Проклятие для леди - Вентворт Патриция. Страница 46

Тогда она и увидела дыру в изголовье. Рывок, освободивший вуаль, отодвинул щиток с вензелем в сторону. Из миниатюрного тайника торчал скомканный лист бумаги.

Иона без колебаний сунула руку в отверстие и извлекла содержимое. Это были страницы, вырванные из дневника Марго. Мятые листы были исписаны детскими каракулями. Иона увидела имя Джеффри, и ее рука напряглась. На размышления не оставалось времени, сейчас прежде всего нужно было поскорее убраться из этого кошмарного дома, где бедную девочку с помощью подлой уловки довели до гибели.

Иона сложила листочки и спрятала их под блузку. Носовой платок упал на кровать. Она бросила его в корзину для грязного белья, потом аккуратно задвинула щиток на изголовье и спустилась к ожидавшему ее такси.

Едущий впереди по подъездной аллее «элвис» свернул налево, а такси — направо.

Глава 37

Иона сидела в поезде, закрыв глаза. Вагон был полон людей, и на каждой станции кто-то выходил, а кто-то садился в поезд. Она поняла, что села в поезд, едущий через Марбери, который соберет по пути в Лондон жителей дюжины деревень, отправляющихся на рынок в Марбери.

Если бы нетерпение не лишило Иону способности нормально соображать, она бы подождала скорого поезда, который отходил позже на пятнадцать минут, но прибывал в Лондон на целых полчаса раньше злополучного состава, в котором она сейчас тряслась. Было невозможно читать страницы дневника Марго Трент на глазах у сельских жителей, сгрудившихся вокруг нее с сумками, кошелками и корзинами, едва не наступавших в этой толкучке друг другу на ноги.

В Марбери состоялся массовый исход. Иона осталась в вагоне одна, за исключением пожилой леди, погрузившейся в чтение женского журнала. Дальше поезд шел без остановок почти до самого Лондона. Когда он набрал скорость, Иона достала из-под блузки сложенные листы, быстренько прочитала текст и начала читать снова более внимательно. Она с изумлением и ужасом дочитывала последнюю строчку, когда пожилая леди вдруг спросила:

— Простите, если я вам помешала вы не возражаете, если я чуть-чуть приоткрою окно?

Иона рассеянно уставилась на женщину. До сих пор она замечала только примостившуюся в углу фигуру, но сейчас рассмотрела длинный нос, плотно сжатый рот и пару весьма назойливых любопытных глаз.

— Окно… ну конечно, открывайте, — поспешно отозвалась Иона.

— Всего на пару дюймов. Мне кажется, дышать спертым воздухом очень негигиенично. Дома я всегда держу все окна приоткрытыми на два дюйма.

Иона решила, что вовсе не обязана комментировать это заявление, молча сложила свои листочки и спрятала их в сумку. Что же теперь делать? Сначала явно нужно было хорошенько подумать.

Однако времени на размышление Ионе не дали ни минутки. Любопытные глаза следили за каждым ее движением. Высоким голосом, очень четко выговаривая слова, попутчица снова заговорила:

— Позвольте представиться — мисс Уозерспун. Я живу в Марбери, на Марлинг-роуд, двадцать один. Приятное спокойное место неподалеку от торгового центра. Вы позволите узнать ваше имя?

Строгие правила, привитые Ионе кузиной Элинор, не дозволяли дерзить даже случайной попутчице, поэтому она покорно представилась, постаравшись не выдать своей досады.

Мисс Уозерспун заметила, что у Ионы шотландская фамилия, сделала несколько замечаний по поводу местности, которую они проезжали, и, наконец, дала волю своему любопытству.

— Надеюсь, я вас не слишком побеспокоила. Вообще-то, приятная беседа делает поездку менее утомительной.

Но вы так увлеклись чтением. Не сердитесь на меня: я догадалась, что это не личное письмо, иначе не стала бы об этом говорить. Похоже на страницы из детской школьной тетради — судя по неровному и неаккуратному почерку.

Неужто ребенок в столь нежном возрасте может написать что-то интересное для взрослого человека?

Иона промолчала.

Но мисс Уозерспун не унималась.

