Роза пустыни - Симмонс Сюзанна. Страница 13

— Ну, это я просто бумагу марала, когда была помоложе. Но все равно приятно думать, что кто-то читает мои рассказики. — Склонив голову набок, она близоруко сощурила глаза, глядя поверх стекол пенсне. — Скажите мне, милая девочка, — (это слово прозвучало у нее почти как «тефочка»), — ваш отец близок к тому, чтобы открыть гробницу?

Элизабет насторожилась, однако сумела ответить так, что ее голос прозвучал спокойно и легко:

— Простите, но я не знаю, о какой гробнице вы говорите.

— О гробнице Мернептона Сети, — пояснила старуха, упоминая имя древнего фараона с таким хладнокровием, словно это было имя ее знакомого.

Элизабет насторожилась:

— Откуда?..

— Откуда я узнала, что лорд Стенхоуп ищет гробницу Сети? — с хриплым смехом закончила леди Шарлотта ее вопрос. — Все, что происходит в английской общине здесь, в Египте, рано или поздно становится известным мне.

— Я не подозревала, что мечта всей жизни моего отца привлечет всеобщее внимание.

— Возможно, не всеобщее, но мое — определенно, — отозвалась леди Шарлотта, удовлетворенно поджимая губы. Немного помолчав, она добавила: — Конечно, я сама против того, чтобы их выкапывать.

У Элизабет почему-то запершило в горле.

— Их выкапывать? Кого?

— Древних. Я считаю, что они имеют такое же право покоиться в своих могилах, как и все остальные люди.

Элизабет не удержалась от вопроса:

— А разве не правда, что большинство гробниц было разграблено еще в древности?

Седая голова наклонилась в утвердительном кивке:

— Правда.

— Тогда, если мы не раскопаем то, что осталось, следующее поколение грабителей просто вломится в гробницы и похитит все сокровища, какие удастся найти. И при этом они уничтожат все, что помогло бы нам лучше узнать древних.

Леди Шарлотта выгнула белоснежную бровь.

— Мне кажется, вы говорите так же, как ваш отец.

— Ну, я ведь его дочь.

— Значит, вы археолог?

— Нет, — ответила Элизабет.

— Но позволю себе предположить, что вы — египтолог.

Она встревоженно улыбнулась хозяйке дома:

— Я просто разделяю некоторые интересы своего отца.

После недолгого молчания леди Шарлотта проговорила:

— Понятно.

Элизабет почувствовала, что пора поменять тему разговора. Ступив па дорожку сада, она замерла, восхищенная прекрасной картиной, которая ей открылась.

— Никогда не думала, что увижу розарий посредине пустыни! — сказала она сдавленным от волнения голосом.

— Это вечный парадокс Египта, — тихо произнесла леди Шарлотта. — Богатые и бедные. Пустыня и разливы Нила. Зеленые поля и коричневые пески. Жаркие дни и прохладные ночи. Жизнь и смерть. Все это обладает непреодолимым магнетизмом, который некоторые из нас ощущают в Кемете, Черной стране. — Мудрая старушка повернулась к своей юной гостье: — Вы ведь относитесь к их числу, правда?

Помолчав пару минут, Элизабет призналась:

— Да, отношусь.

Ее признание заставило пожилую женщину улыбнуться. Однако улыбка почти мгновенно исчезла с ее лица, и она с полной серьезностью предсказала:

— Египет может изменить всю вашу жизнь, леди Элизабет.

Та задумалась о чем-то своем.

— Может. — И спустя секунду добавила: — Я очень на это надеюсь.

— Двадцать пять лет назад Флоренс Найтингейл, приехав в Черную страну, как и вы сейчас, плыла вверх по Нилу.

— Да.

— Она написала домой, своим родным: «Можно только удивляться, как это люди, возвратившись из Египта, продолжают жить прежней жизнью». — Полный мудрости взгляд был устремлен на Элизабет. — Я, конечно, не смогла.

Элизабет невольно вздрогнула:

— Продолжают жить так же, как жили прежде?

