Небо на двоих (СИ) - "Korolevna". Страница 43

— Когда приехал Дэн? — спросил Бес, пытаясь уйти от темы влюбленности в него Бьянки и неосознанного раздражения, едва девчонка появлялась в поле его зрения.

— Совсем недавно. Вы были на пляже. Он ждет вас в гостиной, смотрит на внучку, — ухмыльнулся управляющий домом. — А вы смотрите на нее, но не замечаете. Ваша жена достойна уважения. Красивая, раз уж Бьянка вам не приглянулась.

— Я вас сто раз говорил, что ваша внучка — одна из лучших танцовщиц и красавиц в Гаване. Она найдет себе достойного мужа. Будьте уверены, — ответил Роман торопливо и поспешил в дом, не забыв добавить: — Спасибо, Пепе.

Зайдя в гостиную, Роман увидел, что друг сидит в кресле, поглядывает в сторону кухни, где хлопотала Бьянка. Девушка не изменяла себе: не пыталась даже одергивать юбку, когда наклонялась, и ее стринги можно было рассмотреть без прикладывания особых усилий.

Дэн поставил на меленький плетеный столик чашку с недопитым кофе, хотел направиться на кухню, но тут же передумал, едва заприметив Беса.

— Куда собрался? — по привычке одернул его Рома, возвращаясь в былые годы, когда тот был его подчиненным. — Сначала дела. И вообще, не для тебя девочка.

— Хороша, чертовски хороша chica, — прищелкнув языком, произнес друг. — Горячая штучка, да?

— Возможно. Не знаю, не пробовал, — буркнул Ромка, ожидая, когда Дэн поднимется из кресла и полезет к нему с обязательными крепкими объятиями.

— Даже так? Ну, что сказать? Герой! Не зря тебе звезду дали. Такая девчонка рядом, а он холоден и непробиваем, как настоящий чекист.

— Пойдем, во дворе поговорим, — оборвал излияния друга Бес, открывая деревянную резную дверь, ведущую в небольшой садик с розами, заботливо выращенные еще матерью Бьянки. Всё семейство Ампаро трудилось в гостевом доме уже много лет.

Свет из окон лился на плиты, которыми устланы дорожки. Приятный полумрак способствовал настроению. Скоро решиться его судьба. Пара слов — и он свободен. Усевшись на удобную скамью, Роман достал сигареты из кармана брюк. Закурил, в ожидании, пока Дэн сядет рядом, начнет тот разговор, который он представляет себе второй год.

— Сигары не понравились? Мы ж на Кубе! Представь: Бьянка, такая вся из себя, берет лист табака и на бедре своем начинает его сворачивать. Традиция старая, о, как!

— Дэн! — оборвал его Ромка. — Мне сейчас твои эротические фантазии до одного места! Говори, что и как.

— Ну что, гражданин Тихомиров, позвольте поздравить вас с обретением документов. Воспитанник детского дома, родственников нет, послужной список примерно твой, но в других условиях. Новая должность инструктора в нашей родной академии, командировки редкие, в основном на Кавказ. Минус — начальство всегда рядом. Привык ты на воле и от него подальше, придется и в костюмчике походить, и в форме побегать на полигоне.

— Тихомиров, — Бес кривился, — а получше фамилию нельзя было придумать? Ты меня представляешь Тихомировым? Специально, что ли, измываются надо мной?

Дэн бессовестно и нагло засмеялся:

— Честно говоря, не представляю. Но выход есть всегда. Можешь смело жениться на Лизке и брать ее фамилию. Она ж теперь Бессонова.

Под ложечкой засосало, скрутив желудок в тугой узел. Сердце пропустив несколько ударов, понеслось вскачь. Кровь зашумела в ушах. Вот то, чего он так долго ждал. Не новостей о новой должности, не разговоров о том, что его «воскресили» среди российских граждан. Лиза! Его девочка. Ждет. Взяла фамилию отчима, чтобы хоть как-то приблизиться, стать полностью его.

— Как она? — глухо спросил Роман. — Видел? Просила что-то передать?

— Да всё в порядке. Ждет, надеется и верит. Счастливая, как солнышко светится. Я аж обзавидовался, честное слово. Всегда мне нравилась, а теперь, когда она…

— Эй! — Бес сразу вскинулся.

Темнота скрывала выражения лица, но Дэн без сомнения понял, что на нем застыла поистине сатанинская ухмылка и угроза в глазах. Всегда друг зверел, когда хоть кто-то заводил разговор о том, какая Лизка красавица.

