Дочь великого грешника (Небо Монтаны) - Робертс Нора. Страница 71

Тэсс смотрела на горы и видела, как они расцветают всеми красками спектра: синели скалы, зеленели леса, золотом вспыхивал ручей, сбегавший вниз по заснеженному склону.

Возле домика Адама кипела работа: Лили затеяла сеять огород. Ее предупреждали, что для сева еще слишком рано, но она не послушала, а Адам ей ни в чем не перечил.

Она вертит им как хочет, весело подумала Тэсс.

Редко встретишь такую любовь, такую преданность. Их любовь – как гора, ее не сдвинешь с места. Тэсс часто писала о любви, но так и не могла понять, в чем состоит ее великая и простая тайна.

Да, писать о влюбленных она могла, но сама их не понимала. Может быть, если бы она жила на этой земле всегда, это помогло бы ей. Но пока любовь продолжала оставаться для нее загадкой.

По горным пастбищам бродили стада и табуны, а ковбои возились в жидкой грязи, чиня изгороди, вкапывая столбы, перегоняя скот с места на место.

Одно и то же продолжается из года в год, из сезона в сезон. Это тоже похоже на любовь, подумала Тэсс. Но раскисать не стала, заставила себя думать о городских улицах и пальмовых рощах.

Слава богу, она пережила проклятую монтанскую зиму. В первый и, будет надеяться, в последний раз.

– Вот ты где!

Она увидела Уиллу верхом на коне и побежала за ней следом.

– Стой ты, черт бы тебя побрал! За лошадью ей было не угнаться.

– Подожди, ты не забыла, что мы завтра едем в город? Мы же подружки невесты, нужно платья примерять.

– Не могу. – Уилла выпрыгнула из седла. – Дел много.

– Без примерки нельзя.

Тэсс поморщилась, глядя, как Уилла сапогами топчет юные цветочки, пробившиеся на обочине.

– Времени нет.

Уилла положила седло на изгородь.

– Скажи спасибо, что я вообще согласилась надевать это дурацкое платье. Вы, наверно, мне еще и букет в волосы засунете. Делайте что хотите, но на примерку ехать я не могу.

Она достала из кармана щипцы, подняла кобыле заднюю ногу и принялась возиться с подковой.

– Если ты не поедешь, мы выберем платье на свой вкус.

Уилла фыркнула, похлопала лошадь по крупу и подняла ей другую ногу.

– Все равно вы меня не спросите. Так что от моего присутствия не будет никакого проку.

«Это верно», – подумала Тэсс и естественным движением, которое еще несколько месяцев назад было бы для нее совершенно немыслимым, потрепала кобылу по челке.

– Лили была бы так рада.

Уилла вздохнула, занялась третьим копытом.

– Да я бы с удовольствием. Честное слово. Но никак не могу. Нужно успеть как можно больше, пока погода держится.

– Что значит «держится»?

– Ну, пока ясно.

– Да ты что? Ведь уже середина апреля.

Тэсс с недоумением посмотрела на лазурное небо.

– У нас тут снег и в июне бывает. Зима так просто не сдается. – Уилла посмотрела на небо – в западной его части над горными пиками кудрявились пухлые облачка. Вид у них был довольно подозрительный. – Хотя снег весной – дело хорошее. Он быстро тает, пропитывает землю влагой. Вот заморозки – это куда хуже. – Она пожала плечами, спрятала щипцы в карман. – Так что погода здесь непредсказуемая.

– Заморозки? О чем ты говоришь! Уже цветы вовсю расцвели. – Тэсс посмотрела на растоптанную фауну. – Пока ты не натоптала.

– Ничего с ними не случится. У нас тут растения цепкие. А на твоем месте я бы пока не снимала кальсоны. Да стой ты на месте! – прикрикнула она на лошадь и легко взлетела в седло.

– И еще одно. – Тэсс от нее не отставала. – Я давно хочу с тобой поговорить. Да все не получается.

– Времени нет.

В конюшне Уилла сняла сбрую и стала чистить коня.

– Это я заметила, – со значением сказала Тэсс.

– То есть?

– Я вижу, ты решила наверстать упущенное. Я рада, что тебе хорошо с Беном. Конечно, днем ты мучаешь несчастных коров и уродуешь себе руки, возясь с проволокой, ты все время занята, но не забывай о нашей общей проблеме.

– Какой?

