Станция Араминта - Вэнс Джек Холбрук. Страница 82

Пири решил, что Законодательство и права на владение Кадволом были вместе с прочей собственностью Общества распроданы Фронсом Нишитом. Я предложила проверить перерегистрацию собственности. Пири сообразил, что он столкнулся с очень деликатной ситуацией, и не знал что предпринять. Он решил оставить все, как есть, и надеяться на лучшее. Очевидно, он очень пожалел о том, что я оказалась посвящена во все детали происходящего, потому что он взял с меня обещание никому об этом не говорить, по крайней мере, пока он не решит как поступить дальше.

Я не знаю, что он предпринял, но он выяснил, что никакой перерегистрации прав собственности не производилось.

Пири решил, что не стоит будить спящую собаку. Однако, Пири старый и больной, а новый секретарь, если он, конечно, будет, обязательно столкнется с этим вопросом.

Ну вот, теперь ты все знаешь. Я собиралась поехать на Землю вместе с Мило и найти Законодательство. Я рассказала тебе все, что знала сама, а это для меня большое облегчение, так как, если со мной что-то случится, то на Пири Тамма очень слабая надежда.

— Хорошо, теперь я все понял, — согласился Глауен, — Но что ты собираешься сделать, когда вернешься на Землю?

— Я остановлюсь у Пири Тамма. Затем я стану членом Общества и сделаю так, чтобы меня выбрали секретарем. Таким образом больше никто не узнает, что Законодательство пропало. Возможно, что Пири поймет меня и поможет мне. Вряд ли кто-то еще захочет заполучить этот пост.

Какое-то время Глауен размышлял, переваривая услышанное.

— Даже не знаю, что тебе по этому поводу сказать, — наконец произнес он, — Что-то крутится у меня в голове, но я не могу это высказать. Хорошо бы было и мне поехать вместе с тобой на Землю.

— Мне бы это тоже очень хотелось, — с горячностью согласилась она, — Я поеду на Землю и узнаю, все, что можно. Может быть из всей этой ситуации есть какой-то очень простой выход.

— Я тоже надеюсь, что можно найти простой и безопасный выход.

— А причем здесь безопасность?

— Вполне возможно, что кто-то еще ищет тоже самое.

— Я никогда об этом не думала, — призналась Вейнесс, — Кто это может быть?

— Не знаю. И ты этого не знаешь. Поэтому-то это и может быть опасным.

— Я буду осторожна.

— А теперь…

Глауен обнял ее и поцеловал. Он не мог оторваться от нее до тех пор, пока она не стала вырываться из его объятий.

— Мне, пожалуй, лучше вернуться домой. Мама и папа, наверное, уже думают, что со мной что-то случилось.

— Я обдумаю все, что ты мне сказала. У меня в голове вертится что-то такое, что я должен бы был тебе сказать, но я никак не могу уловить эту мысль.

— Эта мысль всплывет на поверхность в самый не подходящий момент, — она поцеловала его в щеку, — Ну, я пожалуй вернусь в Речной домик, пока там не забили тревогу.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Вейнесс покинула станцию Араминта на пакетботе «Гибкий Зимний Цветок», принадлежащем компании «Персианские линии», который должен был доставить ее в другой конец Хлыста Мирсеи на Андромеду 6011 IV. Там Вейнесс должна была пересесть на космический корабль компании «Глистмар эксплорер рут», идущий на Землю.

Жизнь Глауена как то разом стала пустой и бесцветной. Почему он отпустил ее так далеко? Он очень часто задавал себе этот вопрос и тут же с грустной улыбкой отвечал на него: а его никто и не спрашивал. Вейнесс сама приняла решение.

Ему казалось, что Вейнесс сродни могучей природе Кадвола: иногда кроткая и благожелательная ( а в последние несколько недель еще и ужасно нежная), а иногда загадочная и непокорная; но всегда непредсказуемая. Если бы благодаря каким-нибудь удивительным обстоятельствам Глауен получил возможность создать новую Вейнесс, он бы бесспорно отнял у нее часть упрямства и добавил самую капельку… И Глауен остановился, стараясь подыскать подходящее слово. Покладистости? Предсказуемости? Покорности? Не то! Интересно, Высшая Сила испытывала те же затруднения, создавая реальную Вейнесс Тамм?

