Белый шайен - Юров Сергей. Страница 44

Всем своим видом Сайкз показывал, что этот вопрос ему в тягость. Он отводил от меня глаза, вздыхал, отдувался.

— Ну, хорошо, — заявил я. — Ответив на мой вопрос, ты, вроде, как предаешь друга. Это понятно. Но, черт побери, скажи хотя бы приблизительно, где мне искать ее?!

— Кэтлин, — после долгого раздумья произнес Сайкз. — Кроме того, что Лауру следует искать в одном из городов к западу от Миссисипи, я тебе больше не скажу ничего.

— И тебе не стыдно, Тони? Ведь тебе жаль девушку. Ты, помнится, даже был готов однажды освободить ее.

Моя тирада не могла не затронуть лучшего, что было в душе Сайкза. Он заколебался.

— Подумай, как она мучается! — нажимал я.

— Черт с тобой! — наконец сдался он. — Я скажу, но обещай, что со Стивом ничего не случится.

— Клянусь, он останется цел!

— Девушка в Рили.

Я кинулся обнимать Сайкза. как родного брата. Он смущенно отмахивался от меня и повторял, чтобы я сдержал свою клятву.

Сутки пробыв в нашем жилище за лучшего гостя, Черный Тони отправился своей дорогой, на юго-запад, к резервации мескалеро.

Мы же с Бентом спустя два дня покинули лагерь шайенов, направившись к месту слияния Рипабликэн-Ривер со Смокки-Хилл, в Рили.

Безусловно, мы рисковали. И меня и Чарли армия считала одними из самых отпетых претендентов на виселицу. Любой американец, узнай кто мы такие, живо донес бы на нас кому следует. Но у нас не было выбора. Пора было, в конце концов, решить судьбу Лауры раз и навсегда.

Переодевшись в одежды охотников на бизонов, нахлобучив на головы широкополые шляпы, мы в какой-то мере облегчили себе задачу. Произошедший с нами случай в прериях, однако, дал понять, что на пути нас может ждать всякое.

В двух десятках миль западнее Элсуорта мы нечаянно спугнули небольшое бизонье стадо, которое предназначалось в добычу одному охотничьему отряду. Услышав топот наших лошадей, пасшиеся в ложбине животные стремглав унеслись прочь. Даже в грохоте лихо скакавшего стада до нас донеслись проклятья взбудораженных охотников. Их позиции располагались по бровке ложбины среди высоких трав, и мы поехали туда, с искренними намерениями извиниться.

Охотников было семеро, все опытные старожилы границы, кроме одного молодого парня с пышной светлой шевелюрой. Мне показалось странным, что именно от этого молодца остальные охотники ждали ответа на мои извинения.

— Ребята, вы испортили нам все дело, — хмуро произнес он, кивая в такт словам головой.

— Еще раз извините, мистер?..

— Уильям Коди, — небрежно бросил он.

— Поверьте, мы не виноваты, мистер Коди. Прерии широки, и кто знает, где собираются укладывать бизонов.

— Ладно, — махнул он рукой. — Бывает. А с кем имею честь беседовать?

— Джо Темплстон, — соврал я, не моргнув глазом. — А моего товарища зовут Чарли Уайтсайдом.

— Твой дружок вроде смахивает на полукровку, Темплстон, — вглядываясь в Бента, сказал Коди. — Я никогда не любил вшивых метисов.

Чарли Бенту стоило, наверное, большого труда сдержаться. Зная о его вспыльчивости, я поспешил разуверить охотника:

— Ну что вы, мистер Коди! Никакой он не метис. Похож — это точно. Его даже кличут Чарли-индеец.

— Мое прозвище Буффало Билл для тех, у кого в крови хоть капля индейской крови. Проваливайте!

С нами обошлись не очень вежливо, и при другой раскладке я бы лично вспорол брюхо этому надменному юнцу, уже успевшему прославиться на границе меткостью в стрельбе по бизонам. Его прозвище гремело по всему Западу. Но я не удержался от того, чтобы хоть чем-нибудь не досадить кичливому охотнику. Развернув Маркиза, я постарался сильнее пришпорить его, и он, рванувшись вперед, бросил задними копытами порядочный ком земли в Коди. Удаляясь, мы слышали его разгневанный голос, который стих не скоро.

