Предлагаю ничью (СИ) - Ростовцева Алиса. Страница 61

Мне искренне жаль всех тех, кто забывает о том, что Димка — король маскарада. До сих пор никому не удалось поставить его на место. Обычно после двух-трех показательных выступлений все желающие повоевать сдаются на Димкину волю. И причина — банальна. В некоторых случаях Михайлов не знает меры. Разозленный богатый мальчишка с дьявольским складом ума — о, он может позволить себе… такое… На сегодняшний день, в число лучших приколов Димона входит угон (шикарный Порше Каен исчез с платной парковки под домом, и владелец испытал несколько поистине мучительных минут, пока метался по двору в поисках своей машины), вооруженное нападение (Ден проснулся под дулом пистолета с десятком вооруженных амбалов в своей спальне) и полноценное похищение (Ромку повязали на выходе из ресторана и увезли в заброшенный детский лагерь в глухом Подмосковье).

И пусть ни одна из этих шуток не закончилась плохо. Даже побелевший от страха, привязанный к дереву Рома спустя полчаса вовсю заправлялся водкой в компании Димы. Но… связываться с Михайловым и дальше, продолжая испытывать на себе изобретательность и масштабность мышления Димки — на это отваживаются лишь единицы. Я к их числу не отношусь. И упаси меня Бог влезать во все это.

— Я злюсь по другой причине, — после раздумий сообщила другу. Но уточнять — на что именно злюсь, все же не стала. Глупо обвинять Димку в том, что он мне помог.

— Да уже пофиг, — Митя догадался о моих мыслях. И вместо того, чтобы развивать тему, сделал шумный глоток из бокала и потянулся к распакованной Лидой Праге. Я мгновенно хлопнула его по ладони.

— Я достану тарелку!

Этот свиненок мог запросто хватать кусочки прямо из пластиковой коробки.

— Спасибо, — Митя улыбнулся и, дождавшись, пока я поухаживаю за ним и озабочусь салфетками, чаем, блюдцем и ложкой, с восторгом вгрызся в шоколадное чудо. Такой же любитель сладкого, как и я. Я почти умилилась.

— Не за что, монстр. Я надеюсь, твой «подарок» был первым и последним в моей жизни.

Димка вздохнул, развел руками.

— Я сделал, что мог.

— Даже больше, чем надо…

Как я и обещала Лиде, Михайлов покинул мой дом задолго до того, как девушка вышла из спальни. Мы договорились созвониться с парнем на днях, когда станут известны окончательные планы на отпуск. Именно это нам необходимо было обсудить с Лидой. В свете последних событий, быть может, нам не было смысла ехать куда-то?

Но Лида развеяла мои опасения. После нескольких часов сна поздним вечером в моем доме она выглядела жизнерадостной и веселой. Отдохнувшей, если сказать точней. Недавняя ссора с Михайловым была абсолютно забыта. Так же, как и его надменное предложение заплатить за чужую еще не рожденную жизнь. Кстати, к теме этого разговора мы с Лидой больше не возвращались. А вот предстоящий отдых в Штатах… Девушка горела желанием улететь из России так же сильно, как я.

Тогда я еще не догадывалась о ее планах. В сумерках уходящего дня я не заметила происходящего с Лидой. Ее маска была идеальна, как и всегда. И лишь через пять дней, поднявшись на борт самолета, пристегнувшись ремнями и устроившись с максимальным комфортом, Лидочка вдруг тронула меня за рукав.

— Кси… Я не смогла это сделать.

Радость напополам с удивлением, и десятки вопросов. Самый главный из них 'почему?'. Лида улыбалась чуть-чуть виновато, но отвечала.

— Я справлюсь. Я вдруг поняла, что хочу… хочу, чтобы он родился.

Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы переварить новость. Губы сами собой сложились в улыбку.

— Ты молодец! Ты все делаешь верно! — Я потянулась к девушке, чтобы ее обнять. Но Лида осторожно от меня отстранилась. Заглянула в мое лицо, смахнув длинные локоны, падающие мне на глаза, и вдруг прошептала так, чтобы не услышал никто из наших соседей по самолету.

— Если бы я сделала аборт, ты тоже бы так говорила?

Ах, вот в чем дело.

