Заповедник чувств - Меттоуз Дженнифер. Страница 27

Она тревожно наблюдала, как они спускаются по ступенькам. Гленда смотрела на Дэвида и что-то оживленно говорила, ее прекрасное лицо светилось улыбкой. Дэвид все время смеялся.

Они остановились у «мерседеса», чтобы достать шаль. Дэвид взял ее из рук Гленды и заботливо закутал ей плечи. Затем они продолжали неторопливую прогулку, не замечая последних лихорадочных приготовлений к вечеринке.

Диане показалось, что ее режут на куски. Сколько раз эти двое гуляли здесь, когда были юными и влюбленными друг в друга? Кто сказал, что они не любят друг друга и сегодня? Может быть, Гленда поняла, что ошиблась, предпочтя старшего брата. Может быть, об этом она и говорит сейчас Дэвиду.

Внезапно Диана испугалась за Дэвида, испугалась того, что может разразиться новый скандал, хуже предыдущего. Каким бы скрытным и сдержанным Дэвид ни выказал себя за последние годы, он будет в центре внимания всей прессы, если отнимет у брата жену. Сага о семье Прескоттов будет иметь продолжение. Можно только представить, сколько статей в прессе посвятят подобному событию.

Но она ничего не может изменить. Дэвид взрослый человек, обладающий собственной волей. Если ему нужна Гленда, ему явно безразличны последствия своего поведения. А сейчас Диане следует подумать, как лучше уехать, не привлекая всеобщего внимания.

Несмотря на растущее беспокойство, она не отходила от окна. Во двор въезжали автомобили, из них выходили элегантно одетые люди.

Начал играть оркестр, сначала громко, потом тише, сквозь музыку слышались смех и разговоры.

В какое-то мгновение она явно различила голос Дэвида. Всматриваясь в толпу гостей, она отыскала его глазами. Он выглядел любезным хозяином, совсем не похожим на того человека, с которым она познакомилась семь недель назад! Он был неотразим в темном вечернем костюме — высокий, стройный, уверенный в себе. А почему нет? Гленда, женщина, которую он избрал много лет тому назад, вернулась в его жизнь снова и улыбалась, стоя в нескольких шагах от него.

Больше Диана не могла этого выдержать. Она знала, что должна будет делать, и сделает это немедленно.

Некоторое время спустя Диана мчалась по Океанской Авеню так, словно ее преследовали…

Последний раз, когда Диана звонила Скипу, он упаковывал свои вещи, собираясь в туристическую поездку. Это было четыре дня назад, поэтому Диана не удивилась, что в фермерском доме пусто, когда подъехала к нему.

Она перенесла сумки в гостиную и опустилась на стул, обводя взглядом тихую комнату. Диана не предупредила Скипа, что работа окончится на неделю раньше. Ей не хотелось, чтобы он менял свои планы и дожидался ее приезда. Но теперь пожалела об этом — как кстати было бы сильное дружеское плечо!

Она уехала отсюда, думая, что не нуждается в семейной заботе, но это была ошибка. Независимость того не стоила. Семья помогла ей пережить много бурь. Даже глупые встречи с незнакомыми молодыми людьми после ее разрыва с Роном, и те в какой-то степени отвлекли ее, заставляя одеваться, причесываться, следить за собой, удерживая от депрессии. Познакомившись с Прескоттами, теперь она знала, какое это счастье — иметь семью, которая так заботилась о ней. Самое ужасное — остаться в жизни одной.

Она вспомнила, что первым делом попросила установить телефон в своем домике, потому что сразу хотела слышать знакомые и любящие голоса. Она звонила всем раз или два в неделю все лето: братьям, невесткам, детям, дядям. На телефон уходила большая часть ее денег. Диане внезапно захотелось позвонить сейчас Энди или Марку, чтобы они знали, что она вернулась. Но было уже поздно.

Она беспокойно ходила взад и вперед, думая, что к этому времени вечеринка в «Убежище среди скал» давно закончилась, и все узнали, что она уехала. Она надеялась, что они не слишком рассердятся. Завтра она им позвонит и попрощается с ними должным образом.

Так она и ходила, из столовой на кухню, включая свет то там, то здесь. Ведь в этих стенах, среди портретов, безделушек, мебели — а среди них Диана росла — должна же она найти успокоение.

