Люблю, убью, умру... - Тронина Татьяна Михайловна. Страница 25
Мы подошли к мраморному бортику, за которым открывался вид на Москву.
— Здорово, да? Столько огней!
Изгиб реки, светившиеся голубоватой подсветкой мосты, которые казались издалека хрустальными, сталинские высотки, храмы и стадионы… И дома — тысячи домов… Роскошная столичная ночь.
— Как легко потеряться… — пробормотала я.
— О чем ты?
— Только здесь видно, какой город огромный и как легко в нем потеряться. Что человек? Песчинка среди этих огней. Муравей на фоне пирамид.
— Это правда. Я боюсь тебя потерять.
— Не бойся.
— Нет, я, собственно…
Я взлохматила ему волосы.
— У тебя такая идеальная прическа, что иногда хочется ее разрушить, — сказала я.
— Хорошо, что сейчас ночь и меня никто не видит, — засмеялся он, встряхнув головой. — Ну вот, а я столько времени потратил на то, чтобы выглядеть элегантно рядом с тобой.
— Вот эта прядь… Не знаю почему, но когда она падает тебе на лоб, ты мне кажешься беззащитным и смешным.
— Я некрасивый? — вдруг спросил он. — Понимаю, это не должно волновать мужчину, но… Просто я очень хочу тебе нравиться.
— Ты… — Я задумалась на мгновение. — В общем, ты действительно симпатичный молодой человек, только вот уши…
— Что уши? — Саша встревоженно прижал ладони к ушам.
— Они немного торчат. Нет, тебя никак нельзя назвать лопоухим, но они определенно торчат, особенно если присмотреться… — Я придирчиво разглядывала его.
— Неужели придется делать пластическую операцию? — упавшим голосом сказал он. — Впрочем, если ты будешь настаивать…
— Да, без операции не обойтись, — строго произнесла я.
Он не выдержал, рассмеялся, и вслед за ним засмеялась и я.
— Лиза… — Что?..
— Ты будешь моей женой?
Я ожидала чего-то подобного, но все равно вздрогнула, и сердце у меня забилось быстро и суматошно, точно в приступе стенокардии.
— Нет, я тебя не тороплю, и если тебе надо время, чтобы обдумать… — не дождавшись от меня ответа, забормотал Саша, машинально отбрасывая ладонью непокорную прядь назад, точно она ему мешала.
— Не надо, — перебила я его, справившись со своими чувствами. — Я без тебя не могу. Нет, не так — могу, но только с тобой. Могу жить, работать, смеяться, плакать — только с тобой…
— Значит, ты согласна? — Да, — ответила я. — Да. Да!
Он молча прижал меня к себе. Мы долго стояли так и молча смотрели на светящийся огнями город, который плыл над рекой, словно огромный корабль.
— Может, спустимся вниз? — тихо спросила я, когда смогла наконец говорить.
— Куда?
— К реке. Я хочу постоять возле воды… Там, наверное, тоже красиво.
— Только не пешком…
Мы забрались обратно в машину и поехали какими-то кругами. Наконец мы оказались на набережной. Тускло светили фонари, людей не было, лишь изредка мимо проносились машины.
— Здесь? — спросил Саша.
— Да. Очень хорошо. Так таинственно…
Мы вышли из автомобиля. Здесь был небольшой причал — ступени спускались вниз, а там, за последней ступенью, бесстрастно плескались волны.
— Очень таинственно… — как будто недовольно пробурчал Саша. — Того и гляди, свалимся в воду.
— В тебе мало романтизма! — сварливо произнесла я.
— Какой уж тут романтизм! Только, можно сказать, невесту себе нашел, а она будто топиться собралась.
— Так держи меня!
— А я и держу…
Он притянул меня к себе — здесь, в темноте, под плеск волн, мы были словно одни на целом свете, на маленьком острове, отрезанные от остального мира черной рекой.
— Какое счастье, что я нашел тебя…
— Нет, это я нашла тебя! Помнишь, как мы встретились? Эх, ты, потомок писателя Калугина…
— Мне тогда показалось, что ты мне снишься, — сказал Саша и засмеялся.
— Нет, это я думала, что сплю… Иначе бы ни за что не позволила себе оказаться у тебя на коленях…
— Господи, только не вздумай жалеть! Это самое лучшее воспоминание в моей жизни.
— Нет, я не жалею… я думаю, все уже было заранее предопределено.
Тихо плескались волны.
— Мы поженимся и поедем в свадебное путешествие. Завтра пойдем в ЗАГС и подадим заявление. Сколько потом ждать — месяца два, три?
— А куда мы поедем? Ведь будет зима…
— Это не проблема. В мире есть места, где нет зимы. Где всегда море и солнце…
— Да, море… — мечтательно сказала я. — Вот, закрой глаза и слушай, как рядом шумят волны… Похоже на прибой?
— Почти… Ты будешь в красивом платье.
— Когда, на свадьбе? Да, я обязательно буду в каком-нибудь особенном платье…
— Банкет можно устроить в нашем клубе.
— Да, гости и подарки…
— …Уже подали заявление? — ахнула Аглая. — И когда?
— В конце января.
Она на мгновение задумалась.
— Это хорошо, что в конце января — как раз к тому времени сессия у наших студентов закончится, и ты будешь свободна.
— Честно говоря, о свободе я не думала — мне же надо заканчивать мою работу. Ангелы в русской литературе Серебряного века…
— Да забудь ты хоть на время про своих ангелов! Такое событие намечается, а ты все о работе… — Аглая была очень взволнована. — Думаю, Викентий не будет особо к тебе придираться.
— Я надеюсь. Кстати, Аглаша, про ангелов — я их сейчас представляю исключительно в виде розовых купидонов со стрелами… — засмеялась я. — Я тебя приглашаю на свадьбу. Тебя и, разумеется, Леонида Ивановича.
— Ой, Лиза… — вдруг спохватилась она. — А твой бывший, он не в курсе?
— Вспомнила! — пожала я плечами. — Я его сто лет не видела. Он, наверное, давным-давно женился. И вообще… не хочу о нем говорить.
— И правильно! — энергично поддержала меня Аглая. — Он мне никогда не нравился. Пять лет девушке голову морочил — можно сказать, ее лучшие годы…
Я засмеялась, но не стала напоминать ей о том, что раньше она была иного мнения о моем бывшем кавалере.
— А платье будет? — спросила она с любопытством.
— Ты спрашиваешь о том, будет ли у меня свадебное платье? Да, конечно… Хм, далось всем это свадебное платье! Я, кстати, собираюсь его сама сшить.
— А ты сумеешь?
— Сумею. Понимаешь, я не хочу никаких покупных кринолинов. Придумаю что-нибудь такое, чего никогда и ни у кого не было… — мечтательно произнесла я. — И надену я его только один раз — в день свадьбы. Потом оно будет висеть в шкафу, как музейный экспонат.