Псмит-журналист - Вудхаус Пэлем Грэнвил. Страница 31

— Чего-чего?

— Я говорю, — сказал Псмит, — что товарищ Виндзор человек, которому вы всегда готовы распахнуть объятия.

— Ага. Хороший человек мистер Виндзор. Он нашел мою кошку.

— Вот именно. А это она в узлы завязывалась?

— Не-а. Другая.

— А-а! Но не будем отвлекаться. Дело в том, мистер Джервис, что нас всячески преследуют негодяи. Как печален сей мир! Мы глядим во все стороны, мы глядим на север, восток, юг и запад — и что мы видим? Преимущественно негодяев. Полагаю, вы кое-что слышали о наших неприятностях. И даже, насколько мне известно, те же самые негодяи обращались к вам с целью заручиться вашими услугами, чтобы нас прикончить, но вы с присущим вам благородством отказались.

— Ага, — сказал мистер Джервис, смутно что-то поняв. — Приходит ко мне один и говорит, что ему надо, чтоб вас с мистером Виндзором убрали, но я его отшил. «Не пойдет, — говорю, — мистер Виндзор нашел мою кошку».

— Так мне и сообщили, — сказал Псмит. — Ну, получив у вас отказ, они направились к джентльмену по фамилии Рейли…

— К Пауку Рейли?

— В самую точку, товарищ Джервис. К Пауку Рейли, уп-равляющему и распорядителю банды Три-Пойнтс.

— Три-Пойнтс дрянь. Много себе позволяют.

— Совершенно справедливо, товарищ Джервис.

— Эй! — продолжал мистер Джервис, проникаясь праведным гневом при воспоминании. — Чего, по-вашему, типы эти устроили на днях? Шум подняли в моем дансинге!

— В «Ирландском трилистнике»? — спросил Псмит.

— Ага. В «Ирландском трилистнике». Руки распустили заодно с этими, из Тейбл-Хилл. Они у меня вот где сидят.

Псмит просиял одобрительной улыбкой.

— Это, — сказал он, — похвальный дух. Ничего не может быть прекраснее. Нас соединяет общее желание положить предел наметившейся среди членов Три-Пойнтс тенденции много себе позволять. Присовокупите тот факт, что нас объединяет тонкое проникновение в привычки и обычаи кошек, а главное, что товарищ Джексон, величайший их английский знаток, — наш взаимный друг, так чего еще нам нужно? Ничего.

— Мистер Джексон хороший парень, — согласился мистер Джервис, окидывая Майка дружелюбным взглядом.

— Мы все — хорошие парни, — сказал Псмит. — А попросить вас я хотел вот о чем. Редакцию газеты, в которой и работаю, до этого утра надежно охранял товарищ Брейди, имя которого вам, несомненно, знакомо.

— Кид, что ли?

— Как всегда, в яблочко, товарищ Джервис. Кид Брейди, следующий чемпион мира в легком весе. Ну так, к несчастью, он вынужден покинуть нас, и, следовательно, путь в редакцию открыт для любого специалиста с колбаской, полной пе-ска, которому вздумается туда забрести. В последние дни дела газеты приняли такой оборот, что массовое вторжение таких специалистов практически неминуемо, если только… вот тут-то и появляетесь вы.

— Я?

— Вы не согласились бы занять на несколько дней место товарища Брейди?

— Это как?

— Не согласитесь ли вы ближайшие день-два приходить в редакцию и держать оборону? Упомяну, что это денежная работа. Мы оплатим ваши услуги. Ну так как же, товарищ Джервис?

Мистер Джервис задумался на краткий миг.

— Ага, — сказал он. — Подходяще. Когда приступать?

— Чудесно, товарищ Джервис. Ничего не может быть лучше. Весьма вам обязан. Мнится мне, что веселую банду Три-Пойнтс, которая, несомненно, навестит редакцию «Уютных минуток» в ближайшие дни, если не завтра, ждет пикантнейший в их жизни сюрприз. Не могли бы вы прийти завтра в десять?

— Приду. И шпалер принесу.

— Отлично, — сказал Псмит. — При определенных обстоятельствах один шпалер стоит целого фонтана красноречия. Так до завтра, товарищ Джервис. Очень, очень вам обязан.

— Не зря потраченный час, — с тихой гордостью заметил Псмит, когда они вышли на Грум-стрит. — Вам, товарищ Джексон, выносится благодарность за вашу неоценимую помощь. Принято единогласно.

