Праведники Меча - Марко Джон. Страница 87

— Здравствуйте, — сказала она. — Чем могу служить? Бьяджио слегка ей поклонился.

— Здравствуйте, сударыня. Мое имя — Кориджио. Я в Стоуншире проездом и слышал, что вы сдаете комнаты. Это так?

— Комнаты? Ну да, есть у меня комната. — Обрадованная перспективой заработка, женщина попыталась выпрямиться. Она говорила с сильным высокогорным акцентом, так что ее речь трудно было понимать, но мягкий голос звучал приветливо. — У меня всего две комнаты, и одна уже занята. Вам придется обойтись меньшей. Заходите, мы как раз ужинали. Вы проголодались?

— Очень проголодался, сударыня, и к тому же устал. Я был бы рад с вами поужинать.

Старуха отступила в сторону и впустила Бьяджио в Дом, небольшой, но на удивление уютный. В очаге приветливо потрескивали ольховые поленья, и у огня стояло два больших кресла. С каждого из них легко можно было дотянуться до книжного шкафа, заставленного переплетенными в кожу томиками. От обеденного стола поднимался запах простой, но вкусной еды. На столе уже стояли блюда и приборы — и за ним сидел мужчина, которого Бьяджио никогда раньше не видел. Тем не менее, он сразу же опознал этого человека по шраму на щеке. Когда Бьяджио вошел, незнакомец начал было вставать, но, заметив предостерегающее подмигивание императора, поспешно сел обратно.

— Входите и садитесь, — пригласила его женщина. — Когда мы поедим, я покажу вам вашу комнату. Не годится, чтобы еда остыла.

— Безусловно, не годится! — поддержал ее Бьяджио.

Он положил свою дорожную суму на пол и направился к столу, радостно потирая руки. Человек со шрамом улыбнулся ему. Один глаз у него был карий, а второй — красный, чуть сдвинувшийся вниз. Малтрак сказал, что шрам этот человек приобрел на дуэли, и что люди зовут его «Циклоп» — злая шутка, если учесть, каким красавцем он был бы без этого шрама. Он был горцем, как и старуха, и поэтому на нем была клетчатая одежда клана принца Редберна.

— Барнабин, это Кориджио, — сказала хозяйка. — Он только что пришел, и ему нужна комната. Наконец-то у нас появилась компания! Приятно, правда?

— Садитесь, пожалуйста, Кориджио, — пригласил его Барнабин, предлагая ему стул рядом с собой.

В глазах горца читалось благоговение, от которого Бьяджио стало неловко. Он только надеялся, что старуха ничего не заметила.

— Спасибо, Барнабин, — поблагодарил Бьяджио, садясь за стол. Перед ним оказалось блюдо с дымящимся мясом, которое приглашало себя проглотить. Бьяджио взял вилку и принялся наполнять себе тарелку. — Надеюсь, вы не возражаете, если я себе положу еды. В пути я довольно сильно проголодался.

— Нет-нет, — весело прочирикала женщина, — угощайтесь. Так приятно иметь одновременно двух постояльцев!

Они вместе поели при свете очага. Бьяджио и Барнабин почти не разговаривали — только изредка обменивались понимающими взглядами.

Поздно вечером Бьяджио устроился в маленькой, но уютной комнате. Госпожа Эстрелла, владелица постоялого двора, принесла ему чаю и печенья. Бьяджио крайне обрадовался такому угощению: с самого отъезда из Черного Города он не пил настоящего чая. Подсластив чай медом, он удобно устроился в единственном кресле и стал смотреть в окно, дожидаясь появления Барнабина.

Комната Бьяджио располагалась на верхнем этаже двухэтажного домика, так что из небольшого окошка с зелеными занавесками открывался вид на деревню. На постоялом дворе царила безупречная чистота. Император взял одно нежное печеньице и намазал его вареньем из принесенного хозяйкой глиняного горшочка. Печенье оказалось свежеиспеченным и невероятно вкусным. Бьяджио собрался уже взять второе, когда в его дверь тихо постучали.

— Войдите, — пригласил он.

Барнабин медленно открыл дверь. Его обезображенное шрамом лицо заглянуло в комнату, и при виде сидящего в кресле Бьяджио единственный видящий глаз почтительно раскрылся. Он явно вымылся, готовясь к их встрече: его красноватое лицо блестело, волосы были вымыты и приглажены с помощью масла.

