Соломенные люди - Маршалл Майкл. Страница 64

Наконец они приехали в тупик, по обе стороны которого возвышались высокие ворота. Фары осветили другой автомобиль, предусмотрительно припаркованный чуть дальше по дороге. Рядом с ним стояла Нина, сложив руки на груди и приподняв бровь.

– Здесь, – сказал Майкл. – Здесь он живет.

Он был далеко не глуп, хотя и не понимал еще до конца, что происходит.

– Что я должен сказать?

Зандт вышел из машины. Нина уже готова была задать ему несколько вопросов, но он поднял руку, и она промолчала.

– Просто скажите, чтобы нас пропустили в дом, – обратился он к Майклу.

Беккер подошел к воротам и нажал кнопку. Он что-то коротко сказал, и несколько мгновений спустя ворота открылись.

Зандт быстро зашагал вперед по дорожке, оставив позади пытавшихся его догнать Майкла и Нину.

Когда они подошли к дому, дверь была открыта и на фоне ярко освещенного прямоугольника стоял худой мужчина. По обе стороны тянулись огромные крылья здания. Зандт схватил Майкла за руку и вытолкнул его перед собой.

– Привет, Майкл, – сказал мужчина. – Кто это с тобой?

Зандт шагнул вперед и, схватив Чарльза Уонга за горло, кулаком другой руки дважды ударил его в лицо.

Нина широко раскрыла глаза.

– Джон, что, черт побери, ты делаешь?

– Закрой дверь.

Зандт втолкнул Уонга в просторную прихожую и ударом отшвырнул к белой мраморной стене. Подняв с пола, он ударил его головой о сделанное во французском стиле зеркало, разбив вдребезги верхнюю его половину.

Из двери под лестницей, ведшей из прихожей на второй этаж, выбежал молодой парнишка в белой куртке и обнаружил, что у Зандта в руках пистолет, направленный ему в лицо.

– Вернись назад, Хулио, – ровным голосом сказал Уонг.

– Да, Хулио, – кивнул Зандт. – Иди куда-нибудь и веди себя тихо. Если только снимешь трубку – то, когда я покончу с этой мразью, я найду тебя и отверну твою чертову башку.

Парнишка поспешно скрылся.

Зандт снова направил пистолет на Уонга, который полулежал на полу возле зеркала, обмякнув, словно у него была сломана шея.

– Ты ведь не собираешься бежать? – спросил Зандт, со всей силы пнув его в бок. – Не попытаешься смыться?

– Прекрати! – закричала Нина. – Скажи, что, черт возьми, происходит?!

Неожиданно Уонг резким движением рванулся вверх. Зандт остановил его, с размаху ткнув стволом пистолета в лицо. В горле Уонга что-то коротко щелкнуло, и он снова рухнул на пол.

Зандт приподнял его голову. Глаза Уонга смотрели на него сквозь кровь, начавшую течь из раны на лбу. В них Зандт не увидел ничего, кроме слабости и коварства.

– Мы обломались, – сказал Зандт. – Мы искали на первом уровне. Нам не хватало второго. И мы даже не мечтали о третьем.

Уонг улыбнулся, словно размышляя, во сколько ему обойдется от него откупиться. Зандт отпустил его горло и со всей силы ударил по лицу.

– Посмотри на него, – рявкнул он. – Не на меня. Посмотри на Майкла.

На мгновение ему показалось, будто Уонг снова пытается бежать, но тычок пистолетом в горло убедил его лежать неподвижно. Он медленно перевел взгляд на Майкла Беккера.

– Мы так и не поймали Человека прямоходящего, – сказал Зандт, – потому что искали того, кто похищал девочек. А не нашли мы этого человека потому, что на самом деле их похищали разные люди. Сегодня я просмотрел дела некоторых других девочек, имевших сходные черты и пропавших примерно в одно и то же время. В конце концов я остановился на двух – двух девочках из Нью-Йорка, которые вряд ли могли быть как-то связаны с Человеком прямоходящим, поскольку они исчезли на противоположном конце страны в точности в то самое время, когда он орудовал здесь.

Уонг моргнул и попытался отвести взгляд от лица Беккера. Зандт сильнее надавил стволом на его трахею, и взгляд вернулся обратно.

