Дрейк - Мелан Вероника. Страница 21

Он направился к выходу. Я осталась стоять на месте.

Уже у дверей мужчина обернулся. Посмотрел так, что сомнений точно не осталось — этот душу вытрясет, если будет не по его. Я очень медленно и нехотя направилась следом.

«Думай, Динка, думай».

Ситуация мне совсем не нравилась.

Я шла за совершенно незнакомым человеком, чтобы сесть к нему в машину, а потом поехать в неизвестном направлении.

Ну не глупо ли? Глупо.

Такое, по моей рациональной логике, не лезло ни в какие ворота. И делать этого не хотелось абсолютно. Не смотрела я, что ли, кучу новостей про убийства? Про маньяков всяких и тупоголовых девчонок, которые вот так же по наивности соглашались непонятно на что, а потом оказывались по самую макушку в проблемах, если вообще выживали.

Нет. Может быть, недостатки у меня и имелись, но наивной я точно не была. Если прежняя Динка просто струхнула бы вплоть до орошения подштанников, то у новой меня имелась в запасе неиспользованная карта — открывшийся дар телепортации, о котором, я надеялась, мой сопровождающий ничего не знал.

Поэтому мысли были такие: попробовать выяснить все, что удастся, у этого типа (если он вообще челюсти разожмет для ответа), а потом потихоньку улизнуть домой и хорошенько все обдумать. А то информации накопилось вагон и маленькая тележка.

— Садись. — Мужчина в черном кивнул в направлении пассажирской дверцы.

Машина его стояла прямо перед магазином, сверкая в свете послеполуденного солнца. Я успела обратить внимание на два факта. Номера на машине отсутствовали, следовательно, описать ее впоследствии не получилось бы. Кроме того, такой модели я никогда в жизни не видела.

Машина большая, по размеру с хороший четырехдверный джип, но кузовом типа седан. Глубине черной краски позавидовал бы сам Генри Форд, она сверкала и переливалась всеми оттенками далекой беззвездной галактики. Я даже засмотрелась на это чудо техники.

Но, столкнувшись с еще одним хлестким взглядом, поспешила сесть внутрь и захлопнуть дверцу и распахнувшийся от изумления рот. В салоне тоже было красиво. Дорого, удобно, технологично. Чувствовался высокий класс и стиль.

Я одернула себя.

«Не о том думаешь вообще».

Правильно. Отвлеклась я что-то.

Водитель тем временем сел за руль и завел машину. Рокот мотора приятно заласкал слух — низкий, ровный, тихий. Я осторожно покосилась на водителя, пытаясь втихаря его рассмотреть. Тот идеально дополнял салон своего авто. Было бы противно представлять в такой машине расфуфыренного хлюпика, сального высокомерного папика или старикана. Мой сосед — мощный, гибкий, хищный — подходил сюда как инь к яну. Ни убавить, ни прибавить.

Классические черты лица, характерный для моделей в журналах квадратный подбородок, прямой нос, широкие темные брови. Вот только с взглядом беда. Попадет такой на конечность и отморозит ее тут же.

Когда машина вывернула на дорогу, а потом с ускорением помчалась по ней, я решила, что пора завести разговор. Кто знает, долго ли ехать, поэтому каждая минута на счету.

— Я могу тебя спросить? — бросила я пробный шар.

Но в ответ получила только тишину, не удостоившись даже поворота головы. М-да-а-а. Начало не вдохновляющее. Но я не сдавалась:

— О чем эта Комиссия хочет поговорить со мной?

На этот раз водитель коротко посмотрел на меня, снова ничего не ответил. Да что ж ты будешь делать! Как к такому подступаться? Что сделать, чтобы он заговорил?

— Молчание — золото, — риторически пробормотала я после того, как поняла, что от мужчины ничего добиться не удастся.

Потом задумалась. Ехать в неизвестное место небезопасно. Я уже сообразила, что нахожусь на каком-то странном Уровне, где даже понятия «страна» не знают. Что уж ожидать от местной власти? Как они будут со мной говорить? Политиков я не любила с детства. Да и вряд ли они политики. Скорее фээсбэшники. Что я знаю о последних? Практически ничего, кроме того, что они скрытные крысы, наделенные информацией, использующие любые методы — законные или нет — для достижения цели.

