Мода на умных жен - Арсеньева Елена. Страница 43

– Алло, добрый день, коллеги, это с подстанции Ленинского района беспокоят. Наталья Телегина, психиатр. Посмотрите по журналу, был у вас такой повод: в первой половине дня острый приступ психического расстройства в транспорте, женщина, зовут… – она заглянула в блокнот, – Тамара Юрьевна Семенова, сотрудница художественного музея. Возраст? – Она покосилась на Алену, но та только плечами пожала. Наталья Ивановна тоже передернула плечами: – Возраст мне неизвестен, но какое это имеет значение, если имя и фамилия названы? Не было такой? Не было точно? Ну, извините, счастливо подежурить!

– В Приокском районе эта дама с ума не сходила, – сообщила она, взглянув на Алену. – Попробуем в Советский позвонить. А потом в Нижегородский.

В Нижегородский звонить не понадобилось – Тамару Юрьевну Семенову вспомнили психиатры Советского района. Судя по всему, она произвела большое впечатление на бригаду своим пылким страхом уничтожить не что иное, как ковер-самолет. Теперь Тамара Юрьевна была надежно изолирована в клинике на улице Июльских Дней, и ковру-самолету больше ничто не угрожало.

Услышав пересказ Натальи Ивановны, Алена почувствовала, что у нее похолодели щеки. Значит, она все-таки угадала… Теперь это ей казалось невероятным, она сама не знала, радоваться своей догадливости или пугаться. Но как… но что… но какое воздействие и каким образом оказывает картина Васнецова на людей?!

Алена от волнения начала путаться в словах и не вполне членораздельно умолила Наталью Ивановну позвонить в клинику и поинтересоваться здоровьем Семеновой.

Оказалось, Тамара Юрьевна сейчас находится под массированным воздействием успокоительных и спит. Когда проснется? Да уж не раньше, чем завтра. А когда ее можно будет навестить? Об этом следует говорить с лечащим врачом, но посещения в ближайшие дни исключены, конечно.

Алена кивнула. С Тамарой Юрьевной все более или менее ясно. Теперь нужно выяснить все, что можно, насчет Майи.

Наталья Ивановна, терпеливо позевывая, принялась листать журнал регистрации вызовов за сентябрь.

– Ага, – сказала она наконец, – вот она. Майя Алексеевна Климова, правильно?

Алена кивнула, в очередной раз огорошенная своей догадливостью.

– А ее увезли на Ульянова, – сказала Наталья Ивановна. – Кстати… там работает мой давний приятель, еще с институтских времен. Можно позвонить ему и узнать… Слушайте, я что-то не совсем понимаю, вы вообще кто, писательница или частный детектив? Вам зачем все эти сведения, неужели для романа?

– Конечно, – энергично кивнула Алена. – Для чего же еще? С моими героинями приключится что-то подобное, они будут обуреваемы точно такими же навязчивыми идеями, как Майя…

– О Господи! – вздохнула Наталья Ивановна. – Кому бред сумасшедших может быть интересен? Еще в книжке про него писать… Я понимаю – Акунин, но детектив про психов… – Она посмотрела на унылую Аленину физиономию и сжалилась: – Ладно, я обещала вам помочь – и помогу. – И набрала очередной номер: – Добрый день, Николая Федоровича мо… Ой, Коляшка! Привет, не узнала, богатым будешь. Это Наташа Телегина. Тоже не узнал? Тоже богатой буду? Ой, поскорей бы! Слушай, Коляшка, ты не найдешь завтра часик времени для встречи, а? Да нет, к сожалению, не со мной, у меня завтра выходной, буду отсыпаться. Придет одна… одна писательница, Алена Дмитриева ее зовут. Не читал? Ну и напрасно. Знаешь, какие она классные книжки пишет! Много потерял, что не читал. Акунин отдыхает! – Она посмотрела на сконфуженную Аленину физиономию и подмигнула: – К тому же это детективы. Ты же любишь детективы, Коляшка? Ну и хорошо. Короче, во сколько ей завтра к тебе подойти? Часам к одиннадцати? Ага, после обхода. – Доктор вопросительно взглянула на Алену, та кивнула, и Наталья Ивановна тоже кивнула телефонной трубке: – Договорились, она придет. Да хорошенькая, хорошенькая, угомонись!

– Наталья Ивановна, – прочувствованно сказала Алена, – спасибо вам я просто не знаю какое огромное! У меня нет слов, ну нет ни одного!