До Рили мы доехали, слава Богу, без каких-либо дальнейших осложнений. Это был заштатный городишко с единственной улицей, тесно застроенной одно и двухэтажными бревенчатыми домами. Зловоние, исходящее от бизоньих шкур, кучами лежавших рядом с железнодорожным полотном, висело в воздухе по всей округе, смешиваясь в самом городке с другими не менее стойкими «ароматами» из многочисленных питейных заведений — гнилого виски, прокисшего пива, перебродившего вина и испорченных закусок. Пыльная улица, обшарпанные здания этого населенного пункта были под стать его запахам. Словом, это была настоящая дыра, и если Блэкберн обосновался здесь, то в наличных средствах он испытывал, по всей видимости, нешуточный дефицит. Похоже, затянувшиеся поиски золота Портера съели все его сбережения.

Нам нужно было узнать о его местонахождении, и мы решили для этой цели зайти в один из захудалых кабачков под названием «Западный Дилижанс», который располагался на самой окраине Рили. Мы распахнули двустворчатые двери и зашли внутрь.

Кабачок был совершенно пуст. Толстый лысый бармен, завидев нас, выскочил из-за стойки с неописуемым радушием на круглом лице.

— Заходите, джентльмены! — пропел он заискивающим тоном. — Располагайтесь, заказывайте выпивку и закуску. Тони Снайдерс к вашим услугам!

Ни я, ни Чарли никогда не увлекались спиртным, и поэтому каждый заказал себе по две бутылки холодного лимонада с двойными порциями жареной картошки и запеченным бизоньим языком. Расплатился я с барменом золотым песком из маленького замшевого мешочка, который был вручен мне перед отъездом Римским Носом. Это было золото Черных Холмов. Вокуини получил его от вождей тетонов в благодарность за то, что возглавляемые им шайены беззаветно сражались за свободу северных племен против американской кавалерии.

— Трудные времена, Снайдерс? — сказал я как бы между прочим, окинув взглядом пустое помещение.

— Да уж, нечем похвастаться, — согласился бармен, пересыпая с руки на руку крупинки золота. — На отшибе мой кабачок, неконкурентоспособен, так сказать.

— Ну, вечером, может быть здесь повеселее? — проговорил я, кивнув на старенькое пианино.

— Не всегда. Бывает, если погонщикам мулов или охотникам придет охота поплясать. Солидных людей тут не встретишь.

— Таких, как Стив Блэкберн? — закинул я удочку.

— О, этот столовается со своей компанией только в лучшем салуне, в «Удаче».

— Видно, имеет право.

— Да какое там право! — махнул рукой бармен. — Андерсон говорит, что Блэкберн живет в долг.

— И это ему позволяется?

— Хм-м.. Попробуй возмутиться! Эту шайку здесь все боятся… — Бармен вдруг умолк на полуслове, поглядывая на нас из-под бровей подозрительным взглядом.

— Не волнуйся, Снайдерс, — успокоил я его. — Ты не сказал нам ничего нового. Знаем мы этого Блэкберна, но никогда не были в его шайке. Просто прослышали, что он в Рили, вот и завели о нем разговор.

Подозрительное выражение исчезло с. круглого лица бармена.

— А-а, ну это другое дело, — с облегчением вздохнул он. — А то ведь сболтнешь чего лишнего, так потом не оберешься неприятностей.

— Говорят, у Блэкберна есть хорошенькая девушка, которую он возит с собой по всему Западу, — обмолвился я. попивая холодный лимонад.

— Слышал про такую, — сказал бармен. — Только она у него вроде пленницы. Андерсон, хозяин «Удачи», говорил мне, что ее почти не выпускают из номера.

— Она в «Удаче»?

— Да, в гостинице на втором этаже. Может, это скверная случайность, но заточена-то несчастная в номере 13.

Мы с Чарли перекинулись быстрым взглядом. Разговорчивый бармен упростил для нас проблему. Теперь мы знали, где находится Лаура. Остальное было делом продуманной техники. Мы оставались в кабачке Снайдерса до тех пор, пока на городок не опустилась темнота. Около одиннадцати часов вечера мы покинули его, прыгнули на лошадей и поехали к центру. У коновязи «Удачи» остановились и спешились. Мы уже обо всем договорились с Бентом, и я сразу пошел к салуну.

— Оставайся тут, Чарли, жди.

— Удачи тебе, Джо, в «Удаче», — напутствовал меня друг дрогнувшим голосом.

Я зашел внутрь салуна с глубоко надвинутой на глаза шляпой, сжимая в руках индейские парфлеши, в которых лежало свернутое лассо. В помещении было полно народу, лилась громкая музыка, слышался многоголосый говор. В такой сутолоке можно было не остерегаться любопытных взглядов, но я, страхуясь, прошел к стойке, низко опустив голову.