Весы смерти (Смерть и золото) - Смит Уилбур. Страница 66

Из-под прикрытия, которое им предоставил разбитый броневик, Гарет Суэйлз смотрел, как быстро исчезает из поля его зрения эфиопская конница, а вместе с нею – и его надежды.

– Не ругайте их, не надо, – сказал он расу и тут увидел, как на полном ходу поле боя покидает броневик; «Свинка Присцилла» быстро опережала кавалерию. – А вот его я обругаю, – пробормотал себе под нос Гарет. – Он нас видел, это точно.

Действительно, некоторое время назад, «Свинка Присцилла» прошла в четырехстах метрах от них, свернула в их сторону и несколько мгновений ехала прямо к ним.

– Знаешь ли, старина расик, я-то думал, что мы с ним вроде попугаев-неразлучников…

Гарет взглянул на раса, который лежал возле него, как перетрудившийся старый охотничий пес, грудь его ходила, словно кузнечные мехи, хриплое дыхание вырывалось из горла со свистом.

– Ты бы вытащил свои резаки изо рта, старина, не то ты их проглотишь. На сегодня бой закончен. Расслабься лучше. Ночью нам предстоит долгая прогулка пешком до дома.

И Гарет Суэйлз перенес все внимание на удалявшийся броневик.

– Великодушный Джейк Бартон оставляет нас здесь и отправляется домой поесть медку. Кто был тот парень, с которым Давид устроил такую же штуку? Давай, расик, соображай, ты же у нас знаток Ветхого Завета. Урия, что ли? – Он печально покачал головой, уже почти поверив в худшее. – Мне кажется, расик, что это очень дурно с его стороны, да, скажу я тебе. Может быть, я и сам поступил бы так же, заметь, но мне кажется, что это очень дурно со стороны такого прекрасного, безупречного гражданина, каким является Джейк Бартон.

Рас не слышал ни слова из того, что говорил Гарет. Он был единственным человеком в обеих армиях, для кого бой не закончился. Он просто прилег немного передохнуть, как то и полагается воину столь преклонного возраста. Но вдруг он одним прыжком вскочил на ноги, поднял свой меч и решительно рванулся к середине итальянских артиллерийских позиций. Гарет настолько опешил, что рас успел пробежать больше сорока метров из тысячи восьмисот, отделявших их от вражеских позиций, прежде чем Гарет успел его перехватить.

Просто роковое стечение обстоятельств было виной тому, что именно в это время одному из итальянских наводчиков пришло в голову рассматривать разбитый броневик в бинокль. Воинственность итальянских артиллеристов находилась в обратной зависимости от количества и близости противника, к тому же все они испытывали сильнейшее головокружение от блистательной и совершенно неожиданной победы, которая буквально с неба свалилась на них.

Первый снаряд упал совсем рядом с разбитым броневиком в тот самый момент, когда Гарет схватил раса. Гарет наклонился и поднял с земли круглый камень размером с крикетный мяч.

– Жутко извиняюсь, старина, – задыхаясь проговорил он и сжал в правой ладони подобранный камень, – но дальше так действительно продолжаться не может.

Он примерился к блестящему лысому черепу и осторожно, почти нежно стукнул по нему камнем чуть выше уха.

Когда рас упал, Гарет поднял его, взяв одной рукой под колени, а другой – под плечи, точно спящего ребенка. Пока Гарет бежал обратно в укрытие, прижимая бесчувственное тело раса к груди, вокруг них рвались снаряды.

Джейк Бартон услышал эти громыхающие разрывы и крикнул Грегориусу:

– Теперь-то по кому они палят?

Грегориус поднялся повыше и посмотрел назад. На таком расстоянии разбитый корпус «Мисс Горбуньи» был едва различим, он казался еще одной неровностью почвы, или верблюжьей колючкой, или нагромождением черных камней. Во всяком случае оба, и Джейк, и Грегориус, за последние несколько минут раз пятьдесят смотрели в ту сторону и не узнали, не разглядели броневик, однако разрывы снарядов указали Грегориусу верное место.

– Дедушка! – крикнул он отчаянно; – Его ранили, Джейк!

