Неравный брак - Берсенева Анна. Страница 21

В «если бы» и заключалась причина, это Женя понимала. И каждый новый день, отделяющий ее от недели на берегу залива Мордвинова – всего одной недели, которую они провели вдвоем! – только подтверждал, что все она понимает правильно.

И теперь она тоже хотела принять решение. Ей надоела изматывающая раздвоенность, она хотела наконец совместить контуры двух своих жизней. В одной из которых она была телезвездой, дочкой президента Стивенса, неплохим товарищем, «зверски шикарной и зверски недоступной женщиной», как выразился однажды Ярик Черенок. А в другой… О другой ее жизни не знал никто. Да Жене и самой казалась все более призрачной ее другая жизнь.

Почему она вдруг выдумала, что эти два контура должны совместиться именно на Мальте, – Бог весть. Но Женя все с большим интересом и нетерпением ожидала поездки на телевизионный фестиваль, известие о котором сначала встретила с таким равнодушием. К тому же она не была за границей с институтских лет, со времени студенческого обмена с Англией.

Так почему бы наконец не порадоваться?

Женя сидела на балконе и смотрела, как мерцает на горе над городком абрис старого собора. Это длилось уже часа два, не меньше: легкий ночной ветерок перебирает волосы, рябь идет по поверхности вина в широком бокале, она кутается в белый махровый халат и рассеянно следит за огоньками в горах…

«Как редко… – медленно, так же рассеянно проплывали в ее голове обрывки слов. – И в самом деле… И действительность совпала с ожиданиями… Как редко…»

Этот маленький остров оказался тем самым Гдетотамом, который Женя и ожидала увидеть под пеленой белых облаков, сквозь которые долго не мог пробиться самолет.

Нет, Мальта не была островом-призраком, и силуэты пропащих мальчишек не кружились в небесах над ее каменными пространствами. Этот остров оказался реальным, веселым и доброжелательным.

Мальтийцы привыкли к праздникам и карнавалам, которые летом шли здесь бесконечной чередой, и с явным удовольствием встретили очередной праздник в ноябре – европейский телевизионный фестиваль. Это чувствовалось по всему: по тому, как охотно они отвечали на улыбки и улыбались сами, как любили всевозможные петарды, шутихи и фейерверки. Даже по тому, как приглашающе покачивались на волнах разноцветные яхты у мощных стен древнего форта Валетты. Мальта вообще идеально подходила для праздников: погода даже в ноябре стояла такая, что могла поспорить с московским бабьим летом.

А Женя производила на мальтийцев такое впечатление, что даже для нее, привыкшей к комплиментам, было, пожалуй, слишком. Впрочем, удивляться не приходилось. Какое еще впечатление могла производить на южных мужчин стройная светловолосая женщина, внешность которой наиболее точно определялась словом «блистательная»?

К тому же на этом острове любые дела казались семейными или, по крайней мере, соседскими. Все знали друг друга не только по именам, но даже по уличным прозвищам. В дверях роскошных вилл торчали ключи, а когда Женя поинтересовалась у бармена в отеле, что это значит, тот даже не понял вопроса, несмотря на ее хороший английский. Оказалось, это не значит ничего. Просто удобнее оставлять ключи в дверях, уходя из дому, чем брать с собой: ведь можно где-нибудь их потерять… Ключи были большие и старые, как церкви мальтийских рыцарей.

Таким же домашним делом казалось здесь и телевидение. Во всяком случае, в фестивальную неделю оно занимало умы всех мальтийцев от мала до велика. Через два дня Женя перестала удивляться тому, что ее узнают на улицах.

– Ты смотри, Женька, – сообщил как-то Ярослав, явившись вечером в ее номер на хорошем подпитии, – у них, между прочим, жены ревнивые. Вот я тут сегодня познакомился с одним нормальным парнем по имени Сильвио, так он мне рассказал, как с туристочкой одной роман крутил. Вроде тебя, между прочим, была – блондиночка.

– А я не блондиночка, Ярик, – улыбаясь, заметила Женя. – Я, если ты заметил, русая, а блондиночка – Мэрилин Монро. Да ты, может, минералочки хлебнул бы холодненькой, а? – предложила она. – Или тоника для тонуса?