— Государь? — прошептал он.

— Входите, Барнабин, и старайтесь говорить тихо. Барнабин закрыл за собой дверь, а потом упал на колени у ног Бьяджио.

— Государь, я почтен возможностью быть в вашем обществе. Я здесь, чтобы служить вам. Приказывайте.

— Хорошо. Встаньте.

Мужчина мгновенно вскочил, но продолжал смотреть в пол. Бьяджио взял тарелку с печеньем и протянул ее Барнабину.

— Угощайтесь.

Барнабин неуверенно протянул руку и выбрал печенье, но есть не стал. Он держал его в руке, по-прежнему не встречаясь с Бьяджио взглядом.

— Посмотрите на меня, Барнабин. Барнабин поднял голову:

— Да, император?

— Ешьте, — приказал Бьяджио. — А потом скажите мне, сколько времени вы здесь уже пробыли.

Мужчина поспешно съел печенье. Дожевав, он сказал:

— Я живу в поселке уже неделю, дожидаясь вас. Известие от Малтрака я получил две недели тому назад: он велел мне дожидаться вас здесь.

— Барнабин — это ваше настоящее имя?

— Да, государь. Я в дальнем родстве с кланом Редберн. Работаю сапожником в небольшом городке неподалеку от границы с Талистаном. Но я предан вам, государь.

Бьяджио задумчиво пил чаи. Малтрак подробно рассказал ему о Барнабине. Он считался надежным поставщиком сведений, а Рошанны щедро платили ему за известия о Высокогорье. Несмотря на свою незначительную профессию, Барнабин стал одним из самых надежных осведомителей Рошаннов.

— У меня есть к вам вопросы, друг мой, — сказал Бьяджио. — На это может уйти некоторое время. Вам следует устроиться удобнее. — Император указал рукой на кровать. — Садитесь.

Не колеблясь, сапожник сел на край матраса, послушно дожидаясь вопросов своего императора. Бьяджио несколько мгновений изучающе смотрел на него, пытаясь оценить его внешность и степень надежности. Было совершенно ясно, что Барнабин стремится ему угодить. Малтрак поручился за его преданность. Предполагалось, что агенты уровня Малтрака выше всех сомнений, но так было до измены Симона Даркиса. Теперь Бьяджио не доверял никому.

— Прежде всего, — начал император, — позвольте мне сказать, как я рад вас видеть. Я проделал нелегкий путь и боялся, что вас здесь не окажется. И я благодарю вас за то, что вы здесь.

Барнабин склонил голову.

— Я никогда не вызову вашего неудовольствия, государь.

— Вам хорошо заплатили за то, чтобы вы сюда пришли, да?

— Да, государь. Я это не отрицаю. Но мое слово твердое, и я — не наемник.

— Не извиняйтесь, друг мой. Деньги — это деньги. В конце концов, нам всем надо жить. А теперь расскажите мне все, что вы знаете. Как идут дела в Талистане? И что слышно о принце Редберне и главах других кланов?

— Все стало хуже, — ответил Барнабин. — Солдаты Талистана проводят учения у границы. Они продолжают досаждать Редберну. Пока боев не было, но слухи множатся, государь Я слышал, что Редберн начинает злиться.

— Он готовится к войне?

— Точно не скажу. Но принц Редберн — человек мирный. Он не станет воевать, если его не вынудят. По-моему, он не понимает, почему Талистан не дает ему покоя.

— Он не предвидит вторжения? Горец пожал плечами.

— Право, не знаю. Редберн — человек умный, но политика его не интересует. Наверное, он не понимает, что происходит.

— Но Гэйл же его провоцирует! Не может быть, чтобы Редберн этого не видел!

— Может, и видит. Но сомневаюсь, чтобы он понимал, зачем это делается. — Барнабин подался вперед и тихо прошептал: — Вам трудно будет убедить его поддержать вас, государь. Принц Редберн не враждует с Талистаном. Силы Гэйла намного превосходят его собственные, и он это знает. Он не даст спровоцировать себя на войну, если только сможет этого избежать.

Бьяджио откинулся на спинку кресла и, глядя на дымящийся чай, задумался над услышанным. Как он и подозревал, Тэссис Гэйл пытается подтолкнуть жителей Высокогорья к войне: это дало бы Гэйлу идеальный предлог для того, чтобы наводнить Высокогорье своими войсками. Бьяджио необходимо каким-то образом доказать это Редберну.