Потаенный Город - Эддингс Дэвид. Страница 58

– Да, ваша светлость, – вздохнул Гельдэн, закатив глаза к небу и приготовившись к долгой проповеди.

– Прекрати, – сказал Бергстен. – Я говорю не об эленийской теологии, а о ложных верованиях стириков. Сколько существует стирикских богов?

– Тысяча, ваша светлость, – тотчас ответил Гельдэн. – Сефрения довольно часто говорила об этом.

– И все они существуют каждый сам по себе?

– Насколько я понимаю, все они в родстве между собой – что-то вроде одной большой семьи.

– Поразительно. Ты и впрямь слушал то, что говорила Сефрения. Вы, пандионцы, поклоняетесь Афраэли, так?

– «Поклоняемся» – это, пожалуй, слишком сильно сказано, ваша светлость.

– Я достаточно наслышан об Афраэли, Гельдэн, – усмехнулся Бергстен. – У нее есть собственное увлечение – она стремится украсть души всего человечества. Так вот, я, стало быть, генидианец… – Он замялся и поправил себя:

– Был генидианцем. Мы возносим свои призывы к Ханке; сириникийцы обращаются к Ромалику, а альсионцы имеют дело с Сетрасом. Как ты думаешь, где-нибудь там, над облаками, в вышних сферах, все эти боги время от времени разговаривают друг с другом?

– Пожалуйста, Бергстен, не надо бить меня по голове. Я просто кое-что проглядел, вот и все. Я отнюдь не тупица.

– Я этого и не говорил, старина, – улыбнулся Бергстен. – Тебе просто нужно духовное напутствие, а именно для этого и существует наша Святая Матерь. Приходи ко мне со своими духовными проблемами, сын мой. Я смиренно и ласково наставлю тебя на путь истинный – а уж если это не поможет, возьмусь за топор и погоню тебя в нужном направлении.

– Я вижу, ваша светлость сторонник церкви мускулистой, – кисло заметил Гельдэн.

– Это моя духовная проблема, сын мой, а не твоя. А теперь ступай и приведи альсионца. Легенда гласит, что Афраэль и Сетрас особенно близки. Я думаю, мы можем рассчитывать на то, что Сетрас передаст наше сообщение своей вороватой маленькой кузине.

– Ваша светлость! – протестующе воскликнул Гельдэн.

– Церковь, Гельдэн, следит за Афраэлью уже не одно столетие. Мы насквозь видим вашу драгоценную Богиню-Дитя и все ее хитрые штучки. Не позволяй ей целовать тебя, друг мой, иначе, стоит тебе отвернуться, и она уведет из-под носа твою бессмертную душу.

На сей раз у Сенги была дюжина повозок, доверху нагруженных бочонками с пивом, и он нанял несколько десятков разбойников из шайки Нарстила, чтобы они охраняли повозки и помогали ему торговать пивом. Келтэну без труда удалось включить в этот отряд Кааладора и Бевьера.

– Я все же думаю, Сенга, что ты делаешь ошибку, – говорил Келтэн своему добродушному нанимателю, когда ветхая повозка тряслась по ухабам лесной дороги, ведущей в Натайос. – Ты ведь здесь один торгуешь пивом. Зачем тебе понижать цену?

– Потому что тогда я заработаю больше денег.

– Это же бессмысленно.

– Послушай, Коль, – терпеливо пустился в объяснения Сенга, – прежде я привозил в Натайос только одну повозку с пивом. Я мог запрашивать любую цену, потому что пива было мало.

– Это я понимаю.

– Теперь у меня почти неограниченный запас, и я получу прибыль не от цены, а от количества.

– Это-то, на мой взгляд, и бессмысленно.

– Дай-ка я попробую растолковать тебе так. Что бы ты предпочел – украсть десять крон у одного человека или по грошу у десяти тысяч?

Келтэн быстро сосчитал на пальцах.

– А, – сказал он, – теперь я вижу, к чему ты клонишь. Умно придумано, Сенга.

Сенга позволил себе слегка напыжиться от гордости.

– Видеть дальше собственного носа очень даже полезно, Коль. Меня только одно беспокоит – ведь варить пиво не так уж трудно. Если какой-нибудь умник раздобудет рецепт, он того и гляди устроит здесь собственную пивоварню. Мне совсем неохота воевать с конкурентом именно сейчас, когда дела идут на лад.