— Знаете, — продолжала она игривым тоном, — ваш увлеченный вид даже меня заинтриговал. Что же такое мог написать какой-нибудь несмышленыш? Но вы ведь не замужем, верно? Или это листочки из тетради вашего племянника или племянницы?

— Мисс Уозерспун, ребенок, который это написал, умер, — сказала Иона. — А теперь, если вы не возражаете, я закрою глаза и посижу молча. У меня болит голова.

Она откинулась назад, стараясь не слушать поток сокрушительных восклицаний. А в уши так и лезло: «О, в самом деле! Я ведь не знала! Иначе я бы ни в коем случае…» Несмотря на давние внушения кузины Элинор, Иона больше не могла выносить расспросы мисс Уозерспун, которые наверняка продолжались бы до самого Лондона. А кроме того, ей нужно было подумать…

Насколько важны эти каракули? Сочтут ли их доказательством? Этого Иона не знала. Но ей становилось все более ясно, что лучше ей не разгуливать с ними по Лондону, слишком велика ответственность. Выдранные листочки могут ничего не стоить, а могут оказаться веской уликой — решать не ей. Иона вцепилась в сумку обеими руками. При мысли о том, что она пока одна несет это бремя, она ощутила ледяной холод. Решено: как только они прибудут, она купит конверт и отправит листочки инспектору Эбботту в Скотленд-Ярд. А после позвонит Джиму Северну и попросит его прийти в квартиру Луизы. Придя к этому решению. Иона наконец-то с облегчением вздохнула.

Глава 38

Миссис Робинсон, будущая соседка Ионы, живущая на нижнем этаже, встретила ее приветливой улыбкой. Это была одна из тех крупных женщин, которые лет в семнадцать выглядят восхитительно, но с годами их румянец становится грубым, краснота проступает на всем лице, которое прежде пленяло молочной белизной, а фигура же становится массивной и бесформенной. Но кожа на руках выше локтей — на ней был халат с короткими рукавами — осталась нежной и белой, а глаза — ярко-голубыми, как у младенца. Довершали портрет соломенного цвета волосы, напоминавшие копну.

— Мисс Мьюр? — осведомилась она приятным голосом. — Очень приятно познакомиться. Как хорошо, что вы прислали телеграмму, иначе я бы ушла. А о ключе не беспокойтесь — другая леди уже поднялась с ним в квартиру.

— Другая леди?

Миссис Робинсон кивнула.

— Кузина мисс Блант, пожилая леди. Она сказала, что мисс Блант просила ее встретиться с вами — объяснить вам что-то насчет квартиры.

Право же, Луиза поистине непредсказуемое создание!

«Пожилой кузиной» могла быть только Люси Хеминг, а она была из тех дам, от которых невозможно отделаться.

Иона поднималась в лифте, чувствуя, что Люси Хеминг окажется последней каплей… Она наверняка захочет вылить чаю, потом начнет приставать с разговорами. Нечего и надеяться на то, что, когда придет Джим Северн, она соизволит удалиться.

Дверь квартиры была приоткрыта. Иона лишь слегка ее прикрыла, чтобы не защелкнулся замок, — ей не хотелось, чтобы Джиму пришлось звонить. В маленьком холле было четыре двери: две напротив входа вели в ванную и в кухню, одна слева — в спальню, та, что справа, — в гостиную.

Правая была наполовину открыта, являя взгляду «разномастную» мебель. Сейчас Луиза увлекалась сельским стилем, однако не до такой степени, чтобы расстаться с унаследованными ею чиппендейлом и дрезденским фарфором. Высокая седовласая женщина, стоявшая у дальнего окна, обернулась, услышав шаги Ионы. Но это была не Люси Хеминг.

В первый момент Иона была ошеломлена, но, встретившись взглядом с темными глазами незнакомки, все поняла. Женщина мигом извлекла из ветхой старой сумки револьвер и нацелила дуло на лоб Ионы.

— Стоять! Руки вверх, иначе я выстрелю! — выкрикнула она голосом Жаклин Делони. Нелепое, чудовищное требование! Но когда в тебя целятся из револьвера, возражать тоже довольно нелепо. Иона покорно подняла руки.

— Вот так-то лучше!

— Я не смогу долго стоять в такой позе.