– Отец одной из девочек – сотрудник студии "Мирамакс" на Восточном побережье. Мать другой работает в брокерской фирме, которая в основном ведет дела с частными банками в Швейцарии, но также, как я выяснил только сегодня, в качестве дополнительного заработка использует списки клиентов банков в целях поиска компаньонов для низкобюджетных киностудий в Европе. Но эти девочки – из Нью-Йорка, верно? А мы ищем девочек с Западного побережья. Так что я посетил Глорию Нейден, прежде чем позвонить тебе, и попросил ее перечислить всех, с кем она работала в течение года, предшествовавшего гибели лучшей подруги ее дочери. Всех партнеров, компаньонов, агентов, исполнителей, спонсоров и прочих. На это потребовалось некоторое время, поскольку миссис Нейден сейчас несколько не в себе и ей тяжело что-либо вспомнить. Но в итоге всплыло одно имя.

Майкл Беккер стоял в нескольких ярдах позади Зандта, глядя в глаза человека, вместе с которым он сидел в залитых солнцем офисах, обменивался шутками по электронной почте, обнимался после удачной продажи проекта на телевидении. Человека, который множество раз бывал у них в доме, приходил на семейные обеды, сидел в спальне его дочери и болтал с ней о том, как здорово она провела каникулы в Англии. Которому стало известно, что разговор об Англии мог привлечь ее внимание достаточно надолго для того, чтобы можно было ее без труда похитить.

Уонг молчал.

– Чарльз не убивает девочек, – сказал Зандт. – Он и не похищает их. Это было бы слишком опасно. Чарльзу не нужна реальная опасность. Ему нужны власть, наслаждение и чувство причастности к некоей тайне. Все, что делает Чарльз, передает информацию дальше. Чарльз может находить особенных девочек, качественных, так сказать. Я уверен, что он работает за комиссионные, но в основном – ради собственного удовольствия.

– Чарльз, – проговорил Майкл. – Скажи что-нибудь. Скажи, что все это неправда.

– Да. Скажи нам, сколько ты получал за каждую девочку, – сказал Зандт. – Объясни, почему для этих людей они значили столь многое, что те похищали их прямо из семей. У тех, кто считал себя твоими друзьями. Объясни, в чем смысл всего этого – потому что нам чертовски хочется знать.

Без всякого предупреждения он шагнул вперед и с силой наступил на грудь Уонга. Потом снова нагнулся к его лицу, крича:

– Кто их забирает? Кто занимается похищениями? Куда они деваются?

Не отводя взгляда от Майкла Беккера, Уонг облизал губы.

– Думаешь, я знаю, как их зовут?

– Опиши внешность.

– А если нет?

Зандт отвел пистолет на дюйм и нажал на спуск. Пуля ударила в мрамор позади головы Уонга и срикошетила через всю комнату. Осколки мрамора и стекла посыпались на лицо лежащего. Ствол снова уперся ему в шею.

Уонг быстро заговорил:

– Я знаю троих. Было четверо, но один исчез два года назад. Они все выглядят по-разному – чего ты от меня, черт возьми, хочешь? Думаешь, мы встречались и пили вместе пиво?

– Опиши того, кто похитил дочь Майкла. Ты должен был с ним общаться.

– Все делалось по электронной почте и телефону.

– Врешь. Электронную почту можно перехватить, а телефон – подслушать. Но если двое встречаются где-то в баре, в Лос-Анджелесе – кто обратит на это внимание?

Уонг снова облизал губы. Зандт перемещал дуло пистолета, пока оно не уперлось прямо в лоб. Уонг смотрел, как палец давит на спуск, и губы его зашевелились, но полицейский неодобрительно покачал головой.

– Только не говори мне того, что, по-твоему, я хотел бы услышать, – сказал Зандт. – Если мне покажется, что ты лжешь, – я тебя убью.

– Он высокий, – проговорил Уонг. – Блондин. Крепко сложен. Зовут Пол.

Зандт поднялся и вытер чужой пот с руки. Шагнув назад, он встал рядом с Ниной, оставив Майкла лицом к лицу с Уонгом.

– Это правда? – Голос Беккера был едва слышен. – Как, как ты мог?.. Почему? Почему, Чарли? Ведь...

Стоя в полной растерянности посреди дома, на который он никогда не смог бы заработать, сколько бы задниц на киностудиях ни пришлось ему поцеловать, он задал тривиальный, но вполне конкретный вопрос:

– Ведь не может же такого быть лишь из-за этих проклятых денег?!