Они выехали из лагеря Нарстила на рассвете и задолго до полудня уже были в Натайосе. Повозки без хлопот въехали в ворота, прогрохотали мимо дома с решетками на окнах и остановились на уже знакомой площади. Как ближайший помощник Сенги Келтэн был назначен командовать охраной. Нелицеприятная репутация, которой он с самого начала обзавелся в шайке Нарстила, способствовала тому, что разбойники слушались его беспрекословно, а присутствие Бевьера, с повязкой на глазу, локабером в руке и внешностью убийцы только укрепляло власть Келтэна.

– Толку-то нам торчать туточки, Коль, – прошептал Кааладор Келтэну, когда они стояли на страже у одной из окруженных жаждущими повозок. – Сенга энтот до того трясется, шоб никто не смылся, не выложив монету, што сидеть нам тут с тобой сиднем, ровно собачонкам на цепи.

– Потерпи немного, Эзек, – посоветовал Келтэн. – Мы сможем вдоволь пошарить в округе, когда все перепьются.

К ним неуклюжей сутулой походкой подошел Бевьер, сжимая в кулаке рукоять локабера. Толпа почему-то спешила расступиться перед ним, не ожидая приглашения.

– У меня есть идея, – сказал он.

– Хочешь кого-нибудь прикончить? – осведомился Келтэн.

– Без шуток, Коль. Отведи своего друга Сенгу в сторонку и предложи ему устроить в Натайосе постоянное заведение. Это было бы только логично, а мы трое получили бы повод здесь остаться. Если бы мы очистили какие-нибудь развалины и открыли там таверну, мы могли бы поселиться там же и заниматься ее делами.

– А он недурственно кумекает, Коль, – заметил Кааладор. – У старины Шеллага морда, конешно, такая, точно он на завтрак хлещет кровушку, но одноглазая башка у него варит, што верно, то верно.

Келтэн задумался.

– И правда ведь, тогда мы смогли бы остаться в Натайосе и держать ухо востро. – Он огляделся и добавил громче, чтобы услышали окружавшие их солдаты:

– Сенга все боится, как бы кто не устроил здесь собственной пивоварни. Если мы останемся с ним, мы наверняка сумеем убедить такого умника поискать себе другое занятие. Пойду-ка я потолкую об этом с Сенгой. Добродушный приятель Келтэна сидел за самодельным столиком за повозками и пересчитывал монеты с блаженным выражением лица.

– Ах Коль, до чего же здорово! – почти промурлыкал он.

– Это же всего лишь гроши.

– Знаю я, знаю, но ведь их так много!

– У Шеллага появилась идея.

– Он решил приуменьшить толпу, снеся голову каждому третьему?

– Шеллаг на деле не так уж и страшен.

– Правда? Всему лагерю он снится в страшных снах.

– С тех пор как мы в Арджуне, он еще никого не убил.

– Он бережет силы. Он ждет, покуда нас не соберется тысяч десять, и тогда уж отведет душу, прикончив всех до единого.

– Так ты хочешь выслушать, что пришло ему в голову, или у тебя еще не иссяк запас дурацких шуток?

– Извини. Валяй говори.

– Он считает, что нам бы следовало очистить какую-нибудь нежилую развалюху и устроить в ней постоянную таверну.

– Ты имеешь в виду – самое настоящее дело? Со стойкой, столами, стульями и тому подобным?

– А почему бы и нет? Теперь, когда твой пивовар работает без перерыва, он постоянно будет снабжать тебя пивом, а уж покупателей у тебя будет предостаточно. Если ты заведешь здесь таверну, ты сможешь торговать пивом каждый день, а не наездами раз в неделю. Тогда клиенты уже не будут сваливаться на твою голову целым полком зараз.

– Мне это никогда не приходило в голову, – сознался Сенга. – Я думал – вот загребу побольше деньжат и рвану к границе. Я бы мог поставить здесь самую настоящую таверну, Коль, – доброе, честное, законное занятие. Мне бы не пришлось больше грабить.

– Я знаю твои цены, Сенга. Не беспокойся, ты по-прежнему грабитель.

Сенга пропустил его слова мимо ушей.

– Может быть, я назову ее «Дворец Сенги», – мечтательно проговорил он. – Хотя нет, – тут же поправился он нахмурясь, – это слишком пышно для пивной. Пожалуй, я назову ее «У Сенги». Это будет куда лучший памятник моему имени, чем могильная плита с датой, когда меня повесили. – Но тут же он потряс головой и вздохнул. – Нет, Коль, – сказал он с сожалением, – дело не выгорит. Если меня, вас и других охранников здесь не будет, солдаты Скарпы попросту ворвутся ко мне и вылакают все пиво, не заплатив ни гроша.