Макроскоп - Пирс Энтони. Страница 104

Но он же не рассказал еще о красителе!

– Способности к языкам – вот был ключ к решению загадки. У Шена они были, и ему пришлось снабдить ими меня, чтобы я смог должным образом вписаться в события, иначе я бы выскочил из этого мира назад, как пробка. Когда я понял это, я уже был на пути к победе, поскольку знал, кто стоит за всем этим.

– Но почему? – допытывался Гротон.

– Почему он сделал это? Очень просто. Потому что он хочет выйти, и не может, если только я не отрекусь от себя. Он пытался загнать меня в такую ситуацию, в которой он будет единственным избавителем и надеялся, что я капитулирую. Может, он забыл, насколько я упрям.

– Но разрушитель...

– Либо он не знает о нем, либо боится.

– Почему он не дал вам один язык – финикийский?

– Так не получается. Он не может дать мне часть своего таланта. Насколько я понимаю, речевых центров в мозге не так уж и много.

– Выходит, английский занимает один центр, а все остальные языки мира – другой? – сказала Афра. – Это нелогично.

– Шен нелогичен по нашим меркам. Может, у него все устроено по-другому. Во всяком случае, или получаешь все, или ничего.

– У вас это осталось? – спросила Афра, вытирая слезы с лица.

Сейчас она настолько походила на Айю, что Иво даже опешил. Очевидно, одна девушка послужила прообразом для другой, точно так же, как астрологу реальному соответствовал астролог вымышленный.

– Нет.

– Он забрал способность назад, когда вы вышли оттуда? – спросил Гротон.

– Нет. Я оставил ее там. Она мне не нужна.

Все удивленно уставились на него.

– Это не так просто объяснить. Между нами есть некое соглашение, но оно нигде не записано и весьма расплывчато. Он может дать мне что-то, вроде интуитивной логической способности, а я могу принять или не принять этот дар. Но я не могу взять у него то, что он не желает мне дать, и он не может всучить мне насильно то, что мне не нужно. Этот эпизод – особый случай, я сильно устал и потерял контроль над собой. В результате принял от Шена больше, чем следовало. Обратно прокладывать дорогу мне пришлось уже играя по его правилам, то есть, почти без правил. И я не взял его дар с собой, оставил там.

– Не понимаю! – воскликнула Афра. – Способности к языкам! Знать все языки, на которых когда-либо говорило человечество!

– Как только я принимаю от Шена какой-то его талант, я оказываюсь ближе к нему.

– Но если бы вы могли взять все и остаться самим собой...

Аргументы в духе Айи.

– Я не могу. Сейчас, такой как я есть, я, ну, скажем, на десять процентов Шен. Языки – это уже пятнадцать процентов, затем, мне может показаться мало, и я захочу, например, артистических способностей и образного мышления. Затем мне не будет хватать физической ловкости – ведь приятно стать чемпионом во всех видах спорта, уметь жонглировать или безошибочно бросать игральные кости. Так, постепенно, Шен и получит решающее преимущество. Это, может, выглядит не так грубо, как в случае с разрушителем, но для меня результат будет тот же.

Тут ему в голову пришло, что он именно потому избежал разрушителя, что всю жизнь боролся, сохраняя свою личность от порабощения.

– Так вот каким образом вы можете превратиться в Шена?

– Один из способов. Но есть и другие.

Он решил сменить тему разговора.

– То, что я когда-то действительно знал все языки, никак не отразится на моей дальнейшей жизни. Все, что там говорили, для меня было как синхронный перевод на американский вариант английского. Вполне достаточно для правдоподобного сна.

– Сна? – переспросила Афра.

– Приключения в Финикии, о которых я упомянул. Мне казалось, что прошло несколько дней, но...

– Может, нам лучше прослушать одну из пленок? – предложил Гротон.

– Пленок? – на этот раз недоумевал Иво.

Афра уже возилась с аппаратурой.

– Слушайте, – она нажала кнопку воспроизведения.

Из динамика полилась какая-то тарабарщина.

– Это было вчера, – сказала Афра. – Точнее, около двадцати семи часов назад. Ваш голос.

– Я говорил?

– На древнефиникийском, причем бегло. Мне удалось разобрать кое-где слова, мы нашли нужную программу, пропустили запись через компьютер, и он выдал перевод. Хотите посмотреть?

– Да, хотелось бы.

Она подала ему распечатку:

«Вы доверяете себя незнакомцу? Преступнику, который вполне может быть насильником или даже убийцей? Нет. Иварч из Америки. Меня подобрал корабль и доставил для допроса к Маттану. Я не понимаю, почему он послал меня в жертву. Как могло...»

Иво смутился.

– Этого достаточно. Вы перевели все, что я говорил?

– Да. Мы были вынуждены.

– Мы запустили программу перевода в режиме реального времени, – сказал Гротон. – И все время следили, на тот случай, если появится какая-то возможность помочь. Правда, незадолго до вашего пробуждения программа сбилась, так как вы перешли на незапрограммированные языки.

Иво попытался вспомнить все, что говорил там, особенно Айе. Он почувствовал, что щеки его начинают пылать.

– Как же вам удалось выбраться? – спросил его Гротон. – Мы знаем, что там происходит что-то необычное, но не могли понять что. Вы говорили кому-то там, что вы на самом деле здесь, но...

– Я говорил вам, Гарольд.

Сказав это, он понял, что Гротон стал Гарольдом и в мыслях, а не только на словах. Это многое значило.

– Ну, если не вам конкретно, то вашему духу-предку. Астрологу, честному и умному человеку. Я вспомнил, что в те времена они были самыми образованными людьми, потому что они были самыми настоящими астрономами и психологами, задолго до того, как эти науки разделились; они всегда стремились к постижению сути вещей. Я подумал, что если мне удастся убедить хоть одного умного человека в том мире, что я пришелец из другой реальности, то в построениях Шена появится брешь, ну, по крайней мере, трещина. Полагаю, я таки убедил того астролога, так как все получилось.

Он вспомнил о судьбе старика Горолота:

– Думаю, Горолот не сильно расстроился, когда я исчез.

– Айя утешит его, – с мягкой иронией поддержала его Афра.

Немного же времени ей понадобилось, чтобы оживить свой традиционный цинизм. По нему ли плакала она, когда он вернулся из Тира?