Фанера над Парижем - Милевская Людмила Ивановна. Страница 20

ГЛАВА 12

Опасно напичканная информацией, я рвалась в бой. Подозреваемых пока было не так уж много — всего четыре человека: Перцев, Тамарка, Маруся и Пупс. Опыт говорил мне, что я справлюсь. И потрудней задачи решала.

Конечно же, моя кипучая натура требовала действий — как тут усидишь на месте, когда столько работы. Ехать к Коровину было рано, но я не знала, куда себя деть. Леля вернулась, однако мне с ней было неинтересно. Она слишком мало могла рассказать о делах своего мужа. Мне, конечно, никто не мешал отправиться домой и провести оставшееся до сеанса время за лаем с бабой Раей, но я рождена для великих дел.

Поразмыслив, я решила все же ехать к Коровину, уж очень не терпелось вцепиться в Тамарку. Да и с Марусей было о чем поговорить.

«Приеду на час раньше, не убьет же Коровин меня за это и уж, конечно, не выгонит», — рассудила я.

Прямо от Лели заказала такси и отправилась в загородную резиденцию мага. Какую глупость совершила, я поняла лишь тогда, когда отпустила такси и осталась топтаться под высоким каменным забором — на стук в калитку никто не вышел, звонка же и в помине не было. Поскольку ни в воротах, ни в калитке не наблюдалось ни одной щели, то установить, есть ли кто за забором вообще, я не могла. Не кричать же «ay, ay». Положение усугублялось тем, что приехала я не на час раньше, как предполагала, а на два. В общем, не рассчитала.

В пяти метрах от дороги был пригорок, на который я и залезла, настырно пытаясь увидеть, что происходит во дворе, но увидела лишь верхний этаж особняка. Я помахала рукой, вдруг меня заметят, постояла на пригорке минут десять и побрела, сопровождаемая лаем собак, на прогулку по поселку.

Поселок был небольшой; я обошла его за полчаса и вновь вернулась под заветный забор, уже не зная, как скоротать время.

Когда я уже была близка к отчаянию, на дороге показался шикарный «Ягуар». Автомобиль ехал не со стороны шоссе, а из поселка. Я собралась сигнализировать водителю рукой и запросить помощи у него, судя по всему, у местного жителя, но, к моей радости, автомобиль притормозил сам. Стекло опустилось, и красивая элегантная дама средних лет улыбнулась мне и приветливо поздоровалась.

— Есть проблемы? — спросила она.

— Проблемой это не назову, но некоторым затруднением, пожалуй, — ответила я и пояснила:

— Не могу попасть к маэстро. Никогда не бывала здесь одна, а потому совершенно не знаю, как проникнуть в дом. В прошлый раз ворота были раскрыты, и в них мог заходить любой.

— Любых в нашем поселке не бывает, — рассмеялась дама, распахнула дверцу автомобиля и любезно пригласила:

— Садитесь, я тоже к Альфреду Гаврииловичу.

Тронув «Ягуар» с места, она затормозила у ворот, достала мобильный, набрала номер, назвала свое имя, и ворота открылись.

Мне оставалось лишь ругать себя за несообразительность, мой-то мобильный был тоже при мне.

Дама оставила «Ягуар» на площадке метрах в десяти от ворот, и мы по широкой, украшенной тропическими цветами аллее неспешно направились к особняку Коровина.

Роскошный, должна сказать, у Коровина особняк — трехэтажный, на высоком фундаменте. Красивый, даже не лишенный некоторого изящества, он располагался перед дивным сосновым парком. Кстати, это настоящий особняк: он возвышался несколько вдали от поселка.

— В этот понедельник со мной произошла такая же история, — пожаловалась дама. — Приехала к Альфреду Гаврииловичу и, как сирота, долго топталась у ворот, но мне никто не открыл, хотя буквально перед самым моим носом въехал в ворота автомобиль Равиля, медиума, с которым сотрудничает Коровин. Вы его знаете, Равиля?

— Лично не знакома, но видела, — ответила я. — Немыслимо красивый молодой человек.

— Да, Равиль настоящий красавец. Кстати, в понедельник был назначен сеанс на десять утра. Бодрствующие духи! Думаю, вы слышали о них. Какая жалость. Я так ждала этого дня, и вот меня не пускают, впервые, раньше такого не было.

