Титановая гильотина - Соболев Сергей Викторович. Страница 21

– Жду указаний, Виталий Алексеевич.

– Пошли немедленно людей, чтобы изъяли нераспроданную еще часть тиража! Но аккуратно, без скандалов и мордобоя... Да выкупите, сколько удастся, в конце концов!

– Будет сделано.

– С ответной реакцией спешить не будем, – продолжил Воронин. – Прижми только свою журналистскую братию, чтобы об этих кормильцинских... инсинуациях нигде не сообщалось... чтоб ни словечка на эту тему!

– Как прикажете, Виталий Алексеевич.

– И еще один важный момент... Гена, до меня дошли слухи, что в Н-ск приехали какие-то журналисты из Москвы. И что их вроде бы даже видели вчера в Новомихайловске...

– В мой департамент никто не обращался, – вновь бледнея, сказал Аркушин. – Откуда такая информация?

– Из серьезных источников, – мрачновато усмехнулся Воронин. – Снесись по данному вопросу с центурионовцами... желательно даже с самим Черняевым. Я не хочу, чтобы здесь, особенно в такое сложное время, бесконтрольно шлялись какие-то журналисты из Москвы и снимали тут все, что им только заблагорассудится! Так что задача, Геннадий, прежняя: все, что касается конфликта вокруг «титана», любая информация на эту тему... должна быть либо полностью закрыта для федеральных и столичных СМИ, либо дозированно вбрасываться через проплаченные нами «источники»...

Первый день недели для Виталия Черняева выдался столь же хлопотливым, что и для большинства других мало-мальски серьезных людей, участвующих нынче в местных политических и финансовых баталиях. Поэтому обедать глава фирмы «Центурион» отправился гораздо позднее, нежели обычно, – уже в шестом часу вечера.

Какой-то определенной точки, где он бы столовался на постоянной основе, не существовало: Черняев не терпел однообразия. К тому же в городе существовало с полдюжины заведений, славящихся приличной кухней. Ему нравилось бывать в разных местах вот еще по какой причине: Черняева откровенно забавляло то, как его внезапное появление в стенах того или иного частного ресторана или кафе заставляет малость напрячься, поволноваться владельцев этих точек... Многие из этих прощелыг, хотя бывший полковник милиции покинул свой пост главы ОБЭП, продолжают откровенно побаиваться Черняева и некоторых лично преданных тому людей, в прошлом также сотрудников милиции; они лебезят, прогибаются перед этим известным в здешних краях человеком, хотя Черняев в принципе ведет себя как обычный посетитель и всегда платит по счетам – что не может не тешить в какой-то мере его самолюбие...

Отобедав в отдельном кабинете сравнительно небольшого и уютного ресторана «Какаду», Черняев, большой любитель этого дела, по обыкновению, как он сам любил говорить, «на десерт», взялся сыграть партейку в «американку» со своим же шофером. Через несколько минут в «Какаду» подтянулся Ломов, которого Черняев вызвонил по телефону и приказал немедленно явиться в этот самый «попугайский» ресторанчик.

– Обожди меня в машине, – сказал Черняев своему водителю. – Лом, бери кий! По ходу успеем партию сыграть!

Помещение, в котором находилась пара бильярдных столов и «мраморный» стол для напитков, с кожаными креслами, был отгорожен от основного зала, так что их разговору сейчас никто не мог помешать.

Ломов несколько неудачно разбил «горку», и Черняев тут же, воспользовавшись этим его промахом, загнал шары в три разные лузы.

– Слушай сюда, Лом, – пригубив джин-тоник из уже наполовину опустевшего стакана, сказал Черняев. – Я так понял, у вас с Фомой уже все «на товсь»?

– В полной готовности, – кивнул своей лошадиной физией Ломов. – Фома разве тебе не докладывал?

– Да, я в курсе. Я тебя пока у Фомы заберу, хватит с него Курта... Возникла одна тема, которую нужно срочно пробить...

– Журналюги? – догадался Ломов.

– Откуда знаешь? Сам допер или кто уже «тренькнул»?

Потеряв интерес к почти уже выигранной партии, Черняев уставился на своего сотрудника.

– Это ведь ты, кажется, в Новомихайловске каких-то телевизионщиков засек?

