Настоящее сокровище - Симмонс Сюзанна. Страница 13
Она хотела было возмутиться, но вовремя вспомнила, как пылко и страстно отвечала на его поцелуи.
— Наверное, потому что в тот момент мне этого хотелось, — после нескольких секунд колебания призналась она.
Митчелл опять взялся за вилку и подцепил ломтик картофеля.
— Должно быть, так. Внутри у нее все сжалось.
— Вы жалеете о том, что произошло?
— Ни в коем случае, — быстро ответил он.У Тори отлегло от сердца.
— Кстати, я не отказался бы повторить этот опыт, — добавил он с непроницаемым выражением лица.
«Я тоже», — подумала она.
— А вы жалеете о минувшей ночи? — спросил Митчелл.
Она не хотела лгать и не считала нужным изображать застенчивость.
— Не жалею. — От волнения ее голос стал низким и хриплым, Тори сама не узнала его.
— Я имел в виду другое.
— Что? — не поняла она. Он прищурился.
— То, что не входило в мои планы.
— Но я ведь входила в ваши планы. — Тори отчетливопомнила, как он говорил ей это.
— Да, сначала, — Митчелл нахмурился, — но потом все пошло вразрез с нашими планами.
— Вашими и Маккламфы?
Он снова кивнул и взволнованно провел рукой по волосам.
— Все так чертовски запуталось. Тори отпила глоток кофе.
— Вы говорили, что мне все станет ясно после того, как я выслушаю вашу историю.
— Да. — Он прожевал кусок курицы, проглотил и пробормотал: — Надеюсь, что так.
— Может быть, вы начнете свой рассказ прямо сейчас? Ведь, насколько я поняла, он будет долгим.
— Хорошо. — Митчелл глубоко вздохнул и начал: — Когда-то…
Тори тут же оборвала его:
— Надеюсь, дальше не последует — «много лет тому назад жили-были…»?
Глава 7
— Когда-то, много лет тому назад, жили-были два брата-близнеца. Родились они на острове Сторм, диком, скалистом, расположенном неподалеку от западного побережья Шотландии. Остров Сторм лежит между Холи-Айлендом и островом Арран, севернее острова Айлей, столицы легендарного островного королевства, вблизи священного острова Айона, но южнее острова Малл.
Митчелл слово в слово повторил начало истории, которую слышал множество раз с тех пор, как вернулся на родину. Состояние здоровья его деда, тридцать четвертого вождя клана Стормов Уильяма Сторма, сильно ухудшилось, и присутствие Митчелла было необходимо.
— Рем и Ромул, — усмехнулась Тори, поднося чашку ко рту.
Митчелл нахмурился. Он тешил себя мыслью, что знает историю не хуже ее.
— Сыновья Марса, римского бога войны, Рем и Ромул были брошены в воды Тибра, однако чудом спаслись. Их вскормила и вырастила волчица, и со временем братья восстановили могущество фамилии.
— Но потом они смертельно поссорились. Ромул одержал в этой ссоре верх, и Рем был убит, — продолжила Тори, склонив голову набок.
— К счастью, вражда наших предков не довела их до смертоубийства. В противном случае сегодня мы с вами не сидели бы здесь, — развил ее мысль Митчелл.
Тори сделала глоток и поинтересовалась:
— А в каком году родились близнецы с острова Сторм?
— В 1837-м. В год восшествия на престол королевы Виктории.
— Александрина Виктория. Родилась в 1819-м. Официально коронованная королева Великобритании и Ирландии, императрица Индии с 1838 года. Вышла замуж за своего возлюбленного, принца Альберта, в 1840 году. Имела девятерых детей. Овдовела в 1861-м и до конца своих дней оставалась безутешной. Умерла на исходе зимы 1901 года на острове Уайт.
Тори произнесла эту речь так, словно отвечала урок, стоя перед всем классом. Митчелл с трудом удержался от улыбки.
— Но откуда вы все это знаете? Тори поставила чашку и улыбнулась.
— Вы, наверное, хотите спросить, для чего мне все это знать?
— Да. Для чего?
— Да просто мисс Портер, владелица школы для юных леди, где я училась, почему-то решила, что меня назвали в честь королевы Виктории, и заставила выучить наизусть ее биографию.
— И сколько вам тогда было лет?
— Девять.
