Полночный всадник - Мартин Кэт. Страница 43

— Но это седло велико для тебя. Ты выдержишь поездку?

— Выдержу, Рамон. Я училась в седле такого же размера.

Он улыбнулся:

— Хорошо. Солнце уже поднимается. Пора в путь.

Она выглядела прелестно в синем бархатном костюме для верховой езды, с падающими на плечи локонами. Кровь Рамона закипела, в нем снова пробудилось желание, хотя они уже занимались любовью утром.

Рамон подавил разочарование. Эта женщина горячила его кровь всякий раз, как он смотрел на нее. Он надеялся, что его влечение к ней со временем ослабнет, но оно усиливалось с каждым днем. Madre de Dios, это не похоже на него! Что же ему делать?

— Ты взяла достаточно одежды?

На спине осла лежал лишь один мешок с походными постелями и запасом провизии.

Путешествие должно доставлять удовольствие, поэтому Рамон основательно подготовился. В седельных мешках была пища: яблоки из сада, pinole, carne seca — вяленая говядина, лепешки, кофе, чай из трав, жареные цыплята для ужина, пироги с бобами, сыр, булочки. Рамон захватил с собой и тонкий пуховый матрас для ночевки на воздухе.

— В мешке больше вещей, чем тебе кажется, — сказала Кэрли, ее светло-изумрудные глаза сверкали от радостного возбуждения. — Ты просил взять что-нибудь красивое, я так и сделала. Поглаженные платья будут выглядеть отлично.

Он подумал, что для платьев Исабель Монтойя пришлось бы снарядить трех ослов. Впрочем, нет, ослы не понадобились бы. Она пожелала бы ехать только в карете.

Мать Рамона и Тереза вышли проводить их. Два Орла работал на конюшне с Мариано и по вечерам снова отправлялся туда.

— Желаю тебе приятного путешествия, сынок, — сказала мать Рамона. Потом улыбнулась Кэрли: — И тебе тоже… дочь моя.

Слезы подступили к глазам девушки. Она улыбнулась свекрови так тепло, что в душе Рамона что-то оттаяло. Он надеялся, что мать и тетка примут Кэрли в семью, но не рассчитывал на теплое отношение к ней.

Рамон натянул поводья. Рей дель Сол загарцевал.

— Vaya con Dios, — сказала Тереза. — Поезжайте с Богом. Счастливого пути. Передай привет родственникам, Рамон.

На ранчо пришло письмо. Мария де ла Герра будет в Монтеррее со своей дочерью.

— Я уговорю их приехать сюда, — ответил он.

— Берегите себя! — крикнула Кэрли.

Рамон махнул рукой и слегка тронул коня шпорами. Кэрли поехала рядом с ним на хорошо обученной небольшой белой кобыле.

— Они очень славные, — сказала она, бросив через плечо взгляд на две уменьшающиеся фигурки и помахав им рукой. — Я полюбила их.

Рамон молчал, все еще пытаясь убедить себя в том, что он не влюбился в Кэрли Мак-Коннелл и ему удастся избежать этого, не замечая ее трогательного облика и нежных улыбок, смеха и страсти, которую они делили в постели.

Да, он восхищался этой сильной женщиной, способной постоять не только за себя, но и прийти на помощь ему. Уважение — одна из основ брака. Рамон ценил его не меньше, чем дружбу и чувственность.

Он заверил себя, что сохранит все как есть и не позволит Кэрли сократить дистанцию между ними.

Но, посмотрев на жену, указавшую на ястреба, который парил над ними, увидев ее счастливую улыбку, Рамон почувствовал, как трепещет его сердце, и понял/что увяз глубже, чем предполагал.

Шериф Джереми Лейтон подъехал на высоком гнедом мерине к асиенде де ла Герра, но не спешился, ибо по традиции полагалось дождаться приглашения. Шерифа никто сюда не приглашал, но он не имел пока оснований быть нелюбезным с Рамоном де ла Герра и членами его семьи, уважаемыми местным обществом.

Флетчер Остин начал подозревать, что Рамон связан с Эль Драконом. Всем известно, что Остин упрямый, безжалостный и несколько алчный.

Но еще никто не назвал его глупым.

К шерифу подошел загорелый широкоплечий человек лет тридцати пяти с густыми усами:

— Buenas tardes, сеньор шериф. Вы ищете дона Рамона?