– Нет, ну так и не говорите ничего, – усмехнулась Наталья Ивановна. – А теперь, если у матросов больше нет вопросов, я сбегаю немножко посплю, ладно?

И она исчезла из комнаты прежде, чем Алена успела возобновить изъявления своей благодарности.

Ну что ж, пора было уходить. Алена огляделась, ища, с кем бы попрощаться, однако никого не увидела. Подошла к одной из дверей, приоткрыла – и тотчас захлопнула, отпрянув: в крошечной темной комнатенке самозабвенно целовались шофер Костя и дежурная по «Скорой». Затем сунулась в другую – и снова отпрянула, причем еще более поспешно, потому что в другой маленькой комнате еще более самозабвенно целовались «казачка» и… Иван.

– Пардон, – пробормотала Алена. – Пардон, пардон!

Огляделась. Оставалась только одна дверь. Ну, если и там кто-нибудь целуется…

К счастью, эта оказалась правильной – она вела не к поцелуям, а в коридор. Алена уже вышла на крыльцо, когда сзади раздался голос Ивана:

– Алена, погодите, я вас немножко провожу!

Он выскочил, на ходу натягивая куртку:

– Вы на остановку? Или на машине приехали?

– Такси возьму, – буркнула Алена, не оглядываясь. – До свиданья!

Однако Иван схватил ее за руку, повернул к себе:

– Что, негодуете?

– С чего вы взяли? – сделала изумленное лицо Алена. – Почему это я должна негодовать?

– Ну, вы видели…

– Это дело не мое, а ваше с Галиной. Сами выясняйте свои отношения. Но, раз уж вы здесь, ответьте на мой вопрос. Вы с Алексеем Сергеевичем давно знакомы?

– Да как посчитать, – пожал парень плечами. – Почти год. Точнее сказать, тридцать первого декабря познакомились, как раз накануне прошлого Нового года. Это давно или недавно?

– Нормально. А вы его хорошо знаете?

– Более или менее. А что?

– Вы профессионал, вы врач. Вы никогда не замечали в Алексее никаких странностей?

– Что вы имеете в виду?! – Лицо Ивана стало встревоженным.

– Ну, припадки какие-то… навязчивые идеи… я не знаю… что-то, словом, такое, ненормальное.

– Да вы что?! В этой семье он самый нормальный. Более нормального человека я вообще в жизни не видел. Всегда такой размеренный, спокойный. Конечно, Галина говорила, что, когда ее мама умерла, он очень переживал, но сейчас, по-моему, его ничем не прошибешь.

– Неужели ничем? – едко спросила Алена. – Ну так вам с Галочкой удалось!

– Каким образом?

– Заставив его самого заплатить за наш банкет!

– То есть… Не пойму, вы что имеете в виду?

Алена объяснила – доходчиво, с подробностями.

Иван натурально схватился за голову:

– Слушайте, это что-то… что-то неописуемое, я просто поверить не могу! Мы с Галиной сговорились оплатить ужин вдвоем, она половину и я половину. Я ей отдал деньги, она потом о чем-то говорила с официантом в сторонке, и я думал, расплатилась. Ну, Галя-Галочка… Ну… – Он или в самом деле был возмущен буквально до потери дара речи, или очень талантливо оную потерю изображал. Наконец заговорил более членораздельно: – Я знал, что она фокусница, но чтоб такая! Ладно, если самой охота из себя невесть что изображать, это ее дело, но меня зачем такой пакостью выставлять? Главное, я Алексея Сергеевича очень уважаю, он человек замечательный, я с первой же минуты понял, как мы познакомились.

– А как вы познакомились?

– Необыкновенным образом. Я дежурил в тот вечер… Не помню, я говорил, что работаю не только в психиатрической бригаде, но еще и в реанимационной? Только не в нашем районе, на Нижегородской подстанции. А еще иногда в токсикологии выезжаю на подмену, тоже там же, на Нижегородской подстанции. Ну и вот, я…

– Слушайте, да ведь вы практически сутки напролет работаете! – ужаснулась Алена. – Как же вам удалось на тот день рождения вырваться? И как вы вообще изыскиваете время с Галиной встречаться?

– С трудом, – хмыкнул Иван, не без некоторой блудливости отводя глаза.

– И как же будет семейная жизнь проистекать при такой нечеловеческой нагрузке?