– Под большим вопросом, – неизвестно почему покачал головой Ярик, извлекая из мини-бара «мерзавчик» джина без всякого тоника. – В общем, сидит себе Сильвио в баре, угощает девушку. А тут супруга законная подваливает. Как положено, полная такая, интересная женщина в расцвете лет. И что ты думаешь?

– И что? – с трудом удерживаясь от смеха, поинтересовалась Женя.

– А то, что, слова лишнего не говоря, хватает она со стойки литровый фугас красненького и пуляет его в блондинку! Сильвио не без удовольствия бросается на девушку, прикрывает своим телом ее грудь. Бутылка ударяется о стенку, разлетается на мелкие осколки и окатывает всех подряд! – живописал Ярослав, одним глотком опустошая «мерзавчик». – И становится бедная красавица уже не блондинка, а почти что брюнетка красного цвета.

– Ладно, красавец красного цвета! – наконец засмеялась Женя. – Ты на рубашку свою лучше посмотри. Этот твой Сильвио – он что, на тебе показывал, как супруга фугас пульнула?

В общем, здесь ей было легко и весело, как и всем остальным ребятам из «ЛОТа», да и из других российских телекомпаний. К тому же многие намекали, что «Лотику» светит приз, может быть, даже главный, так что унывать и вовсе не приходилось.

Да и некогда было здесь унывать или хотя бы просто скучать. Днем активно общались со всеми подряд, отсматривали программы, изредка ходили на какие-нибудь конференции – в основном если предполагался фуршет и, соответственно, мальтийское вино. Каждый вечер интернациональная компания телевизионщиков то гудела в баре огромного, стоящего на берегу моря отеля, то отправлялась пешком по длинной набережной в славный городок Сен-Джулианс, где до утра не закрывались лучшие мальтийские дискотеки.

Предпоследний вечер Женя решила провести в одиночестве. Просто устала от бесконечных гулянок, от общения, веселья, танцев и пьянки. К тому же не все говорили по-английски, и ей то и дело приходилось переводить туда-сюда неразборчивые, но пламенные речи пьяных коллег.

И в первый же свободный вечер, сидя на широком балконе в плетеном кресле-качалке и рассматривая собор на горе, она снова почувствовала отсветы и отзвуки той, другой жизни, о которой с недавних пор решила забыть.

Короткий стук в дверь вывел ее из рассеянного оцепенения.

– Да! – отодвинув штору, с балкона крикнула Женя. – Входите, входите, кто там?

Но тут она вспомнила, что без ключа дверь можно открыть только изнутри, и со вздохом поднялась из кресла.

«Специально же табличку «Не беспокоить» повесила, – сердито подумала она. – Ярослав, наверное, – небось уже и читать разучился спьяну».

Она открыла дверь и невольно отшатнулась: на пороге стоял Несговоров.

– Ты… что? – невпопад произнесла Женя. – Ты как здесь?..

Фестиваль подходил к концу, конкурсный и внеконкурсный показы были окончены, и завтра должно было состояться торжественное закрытие. Никаких новых гостей из России не ожидалось, она сама видела программу.

– Самолетом прилетел, – пожал плечами Несговоров. – Не вплавь же добирался. Мальта – остров, забыла, Женечка?

Пока он объяснял, что Мальта остров, глядя на нее то ли уверенными, то ли просительными глазами, Женя успела прийти в себя. Да и чем, если подумать, так уж должен был ее ошеломить Олег? Ну, явился на Мальту, как в Москве являлся в лотовский особнячок. С той же осточертевшей целью: увидеть ее.

– Сегодня ведь рейса нет, – усмехнулась Женя. – «Аэрофлот» вчера был, «Люфтганза» завтра, «Ал Италия» раз в неделю. Вот только «Эр Мальта» не помню когда. Или ты меня не первый день здесь караулишь?

Она не торопясь перечисляла авиакомпании, ни на шаг не отходя от порога.

– А я не на рейсовом, – широко, как по телевизору, улыбнулся Несговоров. – Босс на своем подбросил. У него вилла здесь, прилетел отдохнуть на уик-энд.

– Ах, да! – воскликнула Женя. – Как я могла забыть о такой простой возможности!