Лавка забытых карт - Мур Улисс. Страница 15

— Послушайте, — сказала Марук, — можно сделать так. Я останусь здесь, возле складов, ожидать Джулию. Вдруг она вернётся сюда, а вас не будет… Вы только подскажите, как объяснить ей, что я ваш друг.

Это и в самом деле казалось неплохим решением.

— Хорошо, — согласился Джейсон, немного подумав. — Давайте так и сделаем. Если Джулия вернётся, то придёт именно к стене. Вернее, к тому, что от неё осталось.

— Это я поняла, — улыбнулась Марук.

— Можешь сказать ей, что… что мы с Риком ушли по делу. Добавь, что ей не следует беспокоиться, что с нами всё в порядке.

— И что вы тревожитесь за неё.

— Да, — кивнул Джейсон. — Мы беспокоимся. И обязательно скажи, чтобы в следующий раз Джулия не убегала так быстро. — Он протянул Марук руку: — Спасибо, ты настоящий друг.

— Кстати, Джулия — точная копия Джейсона, — добавил Рик. — Ты её сразу узнаешь, ведь они близнецы. Только она. — Он хотел сказать «гораздо симпатичнее», но вместо этого произнёс совсем другое: — Только она немного выше ростом.

Ни слова ни говоря, лишь молча показывая стражам своих жуков-скарабеев, служивших пропуском, ребята отправились дальше в город. На тесных улицах соперничали между собой сотни лавок. Тут продавалось всё: животные, которые мычали, блеяли, били копытами, скулили и щебетали в ивовых клетках; разрисованные статуи и тарелки из алебастра; благовония; кувшины с маслами; горы хрустящих хлебцев; плетёные из тростника корзины с инжиром и финиками; ковры; шерстяные накидки; яркие ткани; украшения из драгоценных камней… Гвалт, толкотня, даже ругань — одним словом, настоящий восточный базар!

Джейсон шёл мимо этого изобилия, ни на что не обращая внимания, а Рик, наоборот, то и дело останавливался, чтобы получше рассмотреть какую-нибудь вещицу. Смуглые продавцы, пользуясь этим, хватали его за рукава, привлекая к себе.

В центре небольшой площади стоял чернокожий гигант, стороживший полуголых людей.

Скованные цепями, они сидели на земле, понурив головы.

— О нет! — простонал Рик, вспомнив, что читал в дневнике. — Это же невольничий рынок!

Немного подальше улица сильно сужалась, словно пробиралась между двух кривых домов.

— Рик… — окликнул друга Джейсон. — Смотри, лавка. Может, это она?

Он указал на приземистое здание, построенное из кирпичей. Наружные стены были исписаны иероглифами, изображающими море, небо и ночной путь Солнца.

Стела у входа оповещала:

— Думаю, это она, — восхищённо ответил Рик. — Давай попробуем войти.

Мальчики спустились на четыре ступеньки вниз и приподняли занавеску. От жаровни в углу пахнуло ладаном. С потолка на серебряных цепочках свисали сотни карт. Большой низкий стол также заполняли карты. Выполненные на папирусах, они выглядели очень и очень старыми.

Продавца мальчики не заметили. Помявшись немного у порога, они решили пройти вглубь тесного помещения. Внимание Джейсона привлекли карты с атлантами. Он вспомнил, что атланты считаются прародителями египтян. Рик засмотрелся на выбеленные дощечки, покрытые письменами. Как он понял, путешественники описывали на них свои приключения. Здесь также висела очень подробная карта Вавилона — города, где говорили на всех языках мира, и даже план Ура — самого древнего города на земле.

На стене справа — план Чёрных стен — проклятого города, возведенного людьми очень необычной внешности: с рогом посреди лба. На стене слева ребята увидели карту Небесной страны. Как следовало из пояснения внизу, добраться туда можно только зимой, «когда дождь превращается в лёд» и образуются «ледяные лестницы».

На всех картах, где обозначались реки, длинный извилистый Нил занимал больше всего места. Названия рек давались египетской скорописью либо иероглифами. На некоторых картах пометки были сделаны на языке финикийцев. Джейсон вспомнил, что рассказывали им на уроке истории. Финикия находилась на восточном побережье Средиземного моря. Удобное географическое положение позволяло жителям этой страны вести оживлённую торговлю с Месопотамией и Египтом. Что же касается финикийского письма, то оно считается одним из самых древних в мире.