Джереми вспомнил, что мужчину зовут Мариано и это один из старших пастухов дона.

— Я бы хотел поговорить с ним. Он здесь?

— Нет, сеньор. Он уехал.

— Тогда я поговорил бы с его женой.

— К сожалению, ее тоже нет. Вы можете поговорить с сеньорой… или тетей дона Рамона…

— Не скажете ли, куда уехали дон и его жена?

Мариано улыбнулся:

— Они отправились в свадебное путешествие, сеньор. Молодые жены часто испытывают смущение. Возможно, дон решил кое-чему научить супругу… Это удобнее сделать вдали от родных и друзей.

Возможно, Рамон уже обучил ее многому в горах, как и предполагал Флетчер Остин.

— Передайте им мои поздравления, — сказал Джереми. — Я навещу их в ближайшее время.

— Si, я скажу им, шериф Лейтон.

Шериф оглядел дом и двор, но не заметил ничего необычного.

— Вы позволите мне напоить коня?

— Конечно. Извините, что сам не предложил вам сделать это. Может, что-нибудь выпьете… кофе, шоколад… или перекусите?

— Нет, спасибо. Мне нужно только напоить коня.

Мариано кивнул и повел шерифа к накрытому желобу с водой. Джереми дал коню напиться и потом, коснувшись рукой шляпы, заметил, что штора в окне шевельнулась, но никто не вышел на порог. Не очень-то радушный прием.

Однако в отсутствие Рамона две старые женщины могли испугаться незнакомого мужчины.

На вершине подъема он остановился и снова взглянул на асиенду. Пастух поговорил со смуглым индейским мальчиком, потом подсадил парнишку в седло. Пятнистая собачка тявкала возле коня. Мужчины чинили упавшую часть ограды, два пастуха плели в тени длинные кожаные reatas [52].

Надо поговорить с девушкой, подумал шериф. И с доном Рамоном. В воскресенье многие придут на мессу в миссию. Он побеседует кое с кем из них.

В последнее время Эль Дракон не совершал налетов.

Возможно, тот, кто снабжал его информацией, был слишком занят — он предавался любви со своей страстной молодой женой.

Монтеррей, в прошлом столица Верхней Калифорнии, внешне мало изменился со времен испанского правления. Сонный городок покоился на поросшем соснами склоне, смотревшем на залив. Американские флаги развевались над фортом и административными зданиями. Городское собрание размещалось в небольшом доме из желтого камня. Кэрли заметила в стороне крепкие бревенчатые и саманные дома. В голубых водах залива стояли на якоре небольшие суда.

— Какая красота, Рамон!

— Si, дорогая. Столица всегда была красивым городком.

Он оперся локтем о луку своего широкого плоского седла, посмотрел вниз и нахмурился.

— Город изменился с приходом англосаксов. Появилось множество баров. Люди стали больше играть в карты и кости. Мужчины играют в бильярд с утра до вечера. Заведения не закрываются даже по воскресеньям. — Он натянуто улыбнулся. — Зато здесь есть отличная гостиница. Едем, я покажу тебе ее. День уже на исходе, ты должна отдохнуть.

Это было правдой, хотя Кэрли не слишком устала и, к счастью, не натерла себе кожу. Путешествие из Лас-Алмас с Рамоном доставило ей невыразимое удовольствие.

Испанец помог жене спешиться. Они остановились в гостинице «Кипарис», красивом здании с черепичной крышей, выходившем окнами на залив. Когда-то здесь размещалась резиденция губернатора, а недавно дом купили американцы, покрасили и отремонтировали его. В дальнем конце гостиной, занимавшей два этажа и ныне превращенной в вестибюль, стоял такой огромный камин, что в нем мог поместиться человек.

В их маленькой комнате стояла большая дубовая кровать, накрытая голубым покрывалом, а на окнах висели белые кружевные занавески. Балкон выходил на Тихий океан.

— Как здесь чудесно, Рамон!

— Не так роскошно, как мне хотелось бы, но вполне удобно. — Он едва заметно улыбнулся. — Надеюсь, после ужина мы проверим, хороша ли кровать. — Рамон обхватил жену за талию, привлек к себе. — Или выясним это сейчас?

Он страстно поцеловал Кэрли. Почувствовав, как разгорается в нем желание, она представила себе, как он входит в нее, и подумала, что лучше пропустить ужин.