Имя твое – номер - Нестеров Михаил Петрович. Страница 28

Когда Костя решил уйти из «Артики», Гриневич нашел ему новое место – в банке, в отделе, который занимался поисками должников. Там Костя получил дополнительные знания. Он имел опыт работы в составе диверсионной группы, в страховой компании и особом банковском подразделении.

Последние пять номеров…

В памяти.

Все?

Нет. Остался еще один. Его Костя пропустил намеренно и оставил напоследок. Он был как раз из категории тех, имена которых шифровались цифрами. Номер сотового телефона, напротив имя – «200». Адрес «200». Номер телефона самого Михаила Курбатова. С этого адреса ушло сообщение на телефон Гриневича: «Трупы своих недоумков найдешь…» Гриневич сохранил номер телефона. Только вряд ли сообщение ушло с трубки Курбатова, скорее с телефона телохранителя, другого аппарата, мало ли их у Курбатова. Хорошая ли эта новость? Но теперь Костя знал, кто значился под номером 200 в списке Гриневича.

Он вылез из ванны, вытерся насухо. Сорвал со стены ненужные уже листы с номерами, поджег первый, держа его над унитазом. Потом сжег остальные. Последним сгорел номер Курбатова. И Романов, глядя на себя в зеркало, вспомнил слова, которыми его встречали в учебном подразделении:

«Теперь имя твое – номер».

– Имя твое – номер, – повторил он, уже глядя на бурлящую в унитазе воду, в которой метались обгоревшие обрывки и пепел.

Он не спал больше суток. Тем не менее кровать не так сильно и манила его. Он повесил табличку на дверь: «Не беспокоить» – и устроился в кресле, как в самолете. Голова быстро закружилась, будто домик стартовал с бетонной площадки аэродрома…

Но уснул он не сразу. Вспомнил Розовского. Не по той причине, что обошелся с ним круто. Ничуть не бывало. Его воспитывали как турнирного бойца. Он привык к затяжным сериям. А Розовский стал лишь шагом на его пути к цели.

В шесть утра Романов был уже на ногах. Через пять минут он садился в машину, едущую в сторону Аликанте. Как и накануне, он попросил водителя остановиться напротив мотеля.

Не все номера, объединенные под одной крышей, были заняты. Во-первых, о свободных номерах говорила вывеска, во-вторых, не у каждого домика стояла машина. Романов выбрал «БМВ» с тонированными стеклами. Он пнул в колесо, надавил на капот и резко отпустил, словно проверял работу амортизаторов. Отлично. Машина не «заквакала». Опустившись на колено перед дверцей, Костя приготовил пилку для ногтей и стальной крючок. Пилка свободно прошла в щель, и по ней, как по направляющей, Румын протолкнул крючок. Слегка поворачивая его и проталкивая дальше, он нащупывал личину, чтобы потом повернуть цилиндр вместе со смычкой: пилка – крючок. Заодно он прислушивался. Половина седьмого. Спят не только клиенты мотеля, темно и в конторке.

Он досадливо сморщился, когда крючок соскочил с личины. Срыв. Но вторая попытка оказалась удачной: секунда, и он, повернув личину, открыл замок. Отворив дверцу, он, прежде чем занять место водителя, включил фонарик и внимательно осмотрел салон. Замер, снова и снова вслушиваясь в каждый звук. По шоссе проехал грузовик, одноклассник легковой машины, доставившей его к этому мотелю. Яркий свет фар пробежал по двору, вырвал из полумрака каждую машину, заглянул в каждое окно.

Румын заторопился. Заняв место водителя, он повторил процедуру, на этот раз с замком зажигания. Машина завелась с полоборота…

Мотор «БМВ» всегда восхищал Романова. Его ровный рокот был слышен одинаково хорошо и с близкого, и с далекого расстояния. Казалось, это старинная виола с поразительной акустикой.

Рокот не был громким и временами ускользал, и тогда рука непроизвольно тянулась к замку зажигания…

Он включил заднюю передачу и уверенно развернул машину. Выехав с парковки, включил габаритные огни и взял направление на Аликанте. Только-только начало светать. Румын, въезжая в город, вынул трубку и выбрал из списка абонентов номер.

