История Лизи (др. перевод) - Кинг Стивен. Страница 93

Она не ожидала, что он придет, вальсируя, не ожидала, что в нем проявятся какие-либо чувства, кроме безумия, с которым она уже познакомилась, но она не сомневалась, что он придет. Конечно же, будет осторожен, как дикий зверь, опасаясь расставленной ловушки, возможно, выскользнет из леса и проникнет в дом или амбар задолго до назначенного срока, но Лизи верила: сердцем он будет знать, что записанное ею послание – не часть операции по его захвату, которую проводило управление шерифа или полиция штата. Он бы понял это как стремление ублажить, которое наверняка услышал бы в ее голосе, а после того, что он с ней сотворил, у него были все основания полагать, что она станет покорной рабой. Лизи дважды прослушала запись и кивнула. Да, вроде звучит так, словно женщина, произносящая эти слова, хочет как можно быстрее покончить с каким-то доставившим массу хлопот делом, но она подумала, что Дули наверняка услышит подспудные страх и боль. Потому что ожидал их услышать и потому что был безумцем.

Лизи подумала, что на ее стороне играло и кое-что еще. Она получила свой напиток. Она успешно завершила охоту на була, и напиток этот добавил ей какой-то первобытной силы. У Лизи не было уверенности, что сила эта останется с ней надолго, но какая-то ее часть перекочевала в запись на пленке автоответчика. И Лизи справедливо полагала, что Дули, если позвонит, услышит эту силу и отреагирует на нее.

Ее мобильник все еще был в «BMW» и теперь зарядился полностью. Она подумала о том, чтобы вернуться в маленький кабинет в амбаре и переделать запись на автоответчике, добавить в нее номер своего сотового телефона, потом осознала, что не знает его. «Я так редко звоню себе, дорогой», – подумала она и вновь расхохоталась безумным смехом.

Медленно поехала к выезду на шоссе в надежде, что найдет там помощника шерифа Олстона. Не ошиблась, увидела его, еще более огромного и весьма первобытного. Лизи вылезла из кабины, отсалютовала ему. Он не вызвал подмогу, не убежал, крича во весь голос, увидев ее лицо. Просто широко улыбнулся и поприветствовал ее взмахом руки.

Лизи, конечно же, приходила в голову мысль о том, чтобы рассказать помощнику шерифа, если найдет его на боевом посту, байку о звонке «Зака Маккула», который сообщил «миссас» о своем решении ретироваться в западную Виргинию, откуда ранее прибыл, и оставить в покое вдову писателя. По той причине, что вокруг слишком много копов-янки. Конечно, она пересказала бы содержимое этого вымышленного телефонного разговора, не копируя выговор Дули, и слова ее звучали бы убедительно, особенно после той записи на автоответчике, но в итоге Лизи отказалась от этой идеи. Потому что ее история могла привести и к обратному результату: шериф Клаттерфак и его помощники усилили бы охрану, подумав, что Дули пытается усыпить их бдительность. И Лизи оставила все как есть. В конце концов, один раз Дули нашел способ подобраться к ней; наверное, ему удастся и вторая попытка. А если они его поймают, все ее проблемы разрешатся наилучшим образом… хотя, по правде говоря, поимка полицией Джима Дули не являлась тем решением, на котором остановила выбор она.

В любом случае ей не хотелось лгать Олстону или Боукмену больше необходимого. Они служили в полиции, прилагали все силы, чтобы защитить ее, а кроме того, были такими милыми деревенскими увальнями.

– Как дела, миссис Лэндон?

– Отлично. Я остановилась, чтобы сказать, что еду в Обурн. Моя сестра там в больнице.

– Грустная история. В Центральной окружной или в Королевской?

– В «Гринлауне».

Она не знала, известно ли ему, что это за больница, но, увидев, как закаменело лицо Олстона, поняла: известно.

– Ну, это очень плохо… однако день для поездки очень неплохой. Вы только постарайтесь вернуться засветло. Вечером обещают сильные грозы, особенно на западе.

Лизи огляделась и улыбнулась, сначала дню, действительно великолепному (во всяком случае, пока) летнему дню, потом помощнику шерифа Олстону.

– Я постараюсь. Спасибо за предупреждение.

– Пустяки. Слушайте, у вас припухла одна сторона носа. Вас кто-то укусил?

– Да, проделки комаров, – ответила Лизи. – Один еще цапнул и за губу. Видите?

