Макроскоп - Пирс Энтони. Страница 105

– Это похоже на прыжок при гравитационном коллапсе, – сказал Гротон. – Хотя сей раз можно было бы сказать, что это коллапс веры. Вы и вправду верите, что тот мир реален?

Он только интересовался мнением Иво, а вовсе не пытался провести психологический тест.

– Не хотелось бы думать, что все это сон. Я ведь на самом деле говорил по-финикийски.

– Я знаю, чем мы сейчас займемся, – объявил Гарольд. – Нам лучше сделать перерыв. Все уже позади, мы все переволновались, а моя жена даже...

Вошла Беатрикс, в руках у нее был поднос. Почему-то ее появление напомнило Иво, что они находятся в поле действия гравитационного компенсатора, а не в фокусе гравитационной линзы, как на Тритоне, так как их станция находится на планете-гиганте, Нептуне.

Насколько эта ситуация нелепей, чем та, в которой он оказался в древней Финикии!

Беатрикс увидела его:

– Иво! – радостно вскрикнула она. – Вы вернулись!

Теперь уж все окончательно встало на свои места.

Хотя прошло три дня, для Иво все еще было внове спать на мягкой современной постели, не страдать от раны в плече и пореза на ладони. Он слишком сроднился с тем, древним миром, слишком многое там пережил. Тогда у него была одна мысль – поскорее выбраться, а сейчас он сожалел, что покинул тот мир, и это чувство казалось ему каким-то извращением. Неужто душа его жаждала античных приключений?

Там он был мужчиной – среди постоянной опасности и лишений, но мужчиной. Здесь же он был не более, чем суррогатом, хорошо воспитанным временным заместителем Супермена. Он сомневался, что сможет устоять перед соблазном, если Шен предложит ему такое приключение еще раз. Дать Шену все, что он хочет, в обмен на удовлетворение? Ведь, стоит ему только этого пожелать, и Шен не сможет отказать ему – он связан соглашением. Тогда Шен отправит Иво в один из фрагментов своего мозга и создаст там ему фантастический мир, чтобы он там мог жить своей жизнью вымышленного героя. Это будет, наверное, недолгая жизнь, но все же... А сам Шен вернется в реальность.

Рядом раздался звук шагов, Иво вздрогнул.

– Добрый вечер, Иво.

Афра.

Она присела рядом с ним – свежая, надушенная, белоснежная, элегантно одетая.

– Я догадываюсь, о чем вы думаете. У вас ностальгия по тому миру.

– Это так. Но того мира не вернуть.

– И вы боитесь, что опять попадете туда, когда будете работать на макроскопе, или еще каким-то образом.

Он кивнул. Афра была прекрасна в полумраке, он ощущал присутствие ее всем телом, казалось, он чувствовал исходящие от нее потоки тепла. Это была всего лишь игра воображения, но впечатление создавалось сильное.

– Айя – это была я?

– Нет. Она была шпионкой и куртизанкой.

– И все же она могла быть мной. Имя похоже. И меня использовали как приманку для вас – там, на станции, чтобы Шен всегда был под рукой. Я не очень-то горжусь этим периодом своей жизни.

– Вы же не знали.

– Я должна была догадаться. Я не люблю быть дурой, тем паче в таких ситуациях. Брад говорил мне, что я должна быть с вами помягче. Я, я пытаюсь сказать, что очень сожалею. И об этом, и о многом другом. Но я пришла не за этим.

Иво решил, что безопаснее будет промолчать.

– Думаю, что сейчас всё, как тогда – когда я потребовала, чтобы вы меня ощупали. Я должна выговорится. И я все скажу. Я ведь слышала, что вы ей говорили. Обо мне.

О Боже!

– Этого я и боялся.

– Не извиняйтесь, не надо! Это моя вина. Я была то ли черствой, то ли слепой, то ли все вместе. Я не знала, правда не знала – пока не прочла распечатку. Я не знала, что вы любите меня.

– Я не хотел, чтобы вы узнали. Мне лучше просто забыть обо всем.

Она не шелохнулась, но Иво показалось, что она склонилась над ним.

– Ведь ничего не изменилось, Иво. Вы все еще любите меня – и я этого не забуду. Я... ну, вы знаете мое положение. Я не могу сказать вам, что люблю вас или когда-нибудь буду любить.

– Понимаю.

– Но Айя – она предложила вам себя, и вы желали ее. Но сказали ей...

Иво опять ощутил, что его лицо запылало.

– Может, нам лучше забыть об этом?

– Нет, Иво. Вы обнимали ее и вам пришлось читать ей стихи – но вы не стали заниматься с ней любовью. А могли бы.

– Откуда вы знаете. Это было мое видение.

– Не совсем так, Иво. Я ведь все знаю. Неужели вы думаете, что это был невинный детский сон? Я была с вами.

Иво думал, что самое неприятное позади, но она дала ему понять, что он всего лишь несмело топтался на краю пропасти. А теперь он свалился в нее.

– Я знаю, вам больно это слышать, но я должна вам сказать. Девушка, которую вы обнимали – это была я, обнаженная, на все готовая...

Что тут ответить?

– Но я...

– Я говорю вам, вы могли это сделать. Не могу сказать, что сожалею о вашем отказе.

– Но почему?

– У меня появилась сумасшедшая идея, что, если я смогу найти дорогу к вам, из этого мира в тот, то смогу вернуть вас. Я чувствовала себя обязанной... виноватой, может, это более подходящее слово. Все получилось спонтанно. Мне не давала покоя одна мысль – как то Брад сказал мне кое-что о Шене, но я не сообразила сразу. Я, конечно, не смогла понять сразу, где Шен – мне понадобилось слишком много времени, чтобы сложить два и два. Я подумала, что если Шен победит, то мне... ну, я не знаю. В общем, я должна была что-то предпринять. Я просматривала перевод, когда все спали, и мне пришло в голову, что время настало. Вы вправду всем нам нужны, Иво. Честное слово. Без вас мы не сможем определить наши координаты в галактике. По крайней мере, с требуемой точностью.

Она говорила отрывисто, выкладывая ему все оправдания, которые только приходили ей в голову. Будто извиняясь за то, что когда-то предложила ему свое тело, пусть и в другом облике. Иво горько подумал, что если она стыдится этого импульсивного поступка, то извинения здесь уместны. Ведь она же говорила, что не любит уподобляться проститутке.

Она приняла его молчание, как возражение.

– Нам необходимо было вернуть вас. Это же так очевидно. Между нами нет секретов, если говорить о теле после деструкции. Представьте, что вы падали, а протянула вам руку – принцип тот же. Ведь вы протянули мне руку – тогда, во время суда, на Тритоне. В этот раз была моя очередь... отплатить...