Аквамариновое небо (СИ) - Зелиева Рина. Страница 21

— У тебя температура высокая.

— Плевать, я просто посплю немного, все пройдет.

— Надо Ринару позвонить.

— Не надо, не звони. Не хочу его видеть.

— Ты бредила во сне. Вдруг что серьезное.

— Ерунда. Просто кошмар приснился.

Марисса свернулась клубочком и вновь провалилась в тяжелый сон. Из забытья ее вывели голоса, раздающиеся прямо над головой. Казалось, они врезались в ее мозг, звенели в ушах, отчего голова гудела как медный колокол. Пришлось снова открыть глаза и посмотреть, кто пришел на этот раз. Рядом с кроватью стоял Руслан.

— Проснулась. Как себя чувствуешь?

— Никак.

— Понятно. Будем лечить

Рядом с ним, засунув пальцы в передние карманы джинсов, стоял Ринар и настороженно смотрел на нее. Руслан сунул ей градусник.

— Температуру сбивать придется, — он открыл свой чемоданчик и достал шприц.

Мари подпрыгнула как ошпаренная, из умирающего лебедя вмиг превратившись в разъяренную кошку.

— Не смей мне уколы делать. Что, таблетки нельзя? Обязательно колоть надо?

— Так. Врач я. Давай я решать буду, что надо, а что не надо.

— Будешь бузить, к кровати привяжу, — пообещал Рен.

Прикинув, что с ними двумя спорить бесполезно и сил сопротивляться нет, Мари послушно оголила попку. Зажмурилась и сжала зубы, чтобы не застонать.

— Ты чего так уколов боишься? — спросил с улыбкой Руслан.

— У всех есть свои фобии.

— Согласен, — Руслан окончил осмотр, — я выписал сильный антибиотик. Пришлю медсестру. Поколет три дня, и как новенькая будешь.

— А от аллергии?

— На что у тебя аллергия?

— На него, — Мари кивнула в сторону Рена.

Руслан засмеялся.

— Ну, извини. Тут помочь не могу.

На следующий день к ней в комнату зашел Тимур.

— Держи, — он протянул ей коробку.

— Что это?

— Телефон. Обращаться умеешь?

— Не-а, — телефон был какой-то уж сильно навороченный и, явно, очень дорогой, как отметила про себя девушка.

— Ладно, смотри, — после подробного инструктажа он объяснил, как с ним связаться. — Вот тут я тебе еще занес номера Рена, Арсана, Тушкана, если отвезти куда надо, ну и Рамиля, на всякий случай. Рен уехал на три дня. Выздоравливай пока

— Понятно, — Марисса хищно облизнула губы.

Как только Тимур ушел, она быстро набрала номер Стаса. Где ее сумочка валялась после приема у Никольского и последующих событий, она не помнила, но этот номер четко отпечатался у нее в мозгу.

Утром следующего дня она уже звонила Кондору.

— Тимурчик, я со Стасом сегодня вечером встречаюсь в Прибое.

— Так. А Рен в курсе?

— Нет, а зачем? Он все равно уехал. А ты мне про комп, как все там делать, объяснить должен. Я справлюсь. Мне ведь чем быстрее, тем лучше.

— Так… Ты дуру не включай. Прекрасно понимаешь, что без согласования с Реном такие дела не делаются.

— Кондор, тебе что, зубы жмут? Если я Стаса сегодня кину, то он больше со мной на контакт не пойдет. Ринар тебя в асфальт закатает, если ты весь расклад завалишь. Давай, учи уже, что делать надо. Без вариантов.

Кондор рычал в трубку и громко пыхтел.

— Ладно, сейчас приеду. Собирайся.

Он отвез Мари в агентство, где они на старом компьютере отрабатывали все действия последовательно шаг за шагом. Когда Марисса быстро и четко смогла все разобрать, поставить на место и спалить компьютер, Тимур удовлетворенно вздохнул.

— Думаю, справишься. Тут главное, чтоб он тебя за этим делом не застал.

— Не застанет. Выкручусь как-нибудь. На крайняк, импровизировать буду. Не трухай. Все тип-топ будет. Сработаю ювелирно.

— В твоих же интересах. Если что не так пойдет… Короче, сама понимаешь… И мне из-за тебя мало не покажется.

— Да знаю, знаю. Капец котенку, гадить больше не будет. Ну, в нашем случае котенкам.

— Сама ты котенка рыжая. Смотри у меня.

