Полночный всадник - Мартин Кэт. Страница 44

Рамон отстранился:

— Querida, ты способна заставить мужчину потерять голову. У нас будет много времени для любви. Я попросил принести воду в номер. Мне необходимо кое-что сделать, потом я схожу в баню, постригусь и побреюсь. А когда вернусь, мы пообедаем.

— Хорошо, — согласилась Кэрли, еще не придя в себя. Еще раз поцеловав ее, он взял смену одежды и ушел.

Вернувшись, Рамон увидел Кэрли в открытом розовато-лиловом шелковом платье, выглаженном для нее горничной-индианкой. На нем были узкие серые calzoneras, расширявшиеся внизу. Из-под его черной куртки виднелась белая шелковая рубашка с кружевами на груди.

— Где мы поужинаем? — спросила Кэрли.

— Моя кузина Мария приехала сюда из Санта-Барбары и предложила нам встретиться с ней и ее дочерью Карлоттой в доме Рикардо Микелторена, где она остановилась. — Рамон лукаво улыбнулся, — Мне пришлось отклонить ее любезное приглашение… во всяком случае, сегодня. Я хочу провести этот вечер только наедине с тобой.

Кэрли охватила радость.

— Я с удовольствием познакомлюсь с ними, но не слишком жалею о том, что это произойдет в другой раз.

— Тебе представится такой шанс позже.

Они поели в гостиничном ресторане asada [53] из цыпленка и красного перца, огурцы, кукурузу и guisado [54] из говядины и картофеля — простые, но отлично приготовленные блюда.

Кэрли сказала Рамону, что получила огромное удовольствие от поездки по калифорнийским холмам. Они поговорили о Двух Орлах и о том, как обрадовался мальчик возможности овладеть навыками ковбоев.

— Да, у него была тяжелая жизнь, — печально сказала Кэрли. — По-моему, раньше он часто голодал.

— Раньше дичи было предостаточно. Индейцам не приходилось беспокоиться о пропитании. А вот теперь, когда в горах работают шахтеры, там появились охотники. Они убивают любую дичь, попадающуюся им на пути, хотя большая ее часть потом пропадает. Молодые индейцы покидают деревню в поисках работы. Пожилым людям, женщинам и детям приходится самим заботиться о себе.

Кэрли печально кивнула и, подумав о мальчике и исчезнувшем пироге с ежевикой, улыбнулась:

— Кажется, Два Орла украл пирог тети Терезы. Зная, как он голодал, я не нашла в себе мужества отругать его.

— Он не украл его, — возразил Рамон. — Два Орла слишком честен для этого. Он купил пирог.

— Купил? Но как он мог… — Кэрли вдруг поняла. — Он оставил на подоконнике камешки.

— Торговые камешки. Индейцы используют их в своих сделках. Для него они равнозначны деньгам.

Кэрли засмеялась:

— Думаю, Два Орла может научить нас многому, как и мы его.

Поужинав, они вернулись в свою комнату, разделись и стали заниматься любовью под шум ветра и волн, разбивающихся о каменистый берег.

Утром Рамон отправился на встречу, ради которой прибыл в Монтеррей.

— Buenas tardes, дон Рамон, пожалуйста, проходите.

Алехандро де Эстрада, представительный седеющий человек лет пятидесяти, сделал жест рукой. Некоторое время назад Алехандро написал Рамону и был рад встретиться с сыном своего старого compadre [55], Диего де ла Герра, которого он знал и уважал.

— Gracias, дон Алехандро, я с нетерпением ждал этого дня.

— Как и я, дои Рамон. — Дон Алехандро улыбнулся. — Не хотите ли выпить кофе или чашечку какао?

— Я предпочел бы кофе.

Невысокая полная служанка принесла напитки в небольшой, чисто убранный кабинет. На побеленной стене висела картина художника, задолжавшего дону Алехандро деньги. Диплом в рамке подтверждал право на юридическую практику в Калифорнии.

Алехандро сел за письменный стол и отодвинул пачку писем. Рамон де ла Герра расположился в кожаном кресле напротив хозяина.

