Книга будущих адмиралов - Митяев Анатолий Васильевич. Страница 107

М-172 благополучно вернулась в Полярный. В те дни в базе были английские моряки. Рассказывают: «…командир английской лодки попросил Фисановича показать карту вражеской гавани с нанесёнными на ней боевыми курсами «малютки».

Англичанин внимательно разглядывал её, прикидывал циркулем длину и ширину залива. Затем восторженно пожал руку советскому командиру и сказал:

– Эту карту я вставил бы в рамку и повесил на стене своей комнаты».

В гавань Линахамари дважды ходила М-171 под командованием старшего лейтенанта В. Старикова Первый поход был неудачный, не оказалось цели, достойной торпеды. Стариков увёл лодку в море, намереваясь после такой разведки ещё раз побывать в гавани.

2 октября 1941 года М-171 была удачливой. Одну за другой она выпустила две торпеды: первую в грузовое судно, стоявшее у причала, вторую в пассажирское. Тут же лодка ушла под воду и стала выбираться из фиорда. Подводники ждали взрывов глубинных бомб. Но, к удивлению, всё было тихо, будто в гавани не слышали грохота торпед и не видели гибнувших судов. Удивление рассеялось, когда лодка в узкости фиорда вдруг остановилась и тут же произвольно стала всплывать с большим дифферентом на корму. «Малютка» попала в противолодочную сеть. Немецкие пушки принялись обстреливать лодку ныряющими снарядами.

Ты помнишь, как в Финском заливе выбирался из сети «Ёрш»? И тут подводники давали задний ход, заполняли водой среднюю цистерну, продували её – раскачивали лодку, чтобы выбраться из стальных пут. Что значит заполнить цистерну? Вода, заполняя цистерну, выгоняет из неё на поверхность огромный воздушный пузырь, величиной с дом. Бросай бомбу в пузырь – попадёшь в лодку. Вот уже слышно, как идёт над лодкой корабль. Рвутся две глубинные бомбы. А больше немцы не бросают. Рассудили: «Зачем губить лодку? Скоро она израсходует запасы электроэнергии, воздуха высокого давления. И сдастся».

Наконец удалось вырваться из сети. Стариков решает пройти под сетью. Опустились на предельную глубину, двинулись вперёд. И снова упёрлись в награждение. Немцы, почувствовав строптивость «малютки», стали бросать глубинные бомбы – не часто, но методично, как бы понукая к благоразумию, к сдаче в плен.

Да, из ловушки не уйти. И командир решает: всплыть, стрелять по врагу из пушки – на «малютке» она одна калибром всего 45 миллиметров… Офицеры и комендоры получают гранаты – выскочив на палубу, будут драться гранатами. Инженер-лейтенанту Смычкову поручается самое ответственное – при угрозе захвата лодки бросить гранату в артиллерийский погреб, взорвать лодку…

К счастью, начался прилив. И забрезжила надежда на удачу. Самым малым ходом на минимальной глубине М-171 двинулась вперёд. И вдруг все услышали лёгкое трение под килем. Лодка ползла над верхним тросом сети. А в фиорде было тихо. Немцы не замечали, что верная добыча уходит от них.

Дышать в лодке уже было нечем. Давление в отсеках очень высокое. Пустили компрессор, чтобы уменьшить давление. Словно в ответ послышались взрывы глубинных бомб. Остановили компрессор. Нырнули на глубину. Метнулись в сторону. Надо сбить врага со следа.

По времени над морем уже должны спускаться сумерки. Скорее бы ночь! Тогда отстанут преследователи, кончатся взрывы глубинных бомб. И можно будет всплыть, чтобы впустить в отсеки свежий воздух. В подводном положении лодка находится почти сутки.

В темноте всплыли. Дошли до берега, где стояли наши батареи. Под их защитой зарядили аккумуляторы. Утром другого дня Полярный увидел героическую лодку и услышал два выстрела. Командиры лодок, стоявших у причала, приняли швартовые концы у М-171. Был на Севере и такой обычай – в любое время суток командиры выходили встречать лодку или провожать её в поход.

ТОВАРИЩЕСТВО ПОДВОДНИКОВ

Почему командиры в любое время суток выходили на причал встречать из похода или провожать в море лодку? Что вызвало такую традицию? Ответ простой: очень уж суровая служба у подводников. Они пребывают в напряжении не часы даже не дни, а недели и целые месяцы. Дружба с её верностью, бескорыстием, с мужской нежностью, только она одна могла снимать это постоянное напряжение, поддерживать бодрость духа, готовность перенести невзгоды, которыми не в меру щедро море в дни войны. А ещё дружба обещает помощь – в любой, самой трагической обстановке, помощь даже ценой жизни.

