Князь Вольдемар Старинов. Книга вторая. Чужая война - Садов Сергей Александрович. Страница 81

Володя соскочил с подоконника.

— Я понял. Пойду, город посмотрю, раз уж здесь бродит этот будущий рыцарь.

— Сегодня можешь погулять, но завтра с утра к тебе придет учитель. Нужно все выучить за оставшееся до церемонии время.

Город Володе не понравился совершенно. Узкие грязные улицы, на центральных постоянно толпа. Володя, едва выйдя за пределы замка, сразу понял, что совершил ошибку, решив прогуляться пешком — это не современный ему мир с асфальтовыми дорожками и ухоженными парками. Здесь если грязь — то по колено, если толпа, то пробираться приходится с помощью локтей. Тем более в его накидке Володю за благородного никто не принимал, а мечи замечали не сразу, когда уже наорут. После этого человек, как правило, бледнел, начинал заикаться и тут же норовил рухнуть на колени. Володя в этом случае старался как можно скорее уйти, к всеобщему облегчению.

Поняв, что никакого удовольствия от прогулки не получит, он развернулся и в самом мрачном настроении отправился обратно в замок. Тут новая неприятность — стража сменилась, а новая его не знала и отказалась впускать, не веря, что он гость короля. Затем солдат все-таки вызвал офицера, который и провел Володю в замок. Настроение после этой прогулки у него опустилось ниже некуда.

А на следующее утро началась его подготовка к принятию во владение герцогства Торендского… Он учился правильно подходить к королю при церемонии, зубрил текст присяги и выслушивал советы и рассказы о прошлых церемониях и проблемах, которые могут возникнуть.

Ленор Алазорский знал, кого подыскать на роль учителя. Этот человек, в дополнение ко всему прочему, рассказывал обо всех знатных семьях королевства, о геральдике, которая в этом мире еще только-только входила в моду. Местная геральдика немного отличалась от земной. На Земле все эти гербы на щитах появились из-за сплошных доспехов, когда узнать человека можно было только по гербу на щите. Здесь гербы появились как символы рода. Такой символ вывешивался в замке сеньора, благодаря чему можно было сразу увидеть, кто кому приносил вассальную клятву. В королевском замке располагались гербы вассалов короля. Естественно, герб еще надо было заслужить, и дать его мог только сеньор. Как и на Земле, по мере службы герб мог усложняться, в него добавлялись новые элементы. Володя в этом плане оказался в уникальной ситуации — он уже имел свой герб, который нарушал здешние законы геральдики, из-за чего возникли определенные сложности. Геральдисты не хотели вешать такой герб в королевском зале, а Володя отказывался его менять. Не потому, что тот был дорог ему как память, а потому что другого поведения от него не ждали — вот и вынужден был вставать в позу, требуя точности в копировании герба, дарованного роду Стариновых императором Российским. Его понимали, сам Володя понимал геральдистов, а в результате — тупик. Выход, как ни странно, нашел король, которому доложили о возникшей проблеме. Он вызвал Вольдемара и предложил ему новый герб на основе существующего. Геральдист был не против, Володя, которому уже надоело изображать из себя упертого дворянина, тоже.

Такие мелочи, ничего не значащие для Володи, однако имеющие важное значение для окружающих, его раздражали. Но он вынужден был подстраиваться под местные реалии, понимая, что иначе в общество встроиться не получится.

На третий день в Родердон прибыл Абрахим Винкор с новостями из Тортона. Войска активно готовились к войне, запасы пополнялись, через неделю планировалось довести численность подразделений до штата, и тогда можно будет думать о переброске их в столицу. Володя задал еще несколько уточняющих вопросов, особенно интересуясь инженерными частями и артиллерией.

Винкор достал небольшую тетрадку, раскрыл ее и зачитал все сведения, касающиеся общего состояния армии и отдельных отрядов, а также вопросов, которые интересовали Конрона, Арвида и Филиппа.

— Вот что, оставь мне эти вопросы, которые тебя просили уточнить. Я напишу письмо и отошлю с гонцом.

— Но, ваше сиятельство, я планировал…

— Ты мне тут нужен.

— Конечно, милорд, как скажете.

