Тайны острова Буяна - Шведов Сергей Владимирович. Страница 33

– С гаргульями пусть Чарнота договаривается, – недовольно пробурчал Крафт. – Он у нас демон и специалист по летающим тварям.

– А если это не гаргульи? – не согласился с Вацлавом Карловичем де Перрон

– По-вашему, шевалье, это дракон прилетел, чтобы полакомиться нашим мясом?

– А вот это мы сейчас проверим, – сказал я, поднимаясь с лавки и подхватывая с полу свой драгоценный меч.

Гаргульи меня действительно не пугали. В появление дракона я не очень верил. Да и какой, с позволения сказать, дракон станет связываться с пьяным рыцарем Вадимиром Чарнотой. А я, признаться, изрядно расслабился в приличной компании. Слабенькое вроде бы вино неожиданно ударило мне в голову в самый неподходящий момент. Судя по всему, мои спутники тоже испытывали сильный душевный подъем и позыв к подвигам, вызванный той же причиной.

– Я им сейчас крылья поотрываю, – сказал отважный Марк и погрозил невидимому противнику кулаком.

Вацлав Карлович участия в битве принимать не собирался, поскольку считал, что на одного дракона и двух рыцарей хватит, но с готовностью вызвался нас сопровождать, дабы не пропустить интересное зрелище. Некоторую робость сердца выказал лишь де Перрон, почему-то решивший, что если монстр сумел прикончить и сожрать три десятка хорошо вооруженных воинов, то с двумя пьяными бахвалами он справится без особого труда. Но и благородный Бернар не рискнул остаться в одиночестве и тоже увязался за нами.

Марк собрался было зажечь факел, поскольку на лестнице было темновато, но я его удержал. Прежде чем вступать в драку, следовало изучить противника и набросать хотя бы краткий план действий.

– Стратег! – выразил мне свое одобрение Крафт.

Дождь уже прекратился, ветер разогнал тучи, и на небе появилась полная в эту пору луна. Бросив взгляд в окно, я без труда обнаружил ночное светило в окружении сияющих от самодовольства и собственной значимости звезд.

Сказать, что в пиршественном зале было светло, как днем, я не могу, но, для того чтобы разглядеть невесть откуда взявшихся здесь монстров, нам не понадобилось зажигать факелы. Вацлав Карлович ошибся – это были не гаргульи. Скажу сразу, прежде мне не доводилось видеть подобного рода животных, и я затрудняюсь ответить, к какому отряду они принадлежат. В любом случае это были не приматы.

От монстров исходило зеленоватое свечение. Ростом они не уступали волоту Имиру, зато сильно проигрывали ему в чисто внешней привлекательности, не говоря уж об интеллекте. Как-то с первого взгляда бросалось в глаза, что перед нами существа злобные и агрессивные. Пока что я насчитал двух особей, но, возможно, их было больше. Чудовищные лапы с длинными когтями крушили мебель. Тяжелые дубовые столы и скамьи летали по огромному залу словно пушинки. Не знаю, что привело зеленоватых монстров в столь неописуемою ярость. Возможно, причиной тому было отсутствие полноценного питания, которое они рассчитывали получить, но не исключено, что у них такой стиль поведения.

– Но откуда они здесь взялись? – свистящим шепотом спросил Крафт.

– Из бассейна! – вдруг осенило меня. – Судя по всему, эти монстры – земноводные.

Между прочим, мою мысль подтверждала и чешуя, покрывавшая тела пятиметровых чудовищ словно броня. Головы их напоминали лягушачьи, прежде всего своими огромными, в поллица, точнее в полморды, глазами.

– Водяные? – предположил трезвеющий на глазах Крафт.

– Скорее болотные, – не согласился Марк.

В эту минуту мне показалось, что мы слишком уж опрометчиво сблизились с противником. Тем более что от монстров исходил отвратительный запах гниющих водорослей. Короче говоря, мне захотелось уйти, возможно даже сбежать, но, к сожалению, эта гениальная по простоте мысль слишком поздно пришла в мою захмелевшую голову. Монстры нас обнаружили и издали торжествующий вопль.

Ответом им был не менее громкий, хотя и не столь героический крик Вацлава Карловича:

– Спасайтесь, кто может!

