Ничто не вечно - Шелдон Сидни. Страница 22

— Да. Все хорошо.

Изнурительные дежурства продолжались. Снова наступило и прошло Рождество, второй год ординаторства перешел в третий, но ничего не изменилось. Больница жила своей жизнью, не касаясь внешнего мира. Войны, голод и катастрофы в далеких странах блекли в сравнении с борьбой за жизнь пациентов, которую приходилось вести круглосуточно.

Кэт и Пейдж столкнулись в коридоре больницы, Кэт усмехнулась и спросила:

— Ну как, развлекаешься?

— Когда ты спала в последний раз? — в свою очередь поинтересовалась Пейдж. Кэт вздохнула.

— Да кто же такое помнит?

Они тянули эту лямку сквозь длинные дни и ночи, стараясь не сломаться, перехватывая бутерброды, когда выдавалось время, и запивая их холодным кофе из бумажных стаканчиков.

Сексуальные домогательства со стороны мужчин, похоже, стали частью жизни Кэт. Гнусные предложения следовали постоянно, и не только от докторов, но и от пациентов, пытавшихся затащить ее в постель. Однако и пациенты, и доктора получали один и тот же ответ: «В мире не существует мужчины, которому я позволю дотронуться до себя».

И она действительно верила в это.

Как— то утром, когда Кэт была очень занята, раздался очередной звонок от Майка.

— Привет, сестренка.

Кэт знала, что за этим последует. Она отослала ему все деньги, которые ей удалось сэкономить, но в глубине души Кэт понимала, что, сколько бы она ни отправляла, Майку всегда этого будет мало.

— Мне чертовски неудобно надоедать тебе, Кэт. Правда. Но у меня не большие неприятности. — Голос Майка звучал напряженно.

— Майк…, с тобой все в порядке?

— О да. Ничего серьезного. Просто я задолжал одному парню, а ему понадобились деньги, и я подумал…

— Я посмотрю, что смогу сделать, — бессильно вымолвила Кэт.

— Спасибо. Я ведь всегда могу рассчитывать на тебя, сестренка, правда? Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, Майк.

Как— то Кэт сказала Пейдж и Хони:

— А знаете, что нам всем нужно?

— Поспать месяц?

— Отпуск. Вот что нам нужно. Побродить по Елисейским полям, разглядывая витрины шикарных магазинов.

— Точно. Полный тур первого класса! — Пейдж хихикнула. — Целыми днями будем спать, а по ночам развлекаться.

Хони рассмеялась.

— Звучит очень заманчиво.

— Через несколько месяцев у нас будет отпуск. Почему бы нам не поехать куда-нибудь втроем? — предложила Пейдж.

— Прекрасная идея, — с энтузиазмом поддержала Кэт. — Давайте в субботу зайдем в туристическое агентство.

Три дня, оставшиеся до субботы, они с воодушевлением строили планы.

— Мне ужасно хочется посмотреть Лондон. Может, удастся увидеть королеву.

— А я хочу в Париж. Наверное, это самый романтический в мире город.

— А я мечтаю покататься в гондоле по Венеции. Да еще при луне!

«Возможно, мы проведем медовый месяц в Венеции, — вспомнила Пейдж слова Альфреда. — Тебе нравится такая идея?»

«О да!»

Интересно, возил ли Альфред Карен во время свадебного путешествия в Венецию?

В субботу утром подруги отправились в туристическое агентство «Корниш» на Поуэлл-стрит.

Женщина за стойкой встретила их очень любезно.

— Какие туры вас интересуют?

— Мы хотели бы поехать в Европу… Лондон, Париж, Венеция…

— Прекрасно. У нас имеется несколько шоп-туров…

— Нет, нет, — Пейдж взглянула на Хони и усмехнулась. — Только первого класса.

— Правильно. Самолет, салон первого класса, — поддержала Кэт.

— И отели первого класса, — добавила Хони.

— Что ж, могу порекомендовать вам отель «Ритц» в Лондоне, «Крильон» в Париже, «Киприани» в Венеции и…

— Может быть, вы дадите нам проспекты? — попросила Пейдж. — Мы их просмотрим, а потом решим.

— Конечно. — Представительница агентства вручила им рекламные проспекты.

Пейдж быстренько пролистала один из них.

— Вы и яхты предоставляете?

— Да.