Леди Шарлотта кивнула и тихим голосом сказала:

— Для меня все изменилось. Честно говоря, когда я вспоминаю свою первую встречу с пустыней, у меня до сих пор идет мороз по коже.

Элизабет не могла не спросить:

— А как вы впервые увидели пустыню?

И старуха рассказала ей об этом:

— Мы ехали в открытом экипаже. Со мной было несколько спутников и мой… и маленький мальчик лет семи. Мы слышали, что один из французских археологов открыл гробницу фараона, и, как многие до нас, горели нездоровым любопытством: нам хотелось увидеть царственную мумию в ее саркофаге.

Леди Шарлотта споткнулась и чуть не упала. Элизабет успела ее поддержать, и они медленно пошли по каменным ступенькам. Рассказ продолжился:

— Саркофаг фараона должны были погрузить на баржу и провезти ее вниз по течению Нила до самого порта Александрия. Там ее собирались перенести на французский корабль и отправить в Париж. Фараону предстояло навсегда расстаться со своей древней землей.

Элизабет воскликнула:

— Но это же нехорошо!

— Да, нехорошо. — Старуха вздохнула. — Когда древнего правителя извлекли из гробницы, места, где он обрел вечный покой, мужчины пустыни начали стрелять из ружей, как это принято делать на похоронах. Женщины выстроились вдоль берегов Нила и завели плач. Странные звуки их траурных воплей разносились по Долине царей.

— Кощунство, — прошептала Элизабет.

— Кощунство, — откликнулась леди Шарлотта, печально качая закутанной в шаль головой. — Люди пустыни решили, что гробница фараона осквернена неверными, ненавистными иностранцами, не уважающими их мертвых. Ведь правитель-бог в течение многих веков лежал, погребенный под песком и камнем в том месте, которое мы зовем…

— Местом Истины, — закончила Элизабет фразу своей собеседницы.

Та нахмурилась:

— Вам об этом известно?

— Мне об этом известно.

— Так вы действительно одна из нас!

— Одна из вас?

Изуродованные старостью пальцы сомкнулись на ее запястье.

— Одна из тех, кто сердцем и душой понимает, чем Черная страна отличается от всех других уголков Земли!

— Да, кажется, я это понимаю, — прошептала Элизабет.

Обе молчали. Однако в следующую минуту послышались голоса остальных гостей, и леди Шарлотта предложила своей юной спутнице:

— Пойдемте, дорогая, позвольте мне показать вам мой сад посреди пустыни.

— Какая красота! — воскликнула Элизабет, когда они приблизились к массе желтых роз, которые водопадом ниспадали с невысокой каменной стены. Казалось, что, куда бы она ни устремила свой взгляд, ей встречалось новое чудо. — Желтую банкшийскую розу я узнала, а вот эта мне незнакома!

— Это штамбовая роза, «Американская колонна», — объяснила хозяйка. — Как видите, у нее широко раскрытые ярко-розовые цветы.

Они пошли по саду, обмениваясь впечатлениями и обсуждая каждый новый сорт, который им попадался.

Тут были розовые китайские розы, алые розы «Френшэм», красные «Розмари», колючие плети с белыми цветами «Мадам Плантье», желтая разновидность шотландской розы…

Тут были арки, покрытые розовыми, красными, оранжевыми, кремовыми и белыми цветами. Аромат растекался в свежем утреннем воздухе и впитывался в ткань платья Элизабет, так что вскоре она тоже начала благоухать, подобно розе.

Пока леди Шарлотта и леди Элизабет бродили по саду, за ними наблюдал мужчина с яркими глазами цвета неба на рассвете.

Он вглядывался в фигуру женщины, согбенной годами, приближавшейся к концу жизни, А потом — в фигуру девушки, гибкой, только начинавшей жить. И он знал, что это — тоже часть парадокса Египта.

Черный Джек шагнул в сад, наклонился и вдохнул аромат красной розы, оказавшейся ближе всего.

Наступит день, пообещал себе лорд, когда он будет ласкать свою прекрасную Элизабет на ложе из розовых лепестков.