— По-моему, я сделал не так чтобы уж очень много, — заметил Майк со смешком.

— По видимости — нет. В реальности — да. Вы держались идеально. Без панибратства, но не высокомерно. Именно так, как держался бы именитый специалист по кошкам. Я заметил, что товарища Джервиса вы просто очаровали. Кстати, если вы думаете завтра заглянуть в редакцию, то, пожалуй, будет к месту, если вы запасетесь кое-какими фактами относительно мира кошачьих. Кто знает, какую любознательность ночной отдых может пробудить в товарище Джервисе. Не смею советовать, но, если бы вы, например, во всей полноте овладели проблемой кошачьих лапок или кошачьей мяты, это могло бы прийтись очень кстати.

25. Капкан захлопнулся

Мистер Джервис сдержал слово. Ровно в десять часов на следующее утро он вошел в редакцию «Уютных минуток». Челка его по торжественному случаю была напомажена даже обильнее обычного, а правый карман пиджака топырился, выдавая просвещенному взгляду присутствие верного шпалера. Вдобавок к револьверу он привел с собой долговязого худого молодого человека в сине-красном свитере под коричневым пиджаком. Привел ли его мистер Джервис в качестве подмоги на случай нужды или просто как родственную душу для общения в долгие часы дежурства, осталось неуточненным.

Появление этих знаменитостей вывело Мопсю из обычного равновесия, он выпученными глазами следил, как они входили в кабинет, и на целых пять минут лишился речи. Псмит принял новоприбывших в святая святых редакции с сердечной любезностью. Мистер Джервис представил своего коллегу:

— Вот, подумал, захвачу. Длинный Отто. Это его кликуха.

— Вы поступили абсолютно правильно, товарищ Джервис, — заверил его Псмит. — Ваш безошибочный инстинкт не подвел вас, когда шепнул, что товарищ Отто украсит нашу жизнь, как майские цветы. Товарища Отто, я полагаю, голыми руками не возьмешь.

Мистер Джервис подтвердил этот вывод. Длинный Отто, заметил он, не какой-нибудь фраер, а свой в доску. Самый отпетый хулиган дважды подумает, заводить ли волынку в помещении, украшенном присутствием Длинного Отто и его самого.

— В таком случае, — сказал Псмит, — я могу заняться своими профессиональными обязанностями с легким сердцем. Возможно, я промурлыкаю такт-другой какого-нибудь мотива. Сигары вон в том ящике. Если вы с товарищем Отто возьмете по одной и живописной группой расположитесь в креслах, я займусь слегка подпорченной статьей о приближающихся выборах.

Мистер Джервис с интересом оглядел стол, заваленный редакционными материалами, — как и Длинный Отто, но тот, будучи молчаливой натурой, ничего не сказал. И теперь, и на протяжении последовавших событий он ограничивался покрякиванием. Видимо, другими способами выражения мыслей он не обладал, хотя и оставался обаятельнейшим человеком.

— Тут вот вы и пишете для газеты? — осведомился мистер Джервис, созерцая стол.

— Тут и пишем, — ответил Псмит. — В дотемничные дни товарища Виндзора он сидел, где сейчас сижу я, мой же бивак был вон за тем столиком. По утрам в Мэдисон-Сквер-Гарден слышали деловое шевеление наших мозговых извилин… Но погодите! Меня осенила мысль!

Он позвал Мопсю.

— Товарищ Малоней, — спросил он, — если редакция этой газеты предоставит вам выходной день, вы сумеете употребить его с пользой?

— Еще как! — ответил Мопся с энтузиазмом. — Свожу свою девочку в Бронкский зоопарк.

— Вашу девочку? — переспросил Псмит. — И до сих пор ни единого намека? А я воображал, что вы принадлежите к суровым, сильным мужчинам из крови и железа, которые выше сантиментов. Кто она?

— Ну, девочка, — ответил Мопся. — У ее папаши кулинария на нашей улице. Дура, но ничего, — добавил пылкий влюбленный. — Мы с ней давно гуляем.

— Не забудьте прислать мне приглашение на свадьбу, товарищ Малоней, — сказал Псмит, — а пока сводите ее в Бронкс, как намеревались.

— Я чего — не нужен вам сегодня?

— Сегодня не нужны. Усердный труд истощает ваш организм. Идите полюбуйтесь животными и передайте мой нежнейший привет перуанской ламе, с которой, как указывают мои друзья, у меня есть некоторое семейное сходство. А если для программы увеселений два доллара не окажутся лишними…