Марисса тщательно собиралась на назначенное свидание. Телефон разрывался. На дисплее упорно высвечивалось: "Тиграшик". Тиграшика Мари не менее упорно игнорировала: "Представляю, как беситься, бедняга. Небось, весь на какашку изошелся. Ну и пусть. Если я ему все принесу, что хочет, чего он мне сделает? Задача выполнена. Я свободна. Как договаривались".

Марисса облачилась в красное плотно облегающее фигуру платье из тонкой шерсти с открытыми плечами и рукавами по локоть. Чуть расклешенная выше колен юбка мягкими складками струилась по бедрам, оставляя место для фантазии. Высокие черные сапоги, короткая роскошная шубка, крупные локоны, собранные в замысловатую прическу и неброский макияж довершали образ сексуальной, знающей себе цену женщины. Из украшений, тех, что купил ей Рен, она выбрала наиболее скромные. Кичиться положением содержанки ей претило.

Тимур всю дорогу к клубу хмурился. Тяжелая атмосфера напряженного молчания в салоне машины давила, усиливая осознание сложности ситуации, которая еще неизвестно во что выльется. Тимур не выдержал первым:

— Ты с Реном переговорила? Я сообщил ему про твою выходку.

— Нет, — негромко, но твердо, с нажимом ответила девушка, — Зачем? То, что он орать на меня будет, я и так знаю. Настроение и так аховое. Зачем его себе еще больше портить?

— Как знаешь. Я тебя предупредил. Ты еще не видела Ринара в бешенстве. Врят ли тебе это понравиться.

— Думаю, что видела. Я не столь наивна, как ты считаешь. Прекрасно понимаю, что делаю, и готова отвечать за свои поступки. Я знаю, что инициатива наказуема, но Ринар сам не оставил мне выхода. Я должна это сделать, и чем быстрее, тем лучше.

Кондор бросил на нее настороженный, пронзительный взгляд, между его бровей залегла складка, губы плотно сжались, но он предпочел промолчать. Затем кивнул, решив закончить этот, ни к чему не приводящий спор.

В "Шуме прибоя" Мари объяснила администратору, что ее зовут Марисса и она сюда приглашена Стасом Верховским. Тот согласно склонил голову, давая понять, что предупрежден об ее появлении. Затем проводил ее за столик к группе сидящих за ним молодых людей. Веселящаяся компания состояла из парней возраста Стаса, из категории золотой молодежи, и девушек, всем своим видом и поведением кричащих о своей доступности. Мари улыбнулась собравшимся, стараясь включить в улыбку как можно больше доброжелательности, несмотря на то, что особой симпатии они у нее не вызывали. Стас усадил ее рядом с собой и тут же запустил руку под подол ее платья.

— Удалось смыться от Рена, детка?

— Он за мной не следит. Уехал на три дня. А мне ужасно скучно. Если бы ты знал, как он мне надоел. Все какие-то дела у него. Совершенно не умеет развлекаться. И потом, мы ему ничего не скажем, правда?

— Ты меня держись, сладкая. Со мной не заскучаешь, малышка.

— Даже не сомневаюсь.

Стас не сводил с нее масляного взора, по которому становилось ясно то, как он с ней собирается веселиться. Собрав всю свою силу воли, Мари старалась не показать отвращения, которое вызывали у нее его ледяные пальцы, гладившие внутреннюю сторону ее бедра и несвежее дыхание, доносящееся изо рта. Он склонился к ее уху и шептал всякие пошлости, наверное, считая себя жутко остроумным. Его рука, настырно лезла между ее ног и коснулась промежности. "Ты куда свои культяпки суешь", — прорычала про себя Марисса, стараясь унять охватившую ее дрожь. — "Только бы выдержать". Она титаническим усилием постаралась взять себя в руки и сохранить выдержку. От того, что должно было произойти дальше, зависела ее судьба да и сама жизнь. "Даже ребенку, наверно, понятно, — думала Мари, — что в обществе Ринара шансы безвременно закончить свой жизненный путь, равны примерно девяносто девять и девять десятых процента".

От вульгарного, режущего слух смеха девиц, которые в буквальном смысле лезли парням в штаны, начала гудеть голова. Вся компания изрядно напилась, животные инстинкты, уже больше не сдерживаемые разумом и условностями, рвались наружу. Один из друзей Стаса не таясь, запустил руку под короткую юбчонку девушки, развязано облизывавшей его, и совершал там движения, вызывавшие у его дамы утробные похотливые стоны. Это как будто послужило сигналом к всеобщей вакханалии, и все собрание начало предаваться разврату, не обращая внимания друг на друга и на окружающих. Мокрые губы Стаса прижимались к ее губам, шее, плечам. Его пальцы больно сжимали мягкие округлости девушки, оставляя синяки.