Чтобы куда-то деть лишнюю энергию, Глауен записался на несколько дополнительных учебных курсов, которые после окончания позволили бы ему сдать экзамен на первую степень в ИПКЦ. После сдачи экзамена и успешной демонстрации практического владения оружием, техническими средствами, аварийными устройствами и рукопашным боем, он получил бы звание Общего агента ИПКЦ, что позволило бы ему пользоваться правами и властью сотрудника ИПКЦ по всей Сфере Гаеана. Несколько других сотрудников Бюро В уже обладали таким статусом. Шард уже миновал первый уровень и обладал званием агента ИПКЦ второго класса, что позволяло рассматривать Бюро В как филиал ИПКЦ.

Кеди Вук тоже заявил, что хочет попасть в штат ИПКЦ, но, похоже, с учебой не больно спешил. Он почти полностью оправился после событий в Йипи-Тауне. По крайней мере внешне. Почти сразу же после выхода из больницы он покинул Дерзких Львов и больше не присоединялся ни к какой группе. Какое-то время Глауен старался втянуть Кеди в разговор, очень скоро пришел к выводу, что все эти усилия подобны попыткам подобрать кусок ртути голыми руками. Кеди слушал, храня мрачное молчание, и когда Глауен умолкал, оба продолжали сидеть в полной тишине. На вопросы Кеди или не отвечал вообще, или пускался в многословные рассуждения, которые не имели никакого отношения к заданному вопросу.

Кеди и так никогда не отличался чувством юмора, но теперь к этому, похоже, прибавилось еще и легкое слабоумие. Как только Глауен пытался заговорить в шутливом тоне, Кеди устремлял на него такой холодный и задумчивый взгляд, что слова застревали у Глауена в горле. Однажды Глауен заметил, как Кеди, чтобы избежать встречи с ним, свернул в сторону. После этого события Глауен оставил все свои попытки помочь Кеди. Однако он попробовал обсудить состояние Кеди с Шардом.

— Иногда происходит что-то совершенно странное. Кеди знает, что если я сдам экзамены в ИПКЦ, то сразу же стану в Бюро на ступеньку выше, чем он. Единственный выход для Кеди — это тоже сдать экзамены. А это значит, что ему надо усиленно учиться. А он даже не пытается.

— Он определенно не пройдет психометрический тест.

— Это уже трудности Кеди. Я не знаю, как он это переживет и ему остается только молиться, чтобы я бездарно провалился на экзаменах, вынужден был покинуть бюро В и вместе с Арлесом заняться виноделием.

— Бедняга Кеди, он слишком много пережил.

— Согласен: бедняга. Но это не дает ему права пренебрегать работой.

Из Вотертауна на Андромеде 6011 IV пришло письмо от Вейнесс.

«Я уже начала скучать по дому и мне ужасно не хватает тебя. Очень странно: человек может любить другого человека, доверять ему, зависеть от него настолько сильно, что даже не замечает этого до тех пор, пока не расстанется с ним. Теперь я это узнала». В заключении она писала: «Теперь я уже напишу тебе из Тиренса и расскажу о все последних новостях в нашем деле. Надеюсь, что благодаря какому-нибудь чуду новости будут хорошими, хотя и не очень обольщаюсь на этот счет. Как ни странно, но мне не терпится вцепиться зубами в эту проблему, только для того чтобы отвлечься от собственных трудностей».

Лето прошло; осталось за спиной двадцатилетие Глауена, теперь впереди маячил «Самоубийственный день». Глауен находился между надеждой и отчаянием. Его ИС был все еще равен 21, и вполне мог измениться как в лучшую, так и в худшую сторону.

В следующий Смоллен, к великому удивлению и недовольству Спанчетты, Арлес привел в гости на ужин В Дом Клаттуков Друсиллу вне-Лаверти.

Арлес притворялся, что совершенно не замечает реакции семейства. Друсилла была в возбужденном состоянии и полностью игнорировала Спанчетту.

За столом Арлес вел себя с важным достоинством, разговаривал мало, разве что с Друсиллой, и то очень конфиденциально. Одет он был очень тщательно: в черную куртку, красно-коричневые брюки и белую рубашку с синим поясом. Друсилла была одета менее консервативно и даже в какой-то степени броско. На ней было атласное платье в черную, розовую и оранжевую полоску с глубоким вырезом. Черный тюрбан с высоким черным пером красовался на ее розово-рыжих волосах; черная эльфийская роза лихо заткнута за ухо. Из чистой бравады ее наряд по броскости превосходил даже черный с красным костюм Спанчетты, и та, если и удосуживалась бросить взгляд в сторону Друсиллы, то вкладывала в него максимум отвращения.