Затерявшиеся в тайге - Репин Леонид. Страница 38

— Нормально.

— Что значит—нормально? Как и в Москве?

— Да.

— А для тебя? — спросил Алексея.

— Когда идем, время проходит быстро. А когда сидим на месте вот как вчера и сегодня, то медленно.

Это полностью совпадает с моими ощущениями. В переходах дни протекают гораздо скорее. В таком случае да здравствует каждый идущий! Пусть дни его проходят быстрее, зато он живет интереснее!

Леша в задумчивости разглядывает микроскопического пескарика, по неопытности попавшегося на Толин крючок Леша явно раздумывает, как сним поступить.

— Ну что, — спрашиваю, — будем его есть?

— А что же, — ответил повар, — долго ли...

Чтобы хоть что-то пожевать, съел немного рябины несколько ягод костяники. Утешил себя тем, что проглотил пусть и ничтожную, дозу микроэлементов.

Провели эксперимент с часами. Толя: восемь тридцать Леша: девять ноль-ноль. Я: девять ноль-ноль. Часы показывали восемь сорок пять. Все ошиблись ровно на пятнадцать минут. Удивительно, как точно мы научились без часов определять время.

Завтра обязательно, в любую погоду, уйдем из этого проклятого леса.

Утром проснулся чуть позже шести. Друзья крепко спали, и я не решился их разбудить. Эта ночь была самой холодной из всех, что мы здесь пережили. Просто студеная ночь... И ветер откуда-то взялся, леденящий, порывистый. И некуда деться нам от него...

Временами возникал мелкий дождь и шелестел по траве и по листьям. Хорошо бы смотреть в эту ночь из окна, сидя в теплом, уютном доме, и не думать о картошке, о хлебе, о куске мяса с красным вином. В доме в такую ночь тоже должно быть темно, и тогда темнота за окном обязательно покажется таинственной, зовущей и одновременно пугающей. Человек всегда боялся темноты, а ведь можно научиться ее понимать...

Да, надо сниматься и уходить из Гиблого леса, пока нет большого дождя. А ребята спят, и так не хочется их будить... Придется еще подождать.

В этот день на завтрак были грибочки. Треть, даже четверть котелка на троих. И смородиновый чай. Мы положили все листья, что оставались, и подержали подольше котелок на огне. А сняли крышку и удивились: цветом он был ничуть не хуже грузинского чая. Да и вкусом тоже.

Леша забавно охарактеризовал вчерашний наш ужин: «Пир нищих. Одна меленькая рыбка на троих бугаев». Одно тут не точно: никакие мы сейчас не бугаи. Общая слабость усиливается, и это не проходит для нас незаметно. Встаешь—голова кружится, идешь—ноги подгибаются, садишься — хочется лечь.

Эх, сейчас бы малинки нашей любимой! Даже не верится, что был день, когда мы ею объелись... И ведь недавно — всего несколько дней назад. Но то время казалось таким далеким теперь...

Толя внезапно сорвался. После перехода неподалеку от берега мы нашли подходящее место и занялись устройством ночлега. Я вспомнил, что, уходя из Гиблого леса, Толя долго шарил вокруг логова — все не мог найти свою ложку. Я тогда был увлечен какими-то другими делами и не обратил внимания, нашел он ее или нет. И вот теперь, когда Леша уже собирался снимать с огня котелок, я об этом спросил. Я понимал, что если эта чертова ложка потерялась, то Толе наверняка ее жаль: во-первых, жалко свой труд. Во-вторых, какая-никакая, пусть неудобная очень, но все же ложка. Другую-то он не сделал еще.

Реакция в ответ на вопрос была для меня неожиданной. Раскричался Толя, разнервничался... — Ты что, не знаешь, что я ее искал и не нашел?! По-моему, это очевидно, что у меня нет ложки! И ты это прекрасно знаешь! Я не понимаю, зачем ты об этом спрашиваешь?!

С изумлением, очень плохо понимая, что происходит, смотрел я на него... Поучительный был эпизод. Видимо, в таких ситуациях, когда человек сильно измотан, ослабляется самоконтроль, усиливается мнительность, много труднее сдерживать раздражение. Решил для себя на будущее: это обязательно надо учитывать. Иначе мелких ссор и нервотрепки

не избежать.

Наблюдаю потихоньку за доктором: как он ведет себя, когда наступает вот такой жаркий момент. Леша никак не проявляет какого-либо своего отношения и никогда никого не поддерживает. Возможно, он прав. По науке-то прав наверняка.

... Уже второй день мы идем вдоль реки. Берега ее раздвигаются, воды делаются быстрее, светлее. Вьется речка в теснине меж сопок, открывавших над нею щербатые скалы, бурлит на порогах, вскипая и сразу после них успокаиваясь. Или вдруг совсем затихает в укромных заводях, словно бы отдыхая от бурной, стремительной жизни. На наших глазах случайно встреченный в распадке родник превратился в ручей, стал вот этой речкой. Приведет ли она нас куда-нибудь, где есть надежда встретить людей?... Должна привести. Даже самые большие реки где-то кончаются.

Я пытался представить не раз, хотя бы приблизительно, то место, где мы находимся. Но даже и приблизительно я не мог бы сказать, как далеко мы удалились от того поселка, из которого вышли на тракт. Да где и сам тракт, мы представляли лишь в общих чертах: в той же стороне, где Енисей. Но впадает ли в Енисей наша река? Вполне возможно, что она сливается с другой такой же речушкой, а та—с такой же другой, а та в свою очередь—с третьей... Если идти, следуя прихотям этой речонки, мы из тайги и к следующему году не выберемся. Мы старались все время идти по самому берегу, но иногда приходилось подниматься на сопки, а поднявшись, еще не сразу понимали, где именно внизу течет наша река.

Случалось, что мы и теряли ее, когда, прикинув дальнейшее направление, шли вверх по склонам, чтобы срезать углы. Вскоре, однако, мы убедились, что этого делать не следует: путь по берегу длиннее, но зато сил отнимает значительно меньше.

Иногда мы сверяли направление нашего движения с направлением речки, прибегая к услугам прибора Толи. Получалось, если верить ему, что мы идем на северо-запад, а Енисей — точно на западе. Конечно, можно было бы бросить нашу речушку и углубиться в тайгу, пытаясь двигаться точно на запад, но это казалось довольно рискованным. Река давала нам большую вероятность на встречу с людьми.

Я думаю, не исключено, что мы выйдем где-то неподалеку от Енисейска, если будем и дальше идти по берегу речки. В Енисейске никто из нас не был, но я знал, что это город старый, на десять лет старше Красноярска. И ведь именно здесь, где-то в этих краях, совсем недалеко от стен Енисейска, пролегала дорога, которой прошел Робинзон, возвращаясь на родину. Мы могли бы еще представить, как выглядит теперь Енисейск, но как бы интересно было узнать, каким он был во времена, когда его увидел Робинзон!...