— Вы приехали, чтобы обсудить вопрос о ранчо дель Роблес, — начал Алехандро. — Я знаком с этой проблемой. Ваш отец приходил ко мне, надеясь, что я смогу предотвратить потерю земли, но, увы, тогда мне не удалось помочь ему. — Он вздохнул, подумав о смерти друга. — Я сожалею об этом.

— Вы были его abogado [56] в течение многих лет, дон Алехандро. В письме вы сообщили, что обнаружили некую зацепку, способную изменить ситуацию.

— Si, это верно. Удостоверение о праве собственности вашего отца на ранчо дель Роблес сгорело во время пожара здесь, в Монтеррее, более двадцати лет назад, и описания угодий в его исходном diseno оказались столь неопределенными, что суд отказался принять во внимание этот документ без иных подтверждающих свидетельств.

Рамон подался вперед:

— А теперь вы нашли такие бумаги?

— После того как ваш отец проиграл дело, рассматривался сходный случай. Haciendado, владевший землей, дон Эрнандо Севилл, представил церковные записи, подтверждающие его права, — свидетельства о рождении и смерти, показывающие, что четыре поколения Севиллов владели этой собственностью. Сначала Земельная комиссия отказывалась принять их, поскольку всегда с подозрением относилась к католической церкви, но в конце концов дон Эрнандо победил. Его иск был удовлетворен, и ранчо Лас Палмас осталось у Севиллов.

— Если такие записи существуют, могут ли они также подтвердить права де ла Герра?

Алехандро кивнул:

— Да. К сожалению, священник, владеющий нужной информацией, сейчас собирается в Лос-Анджелес. Если вы не застанете его сегодня, то это затянется на много месяцев. Возможно, он отправится в Мексику и не вернется сюда.

Рамон поднялся:

— Где он?

— В маленькой церкви, в тридцати милях отсюда к югу. Я узнал о его отъезде от священника, служащего в .миссии в Кармело. Человек, которого вы должны увидеть, очень стар. Некоторое время он прожил в миссии в Сан-Хуан-Батиста.

— Si… Кажется, я помню его.

— Записи находятся не там, но, если они существуют, он должен знать, где их найти.

— Тогда мне следует отправиться к нему… договорить с ним до его отъезда. Алехандро встал:

— Вас ждет длинная утомительная дорога, но я не вижу иного выхода. Но даже если вы найдете эти документы, я не могу гарантировать, что Земельная комиссия пересмотрит свое решение.

— Понимаю. И все же это обнадеживает меня больше, чем что-либо в последнее время.

Алехандро протянул руку высокому импозантному Рамону:

— Да поможет вам Господь, сын мой.

— Gracias, дон Алехандро. Я и моя семья благодарны вам за помощь.

Испанец направился к двери.

— Да, кстати, — Алехандро улыбнулся, — от всей души поздравляю вас с женитьбой.

— Gracias.

Рамон вышел на тихую немощеную улицу.

— Извини, chica. Мне ужасно не хочется оставлять тебя, но иного выхода нет. Я поговорю с кузиной… Возможно, для тебя найдется комната в Каса-Микелторена.

— Не беспокойся. Если дело действительно такое важное, конечно, ты должен ехать. Со мной все будет в порядке, и ты вернешься к завтрашнему вечеру. После этого мы побудем вместе.

Он поцеловал Кэрли.

— Монтеррей — спокойный город, но уже не такой безопасный, как прежде. Обещай мне не покидать гостиницу и запереть дверь перед сном.

— Я сказала тебе — со мной все будет в порядке.

— Обещай.

— Хорошо, обещаю.

Рамон улыбнулся, подумав о том, как она прелестна и как ему не хочется покидать ее.

— Я буду считать часы до возвращения. — Он взял свои седельные мешки и пошел к двери.

— Рамон?

— Si, querida?

— Ты не хочешь рассказать мне об этом деле?

Рамон смутился. Он не скрывал бы от Кэрли правду и заставил бы ее понять, что этой землей владели многие поколения его предков. Сообщил бы ей, что делает все возможное, чтобы вернуть эту землю своей семье. Но его противником был ее Дядя, и Рамон не знал, как отреагирует Кэрли.