Стоило ли торопиться с ними на встречу?

А дорога бежала, километр за километром. Вскоре пейзаж начал меняться. Высотных зданий не осталось, по сторонам поплыли тонущие в зелени коттеджи. Красиво, спокойно, уютно.

Я приняла решение. Если не добьюсь от водителя вразумительных ответов, дожидаться конца поездки не буду. Боязно и глупо идти на любую встречу неподготовленной. Лучше «уйду» домой, а там попробую немного почитать. Авось найдется что-то об этом городе, населении и обычаях местной власти. Потом уже можно думать о разговорах.

Больше всего пугало то, что, если кто-то заметил мое «приземление», я очень быстро могу оказаться в исследовательской клинике, накачанная препаратами, подвергнутая допросам и опытам. А с замутненным сознанием побег может провалиться. Как такое допустить? Нельзя. Дома, так или иначе, нужно появиться скоро, теперь уже не до шуток.

Я посмотрела на часы. Все те же два часа дня. Вспомнила, что села батарейка. Зачем-то автоматически постучала пальцем по циферблату — не помогло. Повернулась к водителю:

— Я бы все-таки хотела получить несколько вразумительных ответов.

На моего соседа это не подействовало. Для него звук моего голоса, видимо, не существовал вовсе.

Я вздохнула:

— Если ты мне не предоставишь больше информации о том месте, куда мы едем и что меня там ждет, никуда не поеду.

На этот раз он посмотрел на меня. Удивленно. Видимо, не ожидал такого наглого заявления от человека, которому из машины деваться-то некуда.

Я позволила ему еще какое-то время помолчать, рассматривая пейзаж.

А город за окном все-таки был красивым, мирным. Почему-то снова возникло странное желание тут жить. Как так? Ведь сколько ни путешествовала до этого, а такого желания никогда не возникало. То одно не нравилось, то другое. А тут… Тут были сады, вокруг коттеджей деревья. Лужайки аккуратно выстрижены и засажены цветами. В окошках изредка виднелись экраны телевизоров, предметы мебели или люстры. Подоконники украшали растения. На уютных крылечках стояла плетеная мебель с цветастыми подушками. На такой здорово отдыхать на воздухе по вечерам после работы. На кованых узорчатых металлических кронштейнах подвешены лампы для освещения крыльца в темное время суток.

— Я в последний раз тебя спрашиваю, — обратилась я к мужчине за рулем. — Если ты ничего не скажешь, дальше я не еду.

На этот раз он нахмурился и внимательно посмотрел на меня.

Так смотрит доктор на пациента, подающего признаки безумия, тяжело и задумчиво, пытаясь оценить степень риска возникновения непредвиденных ситуаций в результате компульсивного поведения больного, пытаясь прочитать по лицу, не созрел ли у меня план прыжка из несущегося на полной скорости автомобиля. Хотя мы оба знали, что дверцы заперты.

Но что-то в моем спокойном голосе его, видимо, насторожило.

Потому что он впервые решился дать короткий ответ:

— Рассказывать мне тебе нечего. Приедешь на место — узнаешь.

Я незаметно покачала головой. Не судьба мне сегодня поучаствовать в обоюдоинтересном, открытом, доброжелательном диалоге. Но себя винить не за что. Я старалась. Терпела до последнего. Однако время вышло, пора уходить домой, чтобы попытаться выяснить все, что можно, перед тем, как вновь сюда возвращаться.

Я повернулась к неразговорчивому соседу:

— Приятно было с тобой пообщаться.

На этот раз он точно нахмурился, но я не стала рассматривать выражение его замкнутого, пусть и красивого лица. Откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.

Постепенно гул автомобиля, шуршание шин, шорох куртки водителя — все начало отодвигаться куда-то вдаль. Все ближе становилась собственная комната, знакомый запах пыли и книг, стоящего на подоконнике горшка с фиалкой, вытертого ковра, мягкого пледа поверх одеяла, заваленного журналами стола со стареньким компьютером в углу. Все так же, равномерно и негромко, много лет честно исполняя обязанности, тикал у кровати будильник.