— Еще раз о Лизке такое от тебя услышу — убью. Дэн, последнее предупреждение я тебе делал еще давно, помнишь?

— Бес, ты меня умиляешь. Собственник хренов, — друг нагло ухмыльнулся. — Да не нужен ей никто, кроме тебя, ненаглядного, сейчас, так особенно. Видел бы ты, как она с малышом возится…

— С кем?! — Ромка напрягся, понимая, что Дэн упорно скрывает от него нечто важное, и осекся, явно проболтавшись.

— Со щенком. Взяла себе немецкую овчарку, назвала Цейс. Теперь во дворе гуляет, детвора за ней бегает, вот и с мальчишкой одним его выгуливают. Так что, вали-ка ты домой, заслужил. Завтра утром самолет. И паспорт, и документы я сразу привез. Я останусь здесь, бойцов воспитывать. Вроде как, теперь твой зам.

— Ну ты сильно-то не ржи, когда моих кабальеро увидишь в форме и на полосе препятствий. Зрелище эффектное. Хотя парни хорошие. Зря их не обижай. Всё равно, один хрен, воевать не пойдут. Не гоняй сильно.

— Я к вам с Лизкой на свадьбу в свидетели иду и к первенцу в крестные. Так что готовься, никого больше не зови.

— Размечтался! — ухмыльнулся Бес, ударяя в шутку друга по плечу кулаком.

На душе тепло разлилось волной, голова закружилась от предвкушения. Неужели? Лиза, дом, свадьба, дети? Всё то, что составляет такой простой и рутинный быт для других, для него — роскошь, недостижимая мечта, постоянно разлетающаяся на осколки, так и не ставшая явью.

Еще остается открытым вопрос с родителями. Надо как-то поговорить с отцом, извиниться, очень хорошо и искренне извиниться. Роману намекали несколько лет назад, в самом начале обучения, что отец активно интересовался судьбой сына после «смерти». Никогда не сомневался в интеллектуальных способностях папы. Значит, догадывается и до инфаркта Ромка его не доведет своим появлением, а вот по физиономии вмазать может. Не зря же бабушка всегда говорила: «Вот уж, Бесовская порода!», — когда замечала сходство внука и такого нелюбимого зятя. Ничего, потерпит, даже подставится. Заслужил! Но это всё потом. Главное — Лиза. Одна она.

— Будешь в Москве, отметься в управлении, пережди сутки и езжай к Лизке на дачу. Она тебя там будет ждать, — добавил Дэн.

— Спасибо, что зашел к ней. У меня сил уже нет сидеть здесь в райских кущах, на пальмы и румбу любоваться, ром хлестать, — Бес скривился, выбросил окурок под скамейку. — Лизка там, без меня, черт знает что думает, да и не могу я один. Представляешь, понял вдруг, что не железный. Хочу в постели рядом с любимой просыпаться, детей в школу отводить, на даче ремонт сделать. Без меня батя, явно, ничего не делал… Дэн, извини. Начал ныть. Видать, старею.

— Да ладно тебе раньше времени себя в пенсионеры записывать. Тебя дома ждут. Лизка и… сюрприз, — друг хмыкнул, пытаясь не засмеяться.

— Не скажешь? — вкрадчиво спросил Ромка, понимая, что веселье родилось не на пустом месте и от него скрывают нечто важное.

— Обижаешь! Я Лизе слово офицера давал.

— Теперь точно не отстану!

— В Москве еще встретимся, Бес. Тогда мне можешь уже по морде двинуть, (а тебе захочется это сделать!), но сейчас извини. Молчу, как чекист на допросе у врагов с Пиндостана. И всё будет хорошо. Раз уж выбрались из Вены, то всё, теперь можно дышать полной грудью, а не в пол силы.

— Дэн, знал бы ты, насколько прав! — Роман счастливо рассмеялся, оставил друга наедине с его мыслями, а сам отправился паковать вещи. Скоро, Лизка, совсем скоро…

Эпилог

Типовой московский двор, расположившийся посреди квадрата брежневских девятиэтажек, жил своей привычной и обыденной жизнью, ничем не выделяясь среди собратьев. Дети помладше играли в песочнице, катались с горки, крутились на каруселях. Те, кто постарше, рассекали пространство на велосипедах и скейтах. На лавочках сидели вечные старушки, оглядывая территорию в поисках новых тем для сплетен. Жирные воробьи дразнили рыжего котяру, приготовившегося к молниеносному прыжку за едой и раздражителем его кошачьего покоя.