Глава 11

Связи

В начале восьмого утра Реми Миро, прокляв всех святых и того, кто звонит в этот утренний час, первым делом посмотрел на номер звонившего, отразившийся в центре дисплея с отличным разрешением. Он купил эту трубку в Лондоне, когда сопровождал в столицу Британии три или четыре месяца назад шефа. В фирменном магазине менеджер по продажам так и сказал ему: «Монитор с четким изображением». Реми едва не рассмеялся. «Я не для игр его покупаю. Как насчет связи?» И услышал схожий ответ: «Лучшая в мире».

У Реми пропало всякое желание ответить абоненту, едва он узнал его номер и имя. Экран с четким изображением выдал его собственный номер и имя. Он не мог понять, как можно звонить самому себе. Был готов увидеть другой аппарат, но держал в руках «английский». Спросонья подумал, что менеджер сыграл с ним злую шутку. Он был готов потребовать объяснений и… получить их в знакомом уже стиле: «Бесполезно».

И все же он нажал на кнопку соединения.

– Да. Реми Миро. Слушаю вас. – Передразнил себя, вставая с кровати и подходя к зеркалу: – Реми. Слушаю вас. Говорите, пожалуйста, или…

– Не отключайтесь, Реми. Иначе я начну доставать вас по другому телефону.

– Кто вы, черт побери?

– Все объяснения при встрече. Жду вас в кафе «Селянка». Там еще по вечерам трубадур выступает.

– По вечерам? Вы смеетесь над этим ранним утром?

– Знаете, где это?

– Я знаю, где это.

– Приезжайте один. Вы не получите ценную информацию, касающуюся вашего шефа, если притащите за собой «хвост». Я умею определять «хвосты» и за собой, и за клиентами. Поторопитесь, Реми.

Испанец снова чертыхнулся. Прежде чем отключить связь, он подождал вывода информации на экран. Хмыкнул, узнав, что говорил ровно тридцать восемь секунд… сам с собой.

Он прошел в ванную, осмотрел себя уже в ярком свете модной галогенной лампы. На него смотрел человек лет тридцати пяти, рано начавший лысеть, оттого стриженный наголо. Он видел выносливого поджарого человека с правильными чертами лица. Реми провел по подбородку, щекам, щетина еще не доросла до той длины, когда ее нужно подравнивать электробритвой с регулирующимися по высоте ножами.

Он почистил зубы, умылся над раковиной, прихватывая подмышки и волосатую грудь. Оросив себя дезодорантом и одеколоном, вышел из ванной. Застегивая ремешок часов, еще раз покачал головой, отказываясь от идеи связаться с шефом и доложить ему о странном звонке, таком странном, что шеф пошлет его в задницу. Правда, туда же его обязательно пошлют еще четыре человека. Обязательно пошлют, рассуждал Реми, находясь на расстоянии вытянутой руки от реальной действительности.

Его звонок принял старший оперативной группы, подчиняющийся лично Реми, по имени Рафаэль.

– Привет, Рафа, – вяло приветствовал начальник подчиненного. – Заводись сам, заводи своих орлов и ваши машины.

– Что случилось, хефе?

– Смотришь на часы?..

– Вообще-то… да.

– Вспоминай – кафе «Селянка». Небольшой ресторан со столиками на открытом воздухе. По дороге подумай, как перекрыть то место парочкой машин, не привлекая особого внимания.

– У тебя там назначена встреча?

– Угу, – бросил под нос Реми, открывая платяной шкаф. Перед ним открылся целый ряд костюмов. – Возьми с собой усилитель и слушай меня. Записывать необязательно. Вмешайся, если вдруг клиент покажет зубы. Поторопись, Рафа.

– О’кей, шеф, – пробурчал Рафаэль.

Реми Миро выбирал костюм долго, но не придирчиво, как всегда. Все его мысли были у «Селянки». Прежде чем надеть пиджак, Реми надел оперативную кобуру, затем машинально вынул из «вальтера-P99» магазин на двенадцать патронов, снова загнал его в рукоятку и, оттянув затвор, убедился, что патронник пуст.

Когда он оделся, кофе был готов. Плеснув в чашку чуточку коньяка и выжав капельку лимонного сока, Реми неторопливо, мелкими глотками выпил горячий напиток.

На открытой парковке его ждал «Порш» черного цвета. Не опуская откидного верха, Реми завел двигатель, включил встроенный в панель приборов передатчик с радиусом действия сто пятьдесят метров. Отметив по привычке время, тронул машину с места.