Дети Лезвия - Пояркова Жанна. Страница 38

Даройо вышел из укрытия, левая рука и часть лица были сильно обожжены; я с удовольствием отметила, что заклятье все-таки хорошо задело его. Собранные в пучок седые волосы открывали обширный ожог, но я не сомневалась, что он вполне способен биться. Разговаривать со мной он был не настроен, и статуя неведомого бога разлетелась на куски под силой заклятья даройо. Я прыгнула вверх, уворачиваясь от осколков божества, улицы наполнились грохотом. Решетка рухнула в канал под тяжестью мощной руки идола и подняла столп брызг, нарушая хрупкое равновесие Эр-ту-Ара. Отовсюду понабежали любопытные жители, предвкушая забаву. Развернувшись в воздухе, я скинула фамильный плащ и швырнула в резвого старикашку пять зазубренных лезвий, припасенных как раз для такого случая. Прием называется «смертельный веер», но лишь одно из лезвий оцарапало М'Сада. Даройо неожиданно быстро для сухощавого старца перекатился по мостовой, шепча колдовские слова, но я не стала ждать, пока результат обрушится на меня очередной неприятностью — и метнулась прямо к нему.

— Тагот!

Он ускользнул из рук, словно змея, закончив в броске заклятье, которое шарахнуло по мостовой, разбрызгивая мелкие камни. Несколько незадачливых зевак расплющило в лепешку. Меня отбросило прочь, едва не оглушив, а вдогонку он добавил боевое заклинание, ударившее меня прямо в солнечное сплетение. Я согнулась и упала на колени, упираясь руками в дорогу. Часы все так же отмеряли время, словно рядом ничего не происходило.

— Ра на коленях передо мной, — рассмеялся М'Сад. — Кто бы мог подумать.

Я нахмурилась, вдохнула и оттолкнулась от хорошо отшлифованного камня, взмывая вверх.

М'Сад уклонился от прямого удара, пытаясь выставить магическую защиту, но я пробила ее, словно клин, вонзающийся в мягкую пасту, и схватила старца за собранные в пучок волосы. Он ударил кулаками мне в грудь, но я применила тай-су, швырнув его в стену. Есть лишь одна возможность остановить меня — непрерывное нападение, и он проиграл в тот момент, когда начал защищаться. Я вытащила серп и отрубила ему здоровую, необожженную руку. Кровь брызнула на одежду, зеваки разбежались.

— Будь ты проклята! — крикнул он, извиваясь и бросая в меня обрывками заклятий, пока я не заткнула ему рот.

М'Сад не сдавался, схватив меня оставшейся рукой за горло, но я отрубила и ее. Потом я снесла ему голову, сложила все части пирамидкой под невозмутимо качающимся маятником и прочитала семейную молитву. Эхо от ответа Серой Леди на пустых улицах Эр-ту-Ара раскатилось особенно звучно. Хорошее настроение вернулось.

Еще раз оглянувшись на труп М'Сада, я подняла усыпанный каменным крошевом плащ и побежала к нашему временному пристанищу. Вряд ли даройо пришел один, раз на меня объявили охоту. Часовая мастерская осталась позади, мимо проносились статуи и резные решетки, я ускоряла бег, проверяя, насколько быстрой теперь могу быть, но вихрь арок и поворотов никуда не приводил. Прохожие тоже куда-то исчезли. Дорожки путались, похожие одна на другую, несколько раз я пересекала фонарные аллеи, а знакомое здание не показывалось. Город играл со мной.

— Проклятье, — громко сказала я, останавливаясь посреди пустынной улицы, и кто-то сверху подтвердил мои слова, отхлебывая из бутылки.

— Ты ни за что не придешь туда, куда тебе нужно, — старая карга, свесившаяся с подоконника бревенчатого дома, совсем к себе не располагала.

— Отправляйся к Дэру, — буркнула я, сворачивая в переулок.

Старуха начала ругаться и попыталась попасть в меня полупустой бутылкой, но я уже отдалилась от ее обиталища. Я не ощущала присутствия Триэра или Рика, как ни старалась. Туман поглощал дорогу за мной и прятал ее спереди, огрызки зданий ничего не напоминали. Я словно выпала из ткани города, вокруг царила тишина, нарушаемая лишь моими движениями.

— Эйлос, — позвала я, но брат не отозвался.

Тихое шлепанье голых ступней по камню.

