чем среднестатистические семилетки. Все компьютеры соединены через центральный процессор, хранящий всю информацию. Связь через модем позволяла каждому из сотрудников, работая где угодно, попадать непосредственно в свою личную базу данных или пользоваться общими материалами. В интересах безопасности у каждого был свой логин и личный пароль. Учащиеся получили инструкции, согласно которым должны были каждую неделю менять пароль, чтобы исключить возможную утечку информации. Соблюдал ли кто-то эти правила, был вопрос спорный.

Чего не знал никто в подразделении, так это что у Тони был список персональных логинов. Он и в самом деле мог соединиться со стоявшим в офисе компьютером под именем любого из них, и машина ни о чем бы не догадалась. Конечно, не зная пароля, он вряд ли мог рассчитывать продвинуться далеко в их личных записях, но он уже оказывался в системе.

Вернувшись домой после допроса, он первым делом включил свой компьютер. Отыскав в нем форму заявления, заполненную когда-то Шэз, и ее ответы на тесты, введенные в базу сразу после того, как ее зачислили в спецподразделение, он сделал для себя распечатку. Также распечатал он и отчеты о ходе подготовки, которые они составляли вместе с Полом Бишопом.

Потом он вышел из системы и снова зарегистрировался в ней, воспользовавшись логином Шэз. И с этого места, хотя прошло почти два часа и была выпита чашка кофе, ему так и не удалось сдвинуться дальше. Он перепробовал все мыслимые пароли. Шэз, Шэрон, Боумен, Робин, Гуд, Вильгельм, Телль, Арчер, Амбридж… Он перепробовал всех персонажей, давших имена известным радиопостановкам. Он по-очереди ввел имена ее родителей, название каждого города и городка, всех организаций и улиц, упоминавшихся в ее автобиографии. Он даже попытал счастья с лежавшими на поверхности «Джеко» и «Вэнсом» и менее очевидными «Мики» и «Морган». И все-таки перед ним по-прежнему светился экран, на котором чернели буквы: «Добро пожаловать в Особое подразделение психологического портретирова-ния преступников. А теперь введите, пожалуйста, свой пароль:…». Курсор мигал уже так давно, что единственная вещь, которую он взялся бы теперь утверждать со всей определенностью, было то, что у него явно отсутствует предрасположенность к эпилепсии. Он встал из-за компьютера и начал кружить по комнате. В голове не родилось ни одной светлой идеи. «Все, хватит», – наконец пробормотал он, отчаявшись. Поднял с кресла, куда перед тем его бросил, и надел на себя пиджак. Возможно, прогулка к магазину за вечерней газетой поможет проветрить мозги. «Не нужно себя обманывать, – сказал он самому себе, открывая входную дверь. – Просто тебе не терпится узнать, что эти уроды сказали на последней пресс-конференции».

Он прошел по тропинке между двумя клумбами, где серые от пыли розовые кусты из последних сил сдерживали натиск своих извечных врагов – городских жителей и городских предприятий. Свернув за угол и пойдя по улице, он заметил на противоположной стороне двух людей, сидевших в неприметном автомобиле с закрытым кузовом. Один второпях выбирался с пассажирского сиденья под аккомпанемент двигателя, запускаемого с явной поспешностью. Неприятно удивленный, Тони отметил все признаки малопрофессиональной слежки. Неужели они и впрямь бросают драгоценные людские ресурсы на слежку за ним?

На углу он остановился, вглядываясь в витрину «Безделушек» – дешевой, но с претензиями антикварной лавочки. Гордый хозяин заведения содержал витрину в чистоте, поэтому Тони смог увидеть происходящее у него за спиной и на другой стороне улицы. Тот человек, который только что выпрыгнул из машины, был уже тут как тут и торчал у автобусной остановки, делая вид, что внимательно изучает расписание. Такое поведение как ничто другое изобличало в нем чужака. Местные жители были отлично знакомы с анархией и произволом, царившим в местных соперничающих друг с другом автобусных компаниях, чтобы относиться к этим расписаниям иначе, чем к неудачной шутке.