В лавке также были карты, надписи на которых мальчики не могли разобрать. Как зачарованные, они переходили от одной карты к другой. Им казалось, — они слышат плеск волн, завывание ветра и видят не нарисованные, а настоящие горы, над которыми кружатся кондоры. Сколько же интересных историй могли рассказать составители этих карт!

Джейсон осторожно тронул шероховатый лист. Это оказался план какого-то здания, сотни комнат которого соединялись множеством коридоров и лестниц. Внимание Рика привлекла карта на деревянной пластине. Видимо, это был порт: в бухте между скал неизвестный путешественник отметил причалы и подходы к ним. Может быть, здесь швартовались пираты?

Вдруг раздался чей-то глухой и низкий голос:

— Вы пришли сюда только посмотреть или хотите купить какую-нибудь карту?

Джейсон вздрогнул и обернулся. В углу у входа, утопая в подушках, сидел старик. Ноги его стояли в тазу с горячей водой, от воды поднимался пар. А рядом находилось скульптурное изображение крокодила, почему-то привязанное к креслу толстой верёвкой.

— З-здравствуйте, мистер, — проговорил Джейсон и шагнул вперед, намереваясь подойти поближе… и тут же замер — то, что он принял за скульптуру, ожило. На мальчика смотрели два жёлтых огромных глаза, поделённых чёрной вертикальной полоской.

— Так эта штука живая? — пролепетал Рик, стоявший позади друга.

Старик усмехнулся:

— Живая. — На шишковатую голову рептилии легла рука в перстнях. — Молодой человек спрашивает, живой ли ты, Талос?

Талос, оскорблённый таким вопросом, широко распахнул пасть, демонстрируя острые зубы, расположенные в три ряда.

Ребята в испуге попятились.

Крокодил громко щёлкнул челюстями, а его хозяин как ни в чём не бывало помешал ногой воду в тазу.

— Итак, молодые люди, что привело вас в мою лавку?

— Мы… э… — пролепетал Рик, косясь на Талоса.

— Достаточно посмотреть на кончики ваших носов, чтобы понять: вы иностранцы, и, возможно, персы, — продолжил старик. — Значит, в каком-то смысле, вы оказались в нужном месте.

Джейсон глубоко вздохнул и ответил:

— Нет, мистер, вы ошибаетесь. Мы не иностранцы и уж точно не персы. Мы… живём в Пунто… и ищем одну важную вещь. Скажи, Рик… — обратился он за поддержкой к другу.

— Совершенно верно. Э… Мы ищем… одну карту.

— Карту! Ха-ха! — рассмеялся хозяин лавки, поёрзав в своём кресле. — В таком случае мне очень повезло. Могу ли я поинтересоваться, какую именно карту вы ищете?

— Карту Килморской бухты, — поколебавшись, ответил Джейсон.

— Клянусь богами Верхнего и Нижнего Египта, — воскликнул старик, поглаживая Талоса, — это и в самом деле счастливый день для меня! Вот уже два человека спрашивают одну и ту же карту! Должно быть, это какая-то очень важная карта, если её ищут и женщины, и дети.

Мальчики переглянулись:

— Вы хотите сказать, кто-то ещё приходил к вам за картой Килморской бухты?

— Ха-ха! Именно так! — Старик вытащил ногу из воды, внимательно осмотрел её и снова опустил в таз. — Один из моих помощников привёл сюда женщину… Вы бы видели её: какая-то безумная жрица, она сразу вывела Талоса из себя. Имейте в виду: малыш не любит слишком нервных людей.

Обливия Ньютон… Она опередила их…

— И что вы ей сказали?

— То же, что скажу вам: у меня нет этой карты. Не думаю, что она вообще существует. Если бы кто-то поместил её в «Коллекцию» и если бы она имела хоть какую-то ценность, один их моих помощников непременно сообщил бы мне об этом. Или хотя бы сделал копию.

— Но вы всё же предпочитаете воровать оригиналы? — без обиняков уточнил Джейсон.

— Ха-ха! А у тебя острый язык, юноша! Но будь осторожен: кто стремится отрезать слишком много, может и пораниться. — Талос при этих словах угрожающе пошевелил хвостом. — И потом, что за некрасивое слово — воровать. Разве не глупо, что некоторые карты гниют в Доме жизни, когда есть люди, готовые заплатить столько золота, сколько весите вы оба, лишь бы завладеть ими.