Бандит - Уоллес Эдгар Ричард Горацио. Страница 4

— Напротив, это весьма ценное качество, — поспешил заверить Энтони. — Он мне в этом отношении весьма напоминает моего собственного поверенного… Поверенный должен быть осторожен, а осторожность неминуемо ведет к подозрительности…

После выпитой рюмки ликера Френчен поднялся со своего кресла.

— Поедем к нему сейчас! — воскликнул он. — В это время его можно найти в суде… Поедем… Мне хочется, не теряя времени, познакомить вас с ним.

Френчен подозвал такси, на ходу бросив адрес шоферу.

Не доезжая до здания суда, мистер Френчен радостно вскрикнул:

— Ба! Вот и он! Какая удача!

На тротуаре в глубокой задумчивости стоял худой, как скелет, старик в поношенном пальто. При виде Френчена он приветливо усмехнулся, но не сдвинулся с места.

Энтони стало ясно, что этот человек относится к людям как к сборищу недостойных грешников. Он смотрел на сновавшую мимо толпу с видом судьи и палача.

— Позвольте вас познакомить с моим другом Ньютоном. Семмерс, — любезно обратился Френчен к поверенному, — нам нужно поговорить с вами… Не зайти ли нам в кафе?

Поверенный отрицательно покачал головой.

— У меня через полчаса процесс в зале номер шесть, — коротко и сухо отчеканил он.

— Пустяки! — возразил Френчен. — Ведь у вас есть помощник! Пойдемте! Я долго не задержу вас!

Мистера Семмерса, однако, не так легко было уговорить.

— Я могу вам уделить самое большое пять минут, — наконец, согласился он, посмотрев на часы. — И мне не хотелось бы отдаляться от суда…

— Вот и прекрасно. Мы найдем кафе где-нибудь поблизости, — обрадовался Френчен. — Вы ведь согласитесь выпить чашку чая, мистер Ньютон?

Энтони в этот миг не хотелось ни есть, ни пить, однако он покорно кивнул в знак согласия и последовал за своим новым приятелем в маленькое грязноватое кафе.

— Я очень хорошо был знаком с мистером Ньютоном в Южной Африке, — продолжал Френчен, когда все трое уселись за столик. — Я даже недавно вспоминал о нем…

Энтони продолжал недоумевать: он не сомневался, что его принимают за кого-то другого… Однако не спешил и был заинтригован: вопрос с завтраком был благополучно разрешен. (Ему казалось, что и обед ему обеспечен, хотя он давно уже не ощущал такой сытости.)

Он с тоской подумал лишь о том, где ему раздобыть достаточное количество багажа, чтобы портье, наконец, дал ему ключ от номера. Задача казалась пока неразрешимой…

И тут у него мелькнула мысль, что новый приятель мог бы принять на себя бремя оплаты его счетов.

— Между прочим, Френчен, — сказал поверенный, обращаясь к своему клиенту, — Я ближе ознакомился с завещанием вашего брата… Вся сумма не шестьсот тысяч фунтов, а пятьсот двенадцать тысяч фунтов…

Мистер Френчен сердито фыркнул.

— Я хотел бы, чтобы было всего двенадцать шиллингов и девять пенсов… — сердито проворчал он. — Однако мы с покойным братом были большие друзья, и я намерен тщательно следить за исполнением его последней воли… как бы сумасбродна она ни была…

— Почему бы вам не передать напрямую деньги церкви и предоставить ей распределение сумм? — спросил поверенный. — Это избавило бы вас от лишних хлопот. Кроме того, церковный совет лучше вас осведомлен о своих бедных прихожанах…

Мистер Френчен грустно покачал головой.

— Это было бы недобросовестным исполнением завещания моего бедного Вальтера, — со вздохом ответил он. — Насколько я могу припомнить, в завещании сказано: «Первого января каждого года одна пятая часть доходов с оставленного мною имущества должна быть передана какому-нибудь ответственному лицу для распределения среди нуждающихся методистов».

— Вы ошибаетесь, — мягко прервал его поверенный. — Во-первых, не первого, а второго января; а, во-вторых, первое распределение должно состояться немедленно после вашего ознакомления с завещанием, не дожидаясь января. В следующем же году распределение должно иметь место в январе…

— Совершенно верно! Совершенно верно! — воскликнул толстяк. — Я немного запамятовал…

— Хотелось бы мне знать, — продолжал между тем поверенный, — где вы найдете такое положительное и ответственное лицо, которому можно было бы доверить распределение столь больших сумм… Подождите, — прибавил он, увидев, что Френчен хочет возразить ему. — Я знаю, вы хотите сказать, что сами будете распределять эти деньги и приложите все старания к тому, чтобы они были распределены между действительно нуждающимися методистами; и что вы попросите меня наблюдать за правильным распределением этих сумм… Должен вам, однако, заметить, что я слишком занятой человек и что обязанности моей профессии не позволяют мне…

— Вы правы, я действительно возлагал большие надежды на вас, — со вздохом ответил Френчен.

Лицо его при этом омрачилось.

Некоторое время он сидел молча, не сводя глаз с Энтони.

— Мистер Семмерс, — как бы внезапно осененный блестящей идеей, обратился он к своему поверенному, — этот молодой человек — методист…

— Не думаете ли вы возложить столь сложные обязанности на плечи этого юноши? — удивленно воскликнул Семмерс. — Да и… у него, вероятно, ни времени, ни охоты нет заниматься делами благотворительности…

Энтони слушал с напряженным вниманием. Он почувствовал, к чему клонится разговор, и глаза его радостно блеснули.

— Мистер Семмерс, — возразил толстяк, — не говорите с такой уверенностью о человеке, которого вы совсем не знаете… Мы с вами уже знакомы много лет, и вам, вероятно, известно, что я никогда не ошибаюсь в своих суждениях о людях… Я знаю мистера Ньютона так же хорошо, как и вас.

— Я вполне допускаю, что вы отлично разбираетесь в людях, — с оттенком нетерпения в голосе заметил поверенный. — Однако тут мы имеем дело с завещанием… я сказал бы… довольно оригинальным… могущим быть выполненным лишь…

— …человеком долга и чести. — Закончил за него Френчен.

Поверенный с улыбкой покачал головой.

— Долг и честь — качества, достойные уважения, — промолвил он. — Однако здесь наибольшее значение имеют деньги… Если у этого джентльмена есть деньги… Я был бы спокоен, если бы он мог показать мне, например, десять тысяч фунтов…