Митчелл посмотрел ей в глаза и неожиданно для себя сказал:
— Интересно, какой вы были тогда?
— У меня были ужасные ярко-рыжие волосы, веснушки по всему лицу, и к тому же я сильно отставала от своих сверстниц в росте. — На взгляд Митчелла, у нее был довольно высокий для женщины рост. Заметив его недоумение, Тори добавила: — Но уже на следующий год я начала стремительно расти.
— Вам нравилось учиться в школе мисс Портер для юных леди?
— Я ненавидела школу, — призналась она с дрожью в голосе. — Во всяком случае, тогда. Но через несколько лет, когда мои волосы стали называть золотистыми, а веснушки чудесным образом исчезли, когда я выросла на целый фут и стала одной из лучших учениц в классе, — на лице ее появилась усмешка, — тогда я начала относиться к этому учреждению более снисходительно. А каким были вы в девять лет?
— В девять? — Он поскреб подбородок. — Это было так давно.
— Ну не так уж давно.
— С тех пор прошло больше лет, чем вы думаете. Золотистая бровь девушки слегка изогнулась.
— Сколько же вам лет?
— Тридцать семь. — И, не считаясь со светскими приличиями, он спросил: — А вам?
— Тридцать, — без малейшей запинки ответила Тори.
— Вы не замужем?
— Нет. А вы?
— Холост.
— Так каким вы были в детстве?
— Это не имеет отношения к той истории, которую я хочу вам сейчас рассказать.
— Все равно, мне интересно, — настойчиво упрашивала Тори.
Митчелл решил не упорствовать из-за пустяка. Тем более что у них с кузиной вскоре должен был появиться более серьезный предмет для спора.
— Я был высоким, — начал он.
— Так… — подтолкнула его она.
— Темноволосым. Чересчур худым.
— А еще?
К этому времени Митчелл уже почувствовал сытость и обрел способность поддерживать светскую беседу. Дожевав последний кусок цыпленка, он положил вилку на тарелку, взял чашку с кофе, отпил глоток и только после этого ответил:
— Я был не таким, как другие дети. Наша семья слишком часто переезжала с места на место, я жил в экзотических странах, и к тому же, не забывайте, я тоже был единственным ребенком.
— Так, значит, — медленно сказала Тори, — вы привыкли полагаться только на себя и ни от кого не зависеть.
Она все поняла. Впрочем, он этого ожидал.
Митчелл кивнул и почувствовал, как отросшая щетина царапнула шею. Он не брился с самого отъезда из Шотландии.
— Я ощущал себя старше своего возраста. Во многих отношениях.
— Я тоже, — просто сказала она. — И потому временами мне бывало одиноко. — Тори вдруг оживилась. — А что, если нам пойти прогуляться по берегу океана? Там вы мне и расскажете о наших прапрапрадедах. А кофе мы можем взять с собой.
Митчелл вызвался помыть тарелки, и Тори с готовностью приняла его помощь. Пока он мыл посуду, он сменила свои легкие открытые сандалии на более прочные туфли, ибо дизайнерская мысль вряд ли предназначала их для лазания по скалам. Потом они налили себе еще кофе и побрели по тропинке, пересекавшей идеально подстриженную зеленую лужайку, к синей-синей воде.
— Итак, когда-то, много лет тому назад, жили-были два брата-близнеца… — Митчелл слово в слово повтори начало своего рассказа.
Тори прекрасно запомнила это вступление с первого раза, но ей доставляло такое удовольствие вслушиваться в неспешный ритм повествования, напоминавшего древний эпос.
— Лэрд и его жена, родители близнецов, возрадовались, и все члены клана Стормов вместе с ними. Старшего назвали Ангусом, это был мой прапрапрадед.
— А его младшего брата, который родился всего на несколько минут позже, назвали Эндрю, и это был мой прапрапрадед, — продолжила Тори.
Рассказчик кивнул и отпил немного кофе. Несколько секунд помолчал, с восторгом — нет, решила Тори, не отрывавшая глаз от его лица, с упоением, вот верное слово, — с упоением наблюдая за полетом чайки, парившей в потоках легкого океанского бриза.
— И много лет братья жили дружно, во всяком случае, так казалось окружающим, — снова заговорил он. — Они были очень похожи, и, возможно, именно это и послужило в конце концов причиной раздора.