Спастись захотели все, но не всем это удалось. В частности, нам с Марком пришлось встретить монстров грудь в грудь. Точнее, анфас к анфасу, поскольку до груди нам было не дотянуться. Огромная лапа просвистела у меня над головой и в мгновение ока вышибла из моей руки славный меч Дюренталь. Уцелел я чудом, откатившись под дубовый стол, который тут же, впрочем, разлетелся в щепки под могучей ступней монстра. Под рукой у меня не оказалось ничего, кроме пистолета, патроны в котором давно уже кончились. Черт его знает зачем я таскал железку за собой, но в данную минуту она мне пригодилась. Я швырнул ее в оскалившуюся пасть чудища, и так удачно, что вышиб ему два резца. Монстр моим пистолетом подавился и закашлялся, согнувшись едва ли не пополам. Воспользовавшись удачно сложившимися обстоятельствами, я выскочил из угла, куда меня загнал противник.

Марк оказался более расторопен или более удачлив, чем я. Он умудрился проскочить между ног монстра, повредив при этом мечом какую-то очень важную деталь его организма. Во всяком случае, болотное чудище вопило так громко, что у меня заложило уши.

– Какого черта, Чарнота! – кричал из дальнего угла Крафт. – Вы же маг и чародей! Вы атлант, наконец! Вы же выдули целую канистру волшебного напитка! Испепелите их огнем!

Совет был очень дельный и подан был как нельзя кстати, поскольку монстр наконец справился с кашлем и выплюнул застрявший было в горле пистолет прямо к моим ногам. К сожалению, все магические заклинания, как на грех, выскочили у меня из памяти. Точнее, я их никогда не знал. О чем со свойственной мне прямотой и заявил Вацлаву Карловичу, добавив к словам, одобряемым цензурой, еще несколько не одобряемых.

– И рожают же мамы таких атлантов! – не остался в долгу Вацлав Карлович, как раз в этот момент стесненный травмированным Марком монстром до такой степени, что хоть ложись да помирай.

– Я знаю только одну магическую формулу, – насмешливо сказал мне Марк, бросаясь на помощь Вацлаву Карловичу. – Крибли-крабли-бумс.

Мне не оставалось ничего другого, как, подхватив с пола пистолет, наставить его на «своего» монстра и скомандовать ему: «Руки вверх!» Нецивилизованное болотное чмо на команду никак не отреагировало. Если не считать того, что из его пасти чуть ли не на мою голову закапала окровавленная слюна.

– Крибли-крабли-бумс, – произнес я просто от безысходности и нажал на спусковой крючок бесполезного пистолета.

Монстр издал страшный вопль и забился в конвульсиях. Что в общем-то неудивительно, ибо вырвавшаяся из моего пистолета огненная струя прожгла огромную дырку в прикрывающей его грудь чешуйчатой броне и, по всей видимости, достигла сердца. Недолго думая, я повторил удавшийся мне фокус. Монстр, уже нацелившийся на Вацлава Карловича, был страшно удивлен моим нахальством и, по-моему, издох раньше, чем успел сообразить, откуда к нему пришла смерть.

– Ну Чарнота! – возмущенно выкрикнул Крафт. – Когда вы наконец прекратите издеваться над уважаемыми людьми! Этот гад чуть не убил меня, а вам все хаханьки!

– Да кто ж знал, что это дурацкое «крибли-крабли-бумс» подействует, – попробовал я оправдаться.

– Какие грабли?! – надрывался Вацлав Карлович. – Что вы мне голову морочите?!

– Тогда это пистолет виноват. Между прочим, я отобрал его у ваших киллеров.

– При чем тут пистолет? – не сдавался Крафт. – Это вы, Чарнота, маг и чародей!

Прямо не знаю, что и сказать. Я и сам был удивлен происшествием до крайности, поэтому охотно простил Вацлаву Карловичу его излишне эмоциональные высказывания. В конце концов, все мы были на волосок от смерти. Взять хотя бы доблестного рыцаря де Перрона, который от волнения забыл обнажить меч и просидел все это время под столом.

– Хорошо то, что хорошо кончается, – сказал Марк, извлекая своего старого друга из потайного места.

– Какой кошмар, – произнес, заикаясь от волнения, шевалье, и с этой оценкой только что развернувшихся событий согласились все.

Справедливости ради надо заметить, что болотные монстры даже в дохлом виде могли произвести впечатление на поэтическую душу. А Бернар де Перрон, по словам Марка, был поэтом, то бишь менестрелем. Так что у меня имелись все шансы стать героем средневекового фольклора. По крайней мере, шевалье клятвенно заверил меня, что опишет мою героическую схватку с монстрами во всех подробностях. У меня, правда, были большие сомнения, что менестрель, сидючи под столом, составил верное представление о происшедшем, но я не стал навязывать автору свое видение проблемы.