Джейк развернул броневик, остановил его, высунулся из люка, сдул пыль с окуляров бинокля и навел его. Сразу же четко вырисовался силуэт разбитого броневика. Джейк узнал и обе фигуры – одну в твидовом костюме от хорошего портного и другую – в развевавшемся шамма. Они прижимались друг к другу грудью, и на какую-то долю секунды Джейку почудилось, что они танцуют вальс под артиллерийским обстрелом. Потом он увидел, как Гарет поднял раса с земли и пошел, шатаясь, под прикрытие лежавшего на боку броневика.

– Мы должны спасти их, Джейк! – страстно воскликнул Грегориус. – Если мы их не выручим, их убьют.

Может быть, подозрения Гарета передались Джейку телепатическим путем, но внезапно его охватило страшное искушение. В эту минуту он знал, что любит Вики Камберуэлл, а сейчас представлялась возможность так легко убрать с дороги соперника…

– Джейк, – снова крикнул Грегориус, и Джейку вдруг стало по-настоящему дурно от собственных предательских мыслей, его затошнило, рот наполнился слюной.

– Поехали, – сказал он и скрылся в водительском люке.

Круто развернув «Свинку Присциллу», он погнал ее прямо под разрывы снарядов.

По ним не стреляли, итальянцы вели огонь по неподвижной цели и, казалось, мало-помалу повышали свое мастерство. Еще несколько секунд, и какой-нибудь следующий снаряд прямым попаданием накроет «Мисс Горбунью». Джейк вжал педаль в пол, но «Свинка Присцилла» выбрала именно этот момент, чтобы показать свой истинный характер. Он почувствовал, как она вздрогнула, и сразу заметил, что тон двигателя изменился, а мощность резко упала. Потом машина неожиданно снова пришла в себя и рванула вперед на полной скорости.

– Ах ты, умница, – похвалил ее Джейк, глядя прямо вперед. И тут же свернул влево, чтобы оказаться под прикрытием итальянского же огня и добраться до «Мисс Горбуньи».

Один снаряд взорвался прямо перед ним. Джейк аккуратно провел большой автомобиль рядом с дымящейся воронкой, резко газанул и медленно затормозил, предварительно развернув броневик так, чтобы в любой момент можно было броситься наутек. Теперь он находился под прикрытием «Мисс Горбуньи», которая частично загораживала его от итальянцев, и в десяти шагах от того места, где сидел Гарет с бесчувственным телом раса на руках.

– Гэри! – крикнул Джейк, высовывая голову из люка.

Гарет взглянул на него ошеломленно и словно не веря собственным глазам. Разрывы снарядов оглушили его, и он не сразу осознал, что перед ним был Джейк. Джейку пришлось крикнуть снова:

– Да беги же сюда, черт возьми!

На сей раз Гарет сразу ожил. Он схватил раса в охапку, как ворох грязного белья, и побежал с ним к автомобилю. Снаряд взорвался так близко, что его чуть не сбило. Камни и комья земли загрохотали по броне.

Все же Гарету удалось устоять на ногах, и он передал раса в заботливые руки внука.

– Он в порядке? – тревожно спросил Грег.

– Его камнем задело, скоро оправится, – проворчал Гарет, на секунду опершись на броневик.

Дышал он тяжело, со всхлипами, волосы и усы были покрыты толстым слоем пыли, пот проложил глубокие бороздки на лице, покрытом коркой грязи.

Он посмотрел на Джейка.

– Я думал, ты не вернешься, – прохрипел он.

–Такая мысль приходила мне в голову.

Джейк вылез на броню и протянул Гарету руку, помогая ему подняться. Гарет задержал его руку в своей на секунду дольше, чем это было необходимо, и слегка пожал.

– Я твой должник, старина.

– Я тебе это напомню, – ухмыльнулся Джейк.

– В любое время. Когда угодно.

В эти минуты «Свинка Присцилла» геройски зарычала и рванула в сторону, противоположную итальянским позициям. Но сразу же мотор что-то забормотал, залопотал, громко пукнул и – умолк.

– Ах ты, сволочь! – произнес Джейк с большим и искренним чувством. – Не теперь, пожалуйста, не теперь!

– Это напоминает мне одну девчонку, которую я знавал в Австралии…

– Потом, – рявкнул Джейк. – Крути ручку!

– С превеликим удовольствием, старина!

Близкий разрыв сбросил его с предательского насеста на бортовой выступ. Гарет вскочил, изящным жестом поправил лацканы и неторопливо взялся за ручку.