Карнавал разрушения - Стэблфорд Брайан Майкл. Страница 45

— Это верно, — легко согласился француз. — И не только историю можно считать фантазией подобного рода. То же самое касается современного общества. Мы можем предполагать, в чем состоят мотивы и намерения других людей, исходя из собственного поведения, но нельзя быть уверенными в правильности таких суждений, и часто они таковыми не являются. Мы все игроки, месье Лидиард.

— Называйте меня Дэвидом, Анатоль. Да, мы все игроки. Но мы-то с вами знаем, что сэр Дэвид не говорил всей правды о лотерее судьбы. Мы знаем, что человеческое наследие мифов и легенд, чья связь с миром магии и богоподобными Творцами, несет в себе некоторую долю правды, даже если это и не та правда, к которой привыкли религиозные люди. И мы знаем также: семь ангелов, павшие в мир материи, обладают силой для реконструкции этого мира, хотя многое из этого — действительно фантазия. Это представляется вам приятной перспективой, Анатоль?

— «Никогда не отчаивайся!» — процитировал Анатоль. — Вот что сказал ваш так называемый отпрыск из моего сна.

— Точно, — вздохнул Дэвид. — Этому совету я готов последовать.

— Геката считает, что Ева, которую упомянул ваш сын — это она и есть, и еще она рассказала мне, кто такой Глиняный Монстр, но насчет его пупка она не уверена.

— Это странное замечание, — согласился Дэвид. — Думаю, я знаю, что оно означает, но непонятно, почему было высказано. Глиняный Монстр не был рожден обычным путем, но у него все равно есть пупок, как у Адама из легенды, чье имя он часто заимствовал, и, таким образом, история внедрялась в факт его сотворения. Вервольфы и Глиняный Монстр до недавнего времени верили, что Вселенная постоянно изменяется в результате ангельских Актов Творения, и что Земля действительно представляет собой мир из мифов и легенд, но они ошибались. Все их воспоминания о Золотом Веке и Веке Героев — так же фальшивы, как и искусственно сделанный пупок Глиняного Монстра.

Да, ангелы обладают властью творить чудеса, но когда они изменяют мир, то создают и вымышленные истории, описывающие эти изменения, приписывая себе больше, чем было сотворено на самом деле. Они не боги, просто чужаки, им подвластно управление материей, они могут двигать объекты взад-вперед сквозь границы измерений, играть в непонятные игры с людьми и их умами, но они тоже лишь субъекты, подчиняющиеся фундаментальным законам физики, и они ограничены во времени. Они могут создавать лишь иллюзию всемогущества, рисуя некое искусственное величественное прошлое, коего никогда не существовало.

Точно так же ангелы переоценивают собственные способности, и Зелофелон, как будто, не осознавал этого, пока мой тесть не разъяснил ему. Твой ангел-хранитель, вероятно, желал напомнить мне об этом. Не знаю, почему.

Француз задумчиво кивнул. Серьезное выражение на его лице предполагало, что в нем происходит жестокая борьба. — Нелл сказала мне: ей известно о противостоянии ее деда с ангелом Зелофелоном, — неуверенно произнес он. — Она утверждает, будто он разрушил планы Джейкоба Харкендера тем, что противостоял Зелофелону с бесспорной истиной — но вы согласились с фразой из послания, где говорится о его неправоте. Разве здесь нет противоречия?

— Откровение сэра Эдварда было не столько неверным, сколько неполным, — объяснил Дэвид. — Оно истинно с принципиальной точки зрения, которую я упомянул, но в отношении конкретных деталей проигрывает. Видение сэра Эдварда — которое он справедливо считал куда более ценным и прекрасным, нежели все, существовавшее прежде, было видением науки девятнадцатого века. Оно отражает неопределенную Вселенную, полную разнообразных звезд, служащих солнцами мирам, похожим на планеты нашей солнечной системы. Эта Вселенная всегда существовала, действуя на основании собственных скрытых принципов, и ей не нужен был Творец для создания, как не нужен был и патриархальный Бог, чтобы наблюдать за ней. Эта Вселенная содержит бесчисленные миры, в которых молекулы жизни пробуждаются к жизни теплом солнц, производя существ самого разного вида, и все они подают надежды в своем развитии, осваивают новые уровни сложности, постоянно приспосабливаются к новым обстоятельствам и изучают новые стратегии, ибо их непрерывно заставляет улучшаться безжалостная борьба за ресурсы.

