Приют ветеранов - Михайлов Владимир Дмитриевич. Страница 29

– Маму, значит, – проговорил сидевший. – А я и есть мама. Так что думай. Одну минуту. Больше не могу. Время не ждет, милый, нам еще потом за твоей географией ехать, справедливость соблюдать…

«Знают, – понял Петр Стефанович. – И про деньги мои знают, абреки, кошатники, три погибели на них… Ну, что же это такое, господи! Откуда? Одно только может быть: кто меня подрядил – тот и заложил в сундук, сдал этим на ходу. Оттого и грины отдали так легко: знали, что к ним вернутся. Но за что, за что? Что я этого не смог? Ну, не повезло, бывает со всяким, кто мог угадать, что тот не в номере, а куда-то шастанул… Что они теперь со мной? Ведь наверняка боятся, что я, в случае чего, их теплыми сдам – а значит, хана мне, кранты…»

И ему стало вовсе не по себе.

– Западло делаете, – сказал он, держась из последних сил.

– Ты так считаешь? Ну, давай тогда потолкуем, разберемся…

Глава пятая

– По-моему, мы явно куда-то не туда заехали, – пробормотал Милов, отчаянно выкручивая баранку, чтобы не воткнуться в «кэдди», только что лихо подрезавший джипу нос. – Нас перенесло куда-то в Париж, а может, в Мюнхен или Будапешт. В Москве после этого езда покажется, чего доброго, сплошным удовольствием. Да к тому же еще левостороннее движение – без привычки…

И в самом деле, уже на подступах к Майруби шоссе оказалось набитым плотно, как хорошая колбаса, и отвлекаться от дороги нельзя было ни на секунду. В самом же городе, который скорее можно было бы принять за американский или австралийский, ехать стало и того труднее. А припарковаться казалось и вовсе невозможным: в шеренгах машин вдоль тротуаров не было видно ни единой щелки, куда можно было бы втиснуться. Улицы были заполнены автомобилями, автобусами, туристами, торговцами, по сторонам возвышались дома, порой очень интересные – сплошное стекло, высоченные арки, какие-то башни на крыше… Пальмы, велосипеды, люди – черные, белые, индийцы, арабы…

– Надо купить план, – решила более привычная к такой обстановке Ева. – И разыскать хоть какой-нибудь отель.

– Вряд ли стоит особенно засвечиваться тут, – не согласился Милов. – Может быть, поищем сразу воздушное агентство? А еще раньше – полицию. Помнишь, как нас обшаривали на границе? Строгий режим, скорее всего из-за этого самого углерода. И, будь уверена, наши имена у них уже в списке. Как и то, что виза у меня, да и у тебя, по-моему, тоже, всего лишь транзитная, и у нас нет права останавливаться в стране даже на небольшой срок.

– По-моему, нам и незачем тут задерживаться. Конечно, город приятный, не жарко, после нашей поездки неплохо было бы отдохнуть, запастись сувенирами… Но у нас осталось так мало времени, что зря терять его здесь, право же, не нужно!

– Если бы мы не видели того, что происходило. Нельзя же оставить это без последствий! Закон требует…

– Да почему? Какое тебе в конце концов дело до здешних проблем?

Милов вздохнул. Лишь дернул плечом, тем самым давая ответ на недоуменный вопрос Евы. И она поняла – настолько она этого человека уже знала. Ей оставалось только поинтересоваться:

– Как мы найдем тут хоть что-нибудь без карты?

– Попробуем, – усмехнулся Милов. – Авось, машина сама приведет.

Это «авось» он проговорил по-русски: не смог найти английского эквивалента. И тут же включил компьютер. Загрузил список городов, заложенных в память, надеясь, что почти двухмиллионный Майруби не окажется забытым. Конечно, если бы его программировали в Штатах или России, могли бы и пренебречь, однако для Израиля Ксения была вовсе не такой уж далью.

Так и получилось. Майруби нашелся, а вслед за тем высветился его план, на котором крохотным рубином обозначился и сам джип, перемещавшийся на какие-то доли миллиметра.

– Поищи там; надеюсь, это тебя не затруднит, – попросил Милов, в очередной раз движением руля увертываясь от дорожной неприятности.

Ева занялась компьютером.

– Если никуда не будем сворачивать, – сказала она через минуту, – то окажемся на шоссе, что ведет к аэропорту Кувала.

– Это тупик?

– Нет, дальше дорога идет на Нонбассу.

– Где нас наверняка ждут, – хмуро заключил Милов. – А с другой стороны к аэропорту нельзя подобраться?

– Можно, – ответила Ева. – Небольшой крюк, миль пятьсот всего-навсего – и два пересечения границы: в Данзанию и обратно. Уже без виз, между прочим. А на большой дороге контрольный пункт наверняка имеется. Зато увидим Килиманджаро, хотя и издали…

– Соблазнительно, – усмехнулся Милов. – Но придется отложить до другого раза. Значит, ничего другого не остается, как рисковать. Сильно подозреваю, что на выезде из города нас будут поджидать. Ну, ты нашла полицейское управление?

– А как это сделать?

– Погоди, сейчас вспомню… Ага. Надо нажать S и О – должен открыться список государственных учреждений.

Ева выполнила задание.

– Боюсь, – сказала она затем, – что мне в этом не разобраться.

Покосившись на экран, Милов усмехнулся. Очертания знаков на экране были знакомы, но язык так и остался для него неведомым. Алиф, бет, гамел, делет… Сохранилось от тех, кто снаряжал машину, – от ее хозяев.

– Да, действительно. Зияющие пробелы в нашем образовании. Что же, зададим еще одну задачу нашему смышленому штурману. Наверняка он окажется еще и полиглотом – сильно надеюсь…

Мысленно он сейчас очень хвалил себя за то, что, получая машину, не поленился всерьез разобраться в многообразных возможностях ее спецоборудования; благословил и судьбу – за то, что в состоявшихся уже приключениях оно не пострадало. Впрочем, конструкторы позаботились о том, чтобы укрыть электронику понадежнее. Милов поднапряг память и, лишь на доли секунды отрывая взгляд от улицы, набрал на компьютере нужный код.

– Ну, вот. Он и английским владеет не хуже.

На этот раз в списке можно было разобраться без труда.

– Есть адрес, – сказала Ева.

– Вот и прекрасно. Однако сперва хотелось бы убедиться, что мы не тащим за собой хвост. Незачем привозить его. Ну-ка… Кажется, режим зеркала у них включается вот так? Нажми М и R.

Ева так и сделала.

На экране справа вырезалось окно с изображением части той самой улицы, по которой они сейчас пробирались (у Милова не было времени разбираться в мелком шрифте, каким обозначалось ее название). Рубиновый индикатор джипа находился в самом верху картинки, а ниже остальная видимая на мониторе часть улицы была усеяна зелеными огоньками, медленно перемещавшимися друг относительно друга, и все вместе – к скользившим назад контурам застройки.

– Десяти минут хватит… – пробормотал Милов, задавая аппарату нужный режим. И попросил Еву: – Следи внимательно. Если какая-то тележка в течение десяти минут будет держаться за нами примерно на одном расстоянии и на той же скорости, она обозначится белым мигающим огоньком. Это и будет, вернее всего, хвост.