Олстон уставился на ее рот, которому не так уж и давно сильно досталось от руки Дули.

– Нет, – ответил он. – Не вижу.

– Хорошо, значит, бенадрил [101] действует. И пока не вызывает сонливости.

– Если вызовет, сразу сворачивайте на обочину, хорошо? Окажите себе услугу.

– Да, папаня, – ответила Лизи. Олстон рассмеялся. И чуть покраснел.

– Между прочим, миссис Лэндон…

– Лизи.

– Да, мэм. Лизи. Звонил Энди. Он бы хотел, чтобы вы заехали в управление шерифа в удобное для вас время и подали заявление. Вы понимаете, ему необходима официальная бумага. Заедете?

– Да. Постараюсь заглянуть к вам по пути из Обурна.

– Тогда я поделюсь с вами маленьким секретом, миссис Лэн… Лизи. Обе наши секретарши уезжают пораньше в те дни, когда обещают сильный дождь. Они живут рядом с Моттоном, а тамошние дороги при сильном дожде превращаются в бурные потоки. Там давно пора ставить новые водопропускные трубы.

Лизи пожала плечами.

– Постараюсь их застать. – Она демонстративно посмотрела на часы. – Ой, уже так поздно! Мне пора. Если вам понадобится туалет, помощник шерифа Олстон, вы…

– Джо. Если вы – Лизи, то я – Джо.

Она подняла кулак с оттопыренным кверху большим пальцем.

– Ладно, Джо. Возьмите ключ от двери черного хода под первой ступенькой заднего крыльца. Справа. Подсуньте под нее руку, и вы быстро его найдете.

– Да, я опытный сыщик, – ответил он с ну очень серьезным выражением лица.

Лизи расхохоталась и вскинула руку. Помощник шерифа Джо Олстон, уже улыбаясь, окинул ее взглядом, залитую солнечным светом, стоящую рядом с почтовым ящиком, в котором она нашла дохлую кошку Галлоуэев.

По пути в Обурн она какое-то время раздумывала над тем, как помощник шерифа Джо Олстон смотрел на нее, когда они разговаривали у выезда на шоссе. Прошло немало времени с тех пор, как мужчина одаривал ее взглядом «сладенькая, классно выглядишь», но сегодня на нее смотрели именно так, несмотря на припухший нос и все такое. Потрясающе. Потрясающе.

– Хочешь стать красивой? Позволь Джиму Дули избить себя, – изрекла Лизи и рассмеялась. – Пожалуй, стоит подумать о рекламе этого способа на телевидении.

И во рту у нее ощущался какой-то удивительно сладкий вкус. Может, в рекламном ролике следовало упомянуть и об этом?

В «Гринлаун» Лизи приехала в двадцать минут второго. Она не ожидала увидеть на стоянке машину Дарлы, но тем не менее облегченно выдохнула, убедившись, что среди дюжины припаркованных автомобилей таковой нет. Ее радовало, что Дарла и Канти находятся к югу от «Гринлауна», далеко от опасного безумия Джима Дули. Лизи вспомнила, как маленькой девочкой (да нет, ей было двенадцать или тринадцать лет… не так уж и мало) помогала мистеру Силверу сортировать картофель и как он всегда предупреждал, что она должна быть в брюках и закатывать рукава, подходя к сортировальной машине, которая стояла в глубине сарая. «Если попадешь в эту крошку, она тебя разденет», – говорил он, и она воспринимала его предупреждение очень серьезно, потому что понимала: старый Макс Силвер говорил о том, что большая машина сделает с ней самой, а отнюдь не с ее одеждой. Аманда была частью всей этой истории, стала с того самого момента, как объявилась в рабочих апартаментах Скотта, когда Лизи без особой охоты принялась за разбор завалов. А вот Дарла и Канти могли только все усложнить. И если бы Бог хотел проявить великодушие, Он бы надолго задержал их в «Снежном шквале» за лобстером и белым вином, предпочтительно до полуночи.

Прежде чем вылезти из кабины, Лизи правой рукой осторожно прикоснулась к левой груди, заранее морщась от ожидаемой яркой вспышки боли. Но если и почувствовала боль, то совсем слабую. «Бесподобно, – подумала она. – Словно синяк недельной давности. И всякий раз, когда у тебя возникнут сомнения в реальности Мальчишечьей луны, Лизи, вспоминай, что он сделал с твоей грудью какими-то пятью часами раньше и какие ощущения ты испытываешь сейчас».