Это был прекрасный, смелый сон, величественный и торжественный. Многих людей он перепугал. Некоторые считали его ужасным, ибо он представляет нашу планету совсем малюсенькой и незначительной, а человечество — тривиальным и неважным. Но сэр Эдвард смотрел на это иначе. Он обнаружил конкретное величие в замечании, что солнечная система и человечество — лишь части более великого целого, парадигма образцов великого приключения, охватывающего всю вселенную. Человечество — не единственный экземпляр жизни, в том числе, и духовной, интеллекта, рационального существования — но, согласно мнению сэра Эдварда, мы содержим целое в миниатюре. Согласно его видению, средневековая идея макрокосма и микрокосма как отражения одного в другом может быть продолжена. Описывая свою Вселенную, он не находил ее незначительной и неважной, не чувствовал себя одиноким, ибо считал человечество частью огромного сообщества, которое длится бесконечно.

Приняв такое определение вселенной, сэр Эдвард не ощущал страха, когда был вынужден увидеть, что существуют создания более могущественные, чем люди — за пределами земли. Для него они — просто члены этого великого сообщества, другие существа, которые тоже могут и даже должны разделить его точку зрения. Он потребовал от них уважения и признания, никогда не сомневаясь, что заслужил своего рода вежливое обхождение, которое они по собственной глупости отказались ему предложить. На какое-то мгновение он сделал паузу и заставил их поволноваться. Ангелы и впрямь поверили, что он прав, и не только относительно собственных ограничений, а относительно всего.

Истина же в том, однако, что Вселенная — более странное место, чем представлял себе сэр Эдвард. Альберт Эйнштейн продемонстрировал это, и другие уже подкрепили и расширили его озарения. Кажется вероятным, что и ангелы, в свою очередь, более странные существа, чем привык считать сэр Эдвард. Никогда не существовало человека, которому был бы присущ такой здравый смысл, как сэру Эдварду Таллентайру, но Вселенная такова, что одним здравым смыслом здесь не отделаешься. И настоящая правда может быть столь эзотерической, что человеческому воображению нипочем не постичь ее. Однако, я думаю, кому-то из нас вскоре предоставится возможность попробовать. Мы должны выйти за собственные пределы, чтобы приблизиться к этой истине — насколько позволят наши ограниченные органы чувств и интеллект. И не только потому, что наше собственное будущее зависит от нашего успеха, но и будущее ангелов — и всего, на что ангелы могут повлиять — тоже от этого зависит.

Вот каково, друг мой, скрытое значение вашего послания, насколько я сумел расшифровать его. Подозреваю, однако, что есть особый смысл и в том, что вы сами доставили его. Здесь уже собралась избранная компания, хотя она еще и не в полном составе. Новый оракул — окончательный оракул — должен быть уже почти готов, несмотря на яростные попытки кого-то или чего-то нарушить этот процесс.

Анатоль молчал, и Дэвид знал, что ему нужно время, чтобы усвоим полученную информацию — пожалуй, больше времени, нежели его оставалось.

— Спасибо, что доставили сообщение, — добавил Дэвид. — Мой сын, увы, мертв, и ангел, использовавший его в качестве маски — лжец — но вы все сделали верно и наилучшим образом. Я рад, что вы сделали это.

— Но при этом я не сказал вам ничего из того, что вы хотели услышать или в чем нуждались, — в замешательстве проговорил Анатоль.

— Позвольте мне самому судить об этом, — сказал Дэвид так мягко, как только мог. — А теперь — вы пришлете ко мне Гекату? Если у нее еще осталась магия, я бы хотел ею воспользоваться.

Француз снова зарделся, смутившись при мысли, что по его вине хозяин дома страдал дольше, чем мог бы, хотя сам Дэвид пожелал первым увидеть его. Дэвиду хотелось протянуть руку и пожать руку юноши в знак поддержки, но он побоялся шевельнуться.