Решив первоочередные дела, Володя хотел уже отправиться обедать, но внепланово заявился его преподаватель хороших манер, как его в шутку называл Володя, и попросил разрешения провести еще одно занятие. На вопросительный взгляд он немного помялся, потом признался: это приказ короля, который не очень доверяет его рассказам о том, что ученик все схватывает на лету. Ну, тут понятно — память на Базе Володе тренировали в первую очередь, это основа всей подготовки. Отсюда и его способность к изучению языков. Здесь он тоже для лучшего запоминания применял одну из методик.

— Давайте тогда повторим все, что мы изучили до сегодняшнего дня, — согласился князь. — Абрахим, подожди немного, я сейчас тут закончу, и тогда мы продолжим.

Повторение пройденного растянулось на два часа. Потом Володя быстро поел и предложил своему секретарю прогуляться. Не повторяя прошлой ошибки, он выехал на этот раз из замка верхом, и его сопровождали два солдата. Не то чтобы они сильно ему нужны были, но для представительности. Теперь, когда грязь улицы месили не сапоги, а копыта коней, а люди сами спешили дать дорогу важным всадникам, прогулка оказалась гораздо более приятной.

Выехав из какого-то проулка на огромную площадь. Володя заинтересовался столпотворением и направил коня в сторону шума. Люди торопливо расступались, давая дорогу всадникам и поспешно стаскивая шапки. Мальчик соскочил с лошади и вышел в первый ряд. Скопление оказалось вызвано бродячими артистами, расположившимися недалеко от замковой стены, с которой за представлением с интересом наблюдали солдаты.

Тряпка, служившая занавеской в фургоне, распахнулась, и на землю соскочила гибкая девочка лет двенадцати. Она тут же крутанула сальто, прошлась по лужайке колесом, а потом запрыгнула на плечи могучего сложения мужчине. И выпрямилась, сияя счастливой улыбкой.

— Ап! — Она скатилась с мужчины и тут же снова оказалась на ногах.

И только сейчас Володя узнал эту девочку — подружка Аливии по путешествию в Рогур.

Закончив выступать, девочка взяла шляпу и с улыбкой пошла по кругу, собирая деньги. Володя покопался в кошельке и достал золотую монету. Когда акробатка поравнялась с ним, он бросил ее. Девочка ойкнула и подняла голову.

— Продолжаете выступать? — улыбнулся ей Володя.

— Ми… милорд, — узнала его Линара и поспешно поклонилась. — Вы здесь?! А… — Девочка закрутила головой, но тут же спохватилась: — Извините.

— Аливии тут нет. Она сейчас с отцом в Тортоне, но вскоре приедет.

— Мы к тому времени уже уедем, — с сожалением вздохнула Линара. — Завтра заканчиваем выступления.

— Действительно жаль, — искренне огорчился мальчик. — Аливия потом долго тебя вспоминала… Слушай… а скажи, Сторн еще с вами путешествует?

— Бард? Конечно. Он постоянно с нами. И ваши песни часто поет — они ему нравятся.

— Это хорошо. — Володя задумчиво потеребил ножны ножа. — А могу я поговорить с вашим главным? Может быть, у меня есть что предложить ему, и тогда вы еще встретитесь с Аливией.

— Конечно, милорд. — Девочка с недоумением посмотрела на князя, не понимая, всерьез ли он полагает, что кто-то из них сможет в чем-то отказать благородному. — Прошу вас, позвольте только закончить.

— Конечно-конечно, я подожду.

Со сбором платы Линара закончила быстро, передала шляпу с монетами отцу и вернулась к Володе.

— Ждите здесь, — велел мальчик солдатам и Винкору.

Тот с любопытством посматривал на бродячих артистов, гадая, чем они могли привлечь внимание будущего герцога. То, что Володя давно знаком с ними, он понял сразу, но никак не мог понять, для чего они потребовались князю. А в том, что мальчик что-то задумал, Винкор не сомневался ни секунды — слишком хорошо успел изучить господина даже за такое короткое время, которое провел вместе с ним.

Папаша Флат, как все артисты называли старшего труппы, встретил Володю гораздо более настороженно, чем Линара. Его богатый жизненный опыт говорил, что от близких знакомств с благородными лучше держаться подальше и стараться не привлекать к себе их внимание. Сейчас даже богатая благодаря князю выручка его не радовала.