КЛЕОПАТРА
ДОЛАБЕЛЛА уходит.
Как это, Ира, нравится тебе?
Теперь ты что! Игрушка из Египта,
Чтоб тешить Рим. Ремесленники, сброд
В засаленных передниках, с линейкой
И молотком, соорудят помост,
Чтоб нас виднее было. Нам придется
Дышать отрыжкою дурных харчей
И грязным потом.
ИРА
КЛЕОПАТРА
Нет, это будет так наверняка.
Нас будут лапать, как публичных женщин,
Невежи ликторы и бичевать
Паршивцы рифмоплеты, а актеры
Изобразят александрийский пир.
Антоний будет выведен под мухой,
А желторотый рядовой пискун
Представит жизнь царицы Клеопатры
В игривых сценах.
ИРА
Да предохранят
Нас всеблагие!
КЛЕОПАТРА
ИРА
Я не увижу этого. На то
Глаза мои ногтям уступят в силе.
КЛЕОПАТРА
Вот именно. Вот средство без труда
Расстроить их дурацкие расчеты.
Возвращается ХАРМИАНА.
Ну, Хармиана? Милые мои,
Теперь меня по-царски уберите.
Все лучшее наденьте. Это Кидн,
Я вновь плыву Антонию навстречу.
Вот, Ира, значит как. Мы не шутя
Кончаем счеты с жизнью, Хармиана.
Последний раз еще похлопочи,
А там гуляй хоть до скончанья века.
Пожалуйста, корону мне и жезл.
ИРА уходит. Шум за сценой.
Входит ЧАСОВОЙ.
ЧАСОВОЙ
Какой-то поселянин
С корзиной винных ягод. Пристает, —
Впусти его во что бы то ни стало.
КЛЕОПАТРА
ЧАСОВОЙ уходит.
Как незатейлив вид
У помощи. Он мне принес свободу.
Все выяснено. Женского во мне
Нет больше ничего. Я вся как мрамор.
Теперь непостоянная луна
Не из моих планет.
Входят ЧАСОВОЙ и ПОСЕЛЯНИН с корзиной.
ЧАСОВОЙ
КЛЕОПАТРА
ЧАСОВОЙ уходит.
Хорошенькая змейка при тебе,
Которая без боли убивает?
ПОСЕЛЯНИН
При мне, при мне. Только, мой совет, лучше ее не трогать. Кусается она, – не шутит. Которые умирали, редко или никогда не поправлялись.
КЛЕОПАТРА
Помнишь ли ты кого-нибудь, кто умер бы от нее?
ПОСЕЛЯНИН
А как же, и мужчин и женщин. Да вот не дальше как вчера. Безусловно честная, завирающая женщина и тоже укушенная, рассказывает без утайки, как она померла и что чувствовала. Одним словом, полная и добросовестная точка зренья о змее. А там кто ее знает. Всему верить, – вполовину всегда будешь в дураках. Одно, можно сказать, не подлежит совершенно: змея она называется, змея и есть.
КЛЕОПАТРА
Можешь идти. Прощай.
ПОСЕЛЯНИН
Пожелаю тебе от змеи всякой радости.
(Ставит корзину на пол.)
КЛЕОПАТРА
Прощай.
ПОСЕЛЯНИН
Берегись, смотри. Змея тиха до поры, а нет-нет, да и покажет себя.
КЛЕОПАТРА
Да, да. Прощай.
ПОСЕЛЯНИН
Одно дело, понимаешь ты, змея в толковых руках, а то что хорошего в ней, в змее?
КЛЕОПАТРА
Не беспокойся. Мы присмотрим.
ПОСЕЛЯНИН
Ничего ей не давай. Не стоит она корма.
КЛЕОПАТРА
А меня она не съест?
ПОСЕЛЯНИН
Что ж ты думаешь, я такой дурак? Небось, бабой сам черт подавился, а ты говоришь, она тебя съест. По-настоящему женщина есть пища богов, если только не подгадит дьявол. Наказанье богам с этими сукиными детьми, с чертями. Обязательно из каждого женского десятка пять перепортят.
КЛЕОПАТРА
Хорошо. Теперь ступай. Прощай.
ПОСЕЛЯНИН
И правда, пора. Пожелаю тебе от змеи всякой радости.
(Уходит.)
Возвращается ИРА с мантией, короной и прочим.
КЛЕОПАТРА
Подай мне мантию, надень венец.
Я вся объята жаждою бессмертья.
Ах, больше этих губ не освежит
Букет египетского винограда.
Скорей, скорее, Ира! Мне пора.
Я чувствую, меня зовет Антоний.
Он просыпается, чтоб похвалить
Меня за доблесть. Он смеется. Боги, —
Он говорит, – шлют Цезарю успех,
Чтобы отнять его потом в возмездье.
Иду к тебе, супруг мой. Зваться так
Дает мне право беззаветность шага.
Я воздух и огонь. Другое все
Я оставляю праху. Вы готовы?
Вот губ моих последнее тепло.
Пора прощаться, Ира, Хармиана.
(Целует их. Ира падает и умирает.)
Тебя свалил мой поцелуй? Ужель
В нем яд змеи? Твое прощанье с жизнью,
Как страстное свидание с концом,
Где мука перемешана с блаженством.
Но ты молчишь. Не стоит этот свет
Прощальных слез и проводов.
ХАРМИАНА
Излейся,
Седая туча, проливным дождем,
Чтоб можно было думать, – боги плачут.
КЛЕОПАТРА
Я оказалась во втором ряду.
Ее увидит первою Антоний,
Успеет расспросить про все и даст
Тот поцелуй, которого я жажду,
Как неба.
(Обращаясь к змее, которую она прикладывает к груди.)
Ну, разбойница моя,
Разрежь своими острыми зубами
Тугой житейский узел. Разозлись
И действуй. Что же ты не свирепеешь?
Ах, дурочка, будь речь тебе дана,
Ты Цезаря ослом бы обозвала.