Но повсюду ее ожидало одиночество. Сегодня ночью все выглядело непривычным. Она не ощущала себя дома.

Она поднялась по лестнице в свою старую комнату на пределе сил, мечтая добраться до постели, но, уже закутавшись в одеяло, поняла, что не уснет. Ум и сердце ее были переполнены «Убежищем среди скал», там она чувствовала себя как дома. Но не из-за поместья. Там был Дэвид. Она знала, что ей будет везде хорошо, где он будет.

Почему я так сделала? Она спрашивала себя, глядя в темный потолок. Почему сбежала из Нью-порта? Ее возмутило недоверие к ней? Принесла ли ей боль его слепая одержимость Глендой? Она боялась услышать слова: «Извини, Диана, было весело, но…»

Да, призналась она себе, против нее объединилось все это вместе.

Нельзя сказать, что бегство принесло ей облегчение. Боль не оставляла ее и дома, и, как она предполагала, придется ей очень туго: никогда она еще не испытывала таких сильных душевных страданий. Но в Ньюпорте ей пришлось бы еще хуже. Так она хоть пощадила свою гордость.

А вообще-то сожалеть о чем-либо было слишком поздно. Что сделано, то сделано. Дэвид отошел в прошлое, стал его частью, как она и предполагала.

Сейчас следует поразмыслить над тем, что делать с разбитой жизнью.

На следующее утро Диана проснулась поздно — во входную дверь кто-то звонил. Она выпрыгнула из постели и набросила на себя халат, думая, что один из братьев, проезжая мимо дома по дороге в церковь, заметил ее автомобиль.

Выглянув в окно, вместо братьев она увидела незнакомца в униформе. На дороге стоял фургон поставщика цветов. Она вытерла размазовшуюся тушь для ресниц и открыла дверь.

— Срочная доставка для мисс Уайт.

— Спасибо.

Она взяла длинную белую коробку и повернулась к дому.

— Мадам? Подождите минутку…

С веселым любопытством она смотрела за тем, как посыльный пошел к своему фургону. Вернулся он с пятью одинаковыми коробками.

— Вы уверены, что все это…

— Да, мадам.

В полном изумлении она помахала ему рукой на прощание и вернулась в прихожую, где на полу стояли таинственные коробки. Осторожно и боязливо Диана сняла крышку с первой коробки. Внутри на зеленой подкладке лежала дюжина великолепных, на длинных стебельках, красных роз. Карточка с именем отправителя была лаконичной — там просто значилось «Дэвид». Ее глаза сразу наполнились слезами.

Она открыла вторую коробку и обнаружила в ней еще дюжину красных роз, за ней последовала третья, четвертая коробка, пока, наконец, шесть дюжин дивных цветов наполнили воздух неповторимым ароматом. Она села на пол среди этого великолепия и, крепко охватив себя руками, подавила рыдание. Почему Дэвид не мог порвать с ней? Зачем продлевать ее страдания? Неужели он думает, что цветы усмирят боль обмана? Неужели он считает, что может утешить ее подарком?

Она подняла с пола несколько бархатных бутонов и, дрожа, вдохнула их аромат. До этого Диана никогда не видела столько прекрасных цветов в одном месте. Только на похоронах. Какой подходящий подарок, подумала она, не утирая со щеки слезы. Как превосходно вписывается в похороны их отношений!

Боясь, что вот-вот сорвется, она собрала розы и отнесла их на кухню. Лучше всего заняться делом, подумала она, разыскивая в буфете самую большую вазу. Но занималась поисками она автоматически, мысли ее кружились вокруг происшедшей вечеринки.

Как она ни старалась, ее преследовал образ Дэвида — разговаривающего со своими гостями, держащего Гленду за руку. Он выглядел довольным — словно приехал домой с женщиной, любить которую ему было определено самой судьбой. Даже на расстоянии она видела свершившиеся в нем перемены. К нему вернулось что-то от его прежней юношеской открытости и очарования, в лице читалось предвкушение чего-то чудесного, что должно было вот-вот свершиться.

Диана поставила вазу посреди стола в гостиной и остановилась, глядя на цветы невидящим взором. Никто не мог бы побороть Гленду, и меньше всего скромная преподавательница колледжа, одним летом промелькнувшая в жизни Дэвида. Гленда была идеалом его юности, идеалом, которым он был буквально одержим.