— И как вы поступили? — лишь из вежливости, чтобы поддержать разговор, спросила я.

— Позвонила по сотовому, мне ответили, что Альфред Гавриилович все сеансы еще в воскресенье отменил и тогда же уехал в город по спешному делу.

— Что вы говорите?

— Да, тогда я решила поговорить с Равилем, но мне сказали, что его нет, хотя я-то точно видела, как его машина въехала в ворота.

— И что вы предприняли?

— Рассердилась и вернулась к себе на дачу, здесь рядом — мы с Альфредом Гаврииловичем соседи. Позже позвонила ему, он действительно был в Москве, но вас я хорошо понимаю — остался неприятный осадок. Стоять под воротами! И возраст, и положение уже не те. Кстати, что произошло сегодня? Коровин что, сегодня назначил на час раньше и забыл?

— Нет-нет, это я поспешила.

Мы подошли к парадному подъезду. Дама с нарочитой учтивостью пропустила меня в дверь, с пониманием улыбнулась и сказала:

— Я тоже все время спешу. Прихожу всегда первая. Все уже привыкли… Впрочем, так многие поступают. Никогда не бываю одна, всегда находится мне компания. Вот вы, к примеру, сегодня мне встретились.

Учитывая разговорчивость дамы, я была этому совсем не рада, потому что предпочитаю говорить сама. Мы вошли в просторный холл, использующийся в качестве приемной. В прошлый раз я проскочила его бегом, на этот же раз, чтобы отвязаться от дамы, демонстративно заинтересовалась решительно всем: изучала все предметы без разбору, трогала, щупала и пристально рассматривала.

Таким образом добралась и до диплома Коровина, висящего на самом видном месте на стене в багетной золоченной раме. "ПАРИЖСКОЕ СПИРИТИЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО Основано в 1858 году маркизом Ипполитом Леоном Денизаром Ривайлем с высочайшего соизволения г-на префекта полиции г. Парижа.

ДИПЛОМ

Сим удостоверяется, что бессменный и бессмертный глава Парижского Спиритического общества АЛЛАН КАРДЕК удостоил КОРОВИНА АЛЬФРЕДА ГАВРИИЛОВИЧА высочайшего звания ВЕЛИКОГО МАГА и ученой степени МАГИСТРА философии спиритизма, о чем свидетельствуют его собственноручная подпись и личная печать". Под текстом располагалась неразборчивая и витиеватая подпись, исполненная обычным фломастером. Имелась и печать, накладная, золотистая, с причудливым тиснением.

«Круто!» — присвистнула я и в тот же миг почувствовала за своей спиной чье-то присутствие. Обернулась и… увидела Коровина. Собственной персоной. Одет он был не в чародейскую мантию, а в элегантный светский костюм.

— Софья Адамовна, есть вопросы? — вместо приветствия спросил он.

В одно мгновение мой взгляд, уже устремленный на диплом, преисполнился благоговением.

— О да! — воскликнула я. — Рискую показаться невеждой, но все же хотелось бы знать, кто он — Аллан Кардек?

Коровин обласкал меня своими кошачьими глазами и с почтительным поклоном сообщил:

— Это маркиз Ипполит Леон Денизар Ривайль.

Я уставилась в диплом и, не справившись с недоумением, спросила:

— Маркиз Ипполит Леон Денизар Ривайль? Основатель общества?

— Да, именно он, — заверил меня Коровин.

Я окончательно растерялась:

— Но, если верить написанному, общество основано им в 1858 году. Следовательно, маркиз давно умер.

— Умер, безусловно умер, — вполне буднично согласился со мной Коровин.

Теперь я изумленно уставилась на него, давая понять, что жду разъяснений. Альфред Гавриилович со значительным видом поднял указательный палец вверх и спросил:

— Какое общество организовал Аллан Кардек? Спи-ри-ти-чес-кое! — тут же ответил он сам себе.

— Так вы хотите сказать…

— Правильно, — перебил меня Коровин, — великий магистр и после кончины продолжает руководить Парижским Спиритическим обществом из мира духов.

— Простите, но под дипломом я вижу подпись. Она что же, из мира духов? — с плохо скрытой иронией поинтересовалась я.

— Безусловно, — без всякого смущения подтвердил Коровин и уточнил:

— Получена методом пневмографии.

— Этот метод мне незнаком.