Говоря о морской дружбе, о товариществе подводников, надо в составе друзей числить и корабль. Помнишь, адмирал Макаров говорил: «Корабль есть живое существо…» На самом деле, он бьёт неприятеля, надёжно бережёт экипаж от непогоды, «с честью исполняет свой долг». Разве это не друг моряка? Через отношение к кораблю приходит и отношение к товарищам. Какое-либо упущение по службе приносит вред одновременно и кораблю, и его людям. Наоборот, самая маленькая забота о корабле уже есть забота о друзьях.

Однажды К-23 ставила мины у мыса Нордкин. Испортилось сбрасывающее устройство. Для починки нужно залезать в минно-балластную цистерну. Вызвался боцман старшина сверхсрочной службы Валентин Николаевич Носов. Лодка стояла близко от берега. В том месте часто проходили немецкие корабли. Чтобы не выдать себя и заминированный участок, если бы появился противник, лодка должна была срочно погрузиться. Моряки медленно закрывали за старшиной горловину цистерны. Тогда Носов сказал:

– Закрывайте. Если потребуется срочно погружаться, делайте это, не задумываясь.

Боцман утонул бы. Был бы залит водой в цистерне при погружении лодки. Однако он жертвовал собой – ради морского товарищества.

Щ-403 должна была ночью высадить в районе мыса Нордкап разведчиков. Её обнаружили сторожевики, открыли огонь из пушек и пулемётов. Стоявший на мостике капитан-лейтенант С. И Коваленко был тяжело ранен. Промедление с погружением погубило бы лодку.

– Погружайтесь без меня! – крикнул командир.

Задраили люк. Пошли на срочное погружение. В этот миг сторожевик ударил лодку форштевнем. Вблизи разорвалась глубинная бомба. Через пробоину в третий отсек хлынула вода. Моряки справились с аварией. Ушли от преследователей. В базе лодку долго ремонтировали: таран, снаряды и бомбы причинили ей большие повреждения. В походе после ремонта Щ-403 потопила транспорт, потом тральщик. И ещё много судов потопила, заслужив орден Красного Знамени. Нет, не зря её первый командир отдал мужественный приказ: «Погружайтесь без меня!»

Подводная лодка Щ-421 весной 1942 года потопила у Порсангер-фиорда восьмой транспорт. Тоннаж торпедированных ею судов достиг 49 тысяч тонн. В море радист принял радиограмму – лодку наградили орденом Красного Знамени. Радостные события были в самом начале апреля, а вечером 8-го числа у кормы «щуки» взорвалась мина. «Оглушительный взрыв потряс лодку. Вахтенных сбило с ног, а отдыхавших выбросило с коек на палубу. Гремели сорванные с фундаментов механизмы. Звенело битое стекло. Погас свет, в кормовые отсеки стала поступать вода. Дифферент «клюнул» на нос, затем выровнялся и сейчас же стремительно начал нарастать на корму. Корабль, не слушаясь рулей, проваливался в глубину». Моряки седьмого отсека задраили переборочную дверь, принялись заделывать трещины, началась откачка воды. Чтобы уменьшить поступление воды, пришлось всплыть. И тут обнаружилось, что повреждены винты, – лодка при работающих дизелях не двигалась. Был близко вражеский берег. Ветром и течением лодку сносило к фиорду. Рано или поздно лодку обнаружат враги. Тогда верная гибель. Без хода, без возможности погружаться она, по сути, беспомощна. Дали радиограмму командующему.

Ближе всех к «щуке» была лодка К-22. Ей приказали идти на помощь. Несмотря на шторм, моряки «крейсерской» выжимали из машин максимальную скорость. А на «щуке» в это время из брезентовых чехлов шили парус. Его закрепили на перископе. Лодка двухузловым ходом начала удаляться от берега. Так она шла полсуток. Когда появлялись самолёты, парус опускали, чтобы не показать своего бедственного положения.

10 апреля К-22 подошла к Щ-421. В это время показался вражеский катер, увидев лодки, он развернулся и поспешил в фиорд. Появился самолёт, сделал круг над лодками и полетел к берегу, сигналя ракетами.