– Случайно получилось, – сказал тот, пожав широкими, чуть вислыми плечами. – Я помню, что был как-то базар на эту тему... Ты ж сам, начальник, недавно говорил, чтоб, значит, следили... чтоб какая-нибудь падла мимо нас не вздумала снимать в том же Новомихайловске какие-нибудь видеоматериалы. Откуда знаю и почему догадался? Да вот только недавно мне об этом звонил Витя Синицын, старлей из ППС...

– Знаю, – кивнул Черняев. – Он же у нас когда-то начинал. И что?

– Он тоже этих журналюг заприметил. Еще раньше, когда они в городе появились. Говорит, что сам видел, как эти двое, мужик и баба, понты перед гаишниками кидали, хвастались какими-то крутыми знакомствами... вроде даже с самим министром знакомы. Но Синицын считает, что это именно дешевые «понты», но... может, они и в самом деле настоящие телевизионщики?

– Значит, не зря мне цынканули [8] про этих двух, – озабоченно хмуря брови, сказал Черняев. – Менты, говоришь, тоже пытаются выяснить, кто они такие и с какой целью прибыли в наши края?

– Как раз про то Синицын мне и звонил, – потеребив тяжелую челюсть, сказал Ломов. – Я так понял, что органы пытаются установить их местонахождение. Виктор сказал, что эти двое еще вчера вечером съехали куда-то... а проживали они в гостинице «Спутник»... Спрашивал, нет ли у нас какой наводки, но я сказал, мол, не при делах... в общем-то так и есть! Ну а тут, начальник, как раз ты мне прозвонил...

– Добро, Лом, я все понял, – кладя кий поперек бильярдного стола, сказал глава фирмы «Центурион». – Возьми кого-нибудь себе на помощь из наших ребят... Свяжись еще раз с Синицыным, ну а я сам с его начальником переговорю! Задача, Лом, стоит простая: «пробить» своими силами или через наших друзей из органов местонахождение этих двух московских журналистов... если они, конечно, не убрались из нашего города!

– Сделаем, командир... Ну а если «пробьем», то что дальше?

Черняев мрачно усмехнулся:

– Сначала посоветуемся кое с кем... ну а там посмотрим.

После разговора с начальником Ломов сразу же прозвонил на сотовый своему давнему знакомому Виктору Синицыну. Стрелку они решили забить на стоянке напротив гостиницы «Спутник», где старлей обещался быть примерно через час.

Когда Ломов приехал на место, канареечного цвета «уазик» с эмблемой ППС уже стоял возле здания гостиницы. В милицейской машине скучал один лишь водитель-сержант, но уже минуты через две-три из парадного «Спутника» вышел Синицын с какой-то папочкой, которую он держал под мышкой.

Заметив знакомый транспорт – это была все та же черная «Ауди-80», – старлей уселся в салон разъездной машины, используемой в служебных целях одним из самых доверенных лиц экс-полковника милиции Черняева.

– Здравствуй, Саня!

– Здорово, Виктор!

Они обменялись крепкими рукопожатиями.

– Ну так че, Сань, тебя тоже подключили к розыску этих московских журналюг? – поинтересовался Синицын. – Я вот только что на эту тему с администраторшей гостиницы общался. Мы пробили, что они с пятницы на субботу здесь, в «Спутнике», разместились... Эта жаба...

– Кто? Журналистка?

– Да не-е... администраторша! Поначалу не хотела мне без соответствующей санкции заполненные ими при вселении бланки анкет выдавать! Пришлось начальство тревожить... ученые все стали вокруг, мать их так...

Синицын извлек из своей папки два гостиничных бланка, заполненных московскими журналистами (или кто там эти двое на самом деле?)...

– Вот, Александр, держи... Есть куда их данные переписать?

Вытащив из кармана блокнотик, Ломов вписал туда паспортные данные москвичей, а также со слов старлея записал дорожный номер, цвет и марку транспортного средства, принадлежащего некоему Владимиру Маркелову.

– Виктор, ты гостиницы уже все пробил?

– Обижаешь, начальник, – ухмыльнулся старлей, пряча бланки обратно в папку. – Не только обзвонил, но и сам везде наведался...

– Самое хреновое будет, если они сейчас остановились в частном секторе, – покачав головой, сказал Ломов. – Надо же, какой хипиш начальство из-за двух журналюг подняло...