– Сама знаешь. – Вполголоса выругавшись, Тэсс вошла в стойло. – В последнее время все тихо. И мне это нравится. Однако я все равно нервничаю. Ты разговариваешь с людьми, с полицейскими, а мне ни о чем не сообщаешь.

– Ты, по-моему, тоже занята. Я не хотела тебя отвлекать. Пишешь свои сценарии, часами треплешься с агентом.

– И, тем не менее, я обеспокоена. Нэйт все время говорит, что никаких новых вестей нет. Но я же вижу, что по ночам ты выставляешь дозорных.

Уилла вздохнула:

– Не хочу рисковать.

– Я тоже не хочу рисковать. – Тэсс погладила кобылу по

носу. – Но по ночам я вздрагиваю, когда слышу под окном шаги твоих часовых. И еще я слышу, как ты бродишь по своей комнате. Уилла смотрела в сторону:

– У меня бывают кошмары.

Тэсс, удивленная таким признанием, пробормотала:

– Извини.

А Уилла подумала, что зря она держит все это в себе. Может быть, лучше поделиться?

– После того, как мы побывали в охотничьем домике, кошмары снятся мне каждую ночь. Ведь девчонку убили именно там. Полиция установила это со всей определенностью – на полотенцах и тряпках, которые я нашла, кровь убитой.

– Почему же полицейские не нашли все это раньше? Уилла пожала плечами, вовсю орудуя скребницей.

– В лесу много таких домиков. Полиция порыскала и тут, и там, заглянула в мою хижину, не увидела там ничего подозрительного. Им в голову не пришло шарить по углам и заглядывать под мойку. Сейчас, конечно, они обыскали там все самым тщательным образом. Ничего больше не нашли. Но я все время думаю об этом. Вспоминаю, как ранили Адама, как он истекал кровью.

Она хлопнула лошадь по крупу, отсылая ее прочь.

– Самое ужасное, что мы так ничего и не знаем.

– Может быть, все кончилось? Акулы, например, поохотятся где-нибудь в одном месте, а потом уплывают. Меняют территорию охоты.

– Мне все время страшно.

Уилла призналась в этом безо всякого усилия. Она смотрела на Лили, которая вышла из дома вместе с Адамом. Они чему-то смеялись. Страх и любовь неразлучны, подумала Уилла.

– Работа помогает мне отогнать дурные мысли. Бен тоже помогает. Когда мужчина занимается с тобой любовью, тут не до размышлений.

Это как сказать, подумала Тэсс. Такого мужчину встретишь не часто.

– Хуже всего перед рассветом, часа в три, – продолжила Уилла. – Рядом никого нет, все тихо, и тут страх подбирается ко мне, берет за горло. Я начинаю изводиться – правильно ли я себя веду, правильно ли все делаю.

– Ты о чем?

– О ранчо. – Она развела руками. – Например, можно ли держать здесь тебя и Лили. Ведь я не уверена, что с вами ничего не случится.

– А какой у тебя выбор?

Тэсс оперлась об изгородь. Конечно, ранчо не значило для нее так много, как для Уиллы, но она вполне могла понять притягательность этих мест.

– Мы с ней взрослые люди. И можем отвечать за свои поступки.

– Хотелось бы в это верить.

– Во всяком случае, я твердо знаю, чего хочу. Когда мой срок истечет, я отправлюсь в Лос-Анджелес, накуплю себе всякой всячины и пообедаю в самом модном ресторане. С прошлой осени наверняка появилось какое-нибудь новое местечко, куда все ходят. Потом я заберу свою часть наследства и куплю себе шикарный дом в Малибу. Там будет океан, и я буду слушать шелест волн ночью и днем.

– Никогда не видела океана, – прошептала Уилла.

– Правда? Прямо не верится. Как-нибудь приедешь ко мне в гости. Я покажу тебе, что такое цивилизованная жизнь. Заодно добавлю еще одну главу к своей книге. Глава будет называться «Уилла в Голливуде».

Уилла улыбнулась, почесала подбородок.

– О какой книге ты говоришь? Я думала, ты пишешь очередной сценарий.

– Это так, для забавы, – пробормотала Тэсс и сунула руки в карманы. – От нечего делать.

– И что, я там тоже фигурирую?

– Отчасти.

– А где происходит действие, в Монтане? На ранчо «Мэрси»?

– А где ж еще? Ведь я должна торчать здесь целый год. Но ты не придавай этому значения. – Она нервно забарабанила пальцами по изгороди. – Я даже Аире ничего не сказала. Дурака валяю от скуки.