— Ты ведь знаешь ответ, Лид, — я старалась говорить так, чтобы в голосе не было слышно упрека. Подозрительность была у Лиды в крови, и я понимала ее прекрасно. Мне нужно было ее успокоить. — Какое бы решение ты не приняла, я не буду тебя судить. Никогда. Лидочка расплылась в благодарной улыбке, и я поспешила добавить.

— Но на твоем месте, я бы тоже оставила малыша.

Девушка молча кивнула, принимая мои объяснения, и снова погрузилась в свои мысли. До конца полета, как бы я не пыталась ее разговорить, Лидочка отвечала порой невпопад, неудачно шутила и в конце концов просто прикрыла глаза, притворяясь уснувшей. И только нервно вцепившиеся в ручки кресла тонкие пальцы выдавали ее.

— С тобой все в порядке? — перед посадкой я осторожно погладила девушку по сжатому кулачку.

— Д-да, — Лида откликнулась слабо, распахнула глаза и даже вяло мне улыбнулась.

В этот момент я впервые почувствовала легкий укол беспокойства. Но Лида до самого приземления держалась молодцом, и я решила списать ее бледность на страх полетов. В конце концов, беременные переживает не только за свою жизнь.

Но реальность оказалась намного хуже, через несколько дней мои опасения оправдались. К тому времени мы уже посетили с Лидой Нью-Йорк и только-только прилетели с подругой в жаркий Лас-Вегас, планируя через три дня отправиться в Лейксмид. Национальный парк и Гран-каньон манил нас своей красотой. Мы хотели это увидеть. Лида особенно. В последней до родов поездке Лидочка клятвенно пообещала мне набраться впечатлений побольше и оторваться по полной программе.

Шопинг, клубы, музеи, каньоны, нас ждали еще Майями и Голливуд. Но кто же мог знать, что нашей затее не суждено будет сбыться?

Мы застряли в Лас-Вегасе почти на неделю. Перемена климата сыграла над Лидочкой злую шутку. В одной из наших прогулок ей вдруг стало плохо, и мы срочно вернулись в отель. Состояние Лиды не улучшилось ни на следующее утро, ни еще через день. Мы сходили к врачу и, как результат, отменили бронь отелей везде, кроме Нью-Йорка. Лас-Вегас до конца поездки обещал стать нашим временным домом. Дни напролет мы прятались в спасительной прохладе номера, выбираясь на улицу лишь по ночам. Время отпуска стремительно подходило к концу. Лидочка чувствовала себя виноватой.

— Когда же закончится этот ужас? — подруга закатила глаза к потолку и прикусила губы. Обложенная подушками со всех сторон, она проснулась минут пятнадцать назад. Карауля ее беспокойный сон, я уже два часа трепалась с народом в скайпе. — Может, куда-нибудь сходим?

— Тебе прописали покой, мы пройдемся по нашему району в полночь. Сейчас, — я сверилась с прогнозом погоды на Яндекс, — почти 40. Не думаю, что тебе стоит так рисковать.

— Мне надоело! — капризные нотки в голосе Лиды меня рассмешили, и я решила, что стоит поднять ей настроение последними новостями.

— Думаю, мы сможем что-нибудь с этим сделать. Димка пообещал прилететь завтра.

— Что?! Какого черта он здесь забыл?! Я не хочу его видеть! Ты… ты…

— Лид, — я присела на край постели, стараясь успокоить разбушевавшуюся подругу. Врач строго-настрого запретил ей волноваться. Да, у них с Михайловым есть куча неразрешенных проблем, но доводить себя до обморока из-за глупости парня? — Послушай, он будет вести себя зайкой, — я дословно процитировала одно из бредовых Димкиных обещаний. — Будет слушаться моих указаний. И без лишней необходимости трогать тебя не станет.

— Ну, конечно! Так он и сделает это.

— Он обещал! — я повторила жестче. — Хочешь посмотреть, что он мне пишет?

— Не нужно мне этого бреда. С какой стати вообще он собирается портить наш отдых?!

Я не стала ничего отвечать, просто сунула Лиде в руки планшет с горящим окошком Скайпа.

В этот момент Димка как раз расписывал краткий план наших совместных действий. После его прилета, конечно. Он уже знал, что Лидочке плохо, и ничего сверхъестественного не предлагал. Но от энергии его слов, бьющей через край и исходящей от Мити даже через тысячи километров, волей-неволей хотелось смеяться. Димка умел поднимать настроение, почти не напрягаясь. И даже его предложение прилететь в этот раз я не стала воспринимать в штыки.