— Тарен?…

Братья никогда не молчали раньше. Сбоку зашумели голоса, загорелись огни — и длинная процессия веселящихся мужчин и женщин, пошатываясь и пританцовывая под звуки самодельных дудок, прошествовала мимо, поглощенная белесой дымкой, словно их и не было. Я опять оказалась рядом с узким каналом, которых в Эр-ту-Аре имелись сотни. Тихое мелодичное хихиканье отвлекло меня, но рядом никого не оказалось.

— Селин… — я разглядывала виднеющиеся дома, прикидывая, где она могла спрятаться.

— Я не могу тебя отпустить, — прошептала она почти в ухо, ускользая невесомым призраком. — Сэтр собирается призвать Гончих, и они придут за тобой в Эр-ту-Ар. Испортят мое любимое место…

— Это вряд ли, — ответила я, не переставая вслушиваться. — Если он их призовет, первым делом они раскромсают за нарушения его. Война с людьми будет вам на руку, вот ты и стараешься задержать меня.

Тиканье часов ворвалось в окружающую напряженную тишину, и передо мной снова оказалась мастерская с огромным маятником. Останки М'Сада лежали плохо различимой горкой, и я посмотрела на свой живот — рубашка была залита кровью, выглядящей на черном просто мокрым пятном. Языки тумана облизывали мостовую, выползая из углублений каналов.

Я сдержала возглас досады и закрыла глаза, пытаясь понять хоть что-то в ловушке, в которую я попала, а потом пошла, стараясь не отвлекаться на слова светловолосой Чарующей. Звук падающего и поднимающегося маятника опять отдалился. Уныло тянулись знакомые дома.

— Знаешь, я могу и подождать, — милостиво согласилась Селин. — Я хочу, чтобы ты осталась. Я видела, как ты смотрела на меня…

— Тарен… — прошептала я, чувствуя, как слова отделяются от губ и падают в воздух Эр-ту-Ара.

Слабое шевеление, ощущение связи, которая была у нас со времени окончания моего Обучения. Слепые изваяния с набережной ощерились в ответ.

— Всего лишь одна маленькая тайна, которой ты мне заплатишь — и, так и быть, я разрешу тебе немного приблизиться к выходу, — продолжала Чарующая из полумрака. — Поиграем. Каждый твой рассказ будет выпускать тебя из одного слоя города. Ты зашла далеко, Ра, так что тебе придется потрудиться.

— Я разрушу Эр-ту-Ар и не оставлю тут камня на камне, — рассердилась я, сворачивая в плохо освещенный узкий проход.

— Не сомневаюсь, — Селин материализовалась передо мной в конце прохода, который никуда не вел. — Но выйти тебе все равно не удастся.

Она прошлепала босыми ногами мимо меня, маня за собой, и мне не оставалось ничего лучшего, чем следовать за хрупкой девушкой. Ее светлые волосы достигали бедер, а походка была грациозной, игривой и стремительной. Непослушное дитя. Проведя меня между мрачноватых домов, вывеска на одном из которых изображала усыпанного картами развеселого мужика, Селин свернула вправо, и мы оказались в небольшом парке. Было слышно, как падают хрустальные брызги фонтанов, в которых радугой преломлялся свет фонарей.

— Мне здесь нравится, — поделилась Чарующая и села прямо на траву, скрестив ноги.

Ее непосредственность меня не обманывала, но капризные большие глаза, ожидающие историй, трогали. Я опустила взгляд на торчащие груди и решила, что лучше будет смотреть в другую сторону. Может, стоит схватить ее и изуродовать, чтобы она вывела меня из колдовских слоев Эр-ту-Ара? Ведь Чарующие очень трепетно относятся к красоте. Но раз она так смела, то это не поможет. Я машинально положила руки на рукояти серпов, и тут же обнаружила отсутствие одного. Пустота, которую нужно было заполнить.

— Ты, наверное, думаешь, что я бесчестна и коварна, — сказала Селин, заплетая длинные волосы в косу. — Но ты сама виновата в том, что оказалась здесь, погрязнув в эмоциях, совсем не подходящих для воина. Если ты хочешь выйти, нужно платить. За все нужно платить, Детям Лезвия это должно быть известно. Считай меня своей зэн. Только плата — другая.

«Тарен… Эйлос…» — я напрягала силы, чтобы дозваться их, почувствовать нить-связь и вернуться обратно, но ощущение было слишком слабым.

— С некоторых пор я сама себе зэн, — не согласилась я. — Но вижу, выбора у меня нет.