— Отлично. Возможно, мы наймем яхту.

— Превосходно. Когда окончательно решите, сообщите мне, и я с удовольствием все для вас организую.

— Мы сообщим, — пообещала Хони.

Когда они вышли на улицу, Кэт расхохоталась и сказала:

— Но ведь это же просто мечта, не так ли?

— Не беспокойся, — заверила ее Пейдж, — в один прекрасный день мы будем в состоянии посетить все эти города.

Глава 10

Главный врач окружной больницы «Эмбаркадеро» Сеймур Вильсон был измучен непосильной работой. Так много пациентов, но так мало врачей, медсестер и часов в сутках. Он чувствовал себя капитаном тонущего корабля, который мечется по судну, отчаянно пытаясь заткнуть все пробоины.

В данный момент тревоги доктора Вильсона были связаны с Хони Тафт. Если некоторым докторам она, похоже, очень нравилась, то надежные ординаторы и медсестры докладывали, что доктор Тафт совершенно не справляется со своей работой.

В конце концов доктор Вильсон решил поговорить с Беном Уоллисом.

— Я хочу избавиться от одного из докторов, — заявил он Уоллису. — Ординаторы, с которыми она вместе совершает обходы, докладывают, что она совершенно некомпетентна.

Уоллис помнил Хони. Ведь именно у нее были самые высокие оценки и блестящие рекомендации.

— Ничего не понимаю, — ответил он Вильсону. — Должно быть, здесь какая-то ошибка. — Он задумался на секунду. — Знаешь, что мы сделаем, Сеймур. Кто в твоем штате самый придирчивый врач?

— Тед Аллисон.

— Очень хорошо. Завтра утром пошли Хони Тафт на обход с доктором Аллисоном. И если он доложит тебе, что она некомпетентна, я от нее избавлюсь.

— Вполне справедливо. Спасибо, Бен.

За обедом Хони сообщила Пейдж, что на следующее утро она назначена на обход с доктором Аллисоном.

— Я его знаю. У него отвратительная репутация, — поделилась своими соображениями Пейдж.

— И я это слышала, — задумчиво произнесла Хони.

А в этот самый момент в другом крыле больницы Сеймур Вильсон разговаривал с Тедом Аллисоном. Аллисон был ветераном, отработавшим в медицине двадцать пять лет. В свое время он служил военным врачом на флоте и до сих пор сохранил армейские замашки.

Сеймур Вильсон давал ему указания:

— Я хочу, чтобы вы внимательно следили за доктором Тафт. Если выяснится ее некомпетентность, она будет уволена. Ясно?

— Ясно.

Подобное задание было по душе Аллисону. Как и Сеймур Вильсон, он презирал некомпетентных врачей. А кроме того, доктор Аллисон был твердо убежден, что, если уж женщины идут в медицину, они должны работать только медсестрами. Если это вполне устраивало Флоренс Найтингейл, то должно устраивать и остальных женщин.

На следующее утро в шесть часов ординаторы собрались в коридоре в ожидании начала обхода. Группа состояла из доктора Аллисона, его главного помощника Тома Бенсона и пяти ординаторов, включая Хони Тафт.

Наблюдая за Хони, доктор Аллисон подумал: «Отлично, сестренка, сейчас мы выясним, на что ты способна». Он повернулся к ординаторам.

— Приступим.

Первым пациентом в палате номер один оказалась молоденькая девушка. Она лежала на кровати, укрытая теплыми одеялами, и спала.

— Очень хорошо, — начал доктор Аллисон, — а теперь все посмотрите ее медицинскую карту.

Ординаторы принялись изучать медицинскую карту больной, а доктор Аллисон обратился к Хони:

— У пациентки лихорадка, озноб, общее недомогание и отсутствие аппетита. Температура, кашель и пневмония. Каков будет ваш диагноз, доктор Тафт?

Хони молчала, нахмурившись.

— Итак?

— Ну-у, — задумчиво начала Хони, — я бы сказала, что у нее, возможно, пситтакоз…, попуганная болезнь.

Доктор Аллисон удивленно посмотрел на нее.

— Почему…, почему вы так решили?

— Симптомы типичны для пситтакоза, а еще я обратила внимание в карте, что она работает неполный рабочий день продавщицей в зоомагазине. Пситтакоз передается от больных попугаев.