Наковальня звезд - Бир Грег. Страница 75

Джакомо слегка похлопал его по плечу. Глаза резко раскрылись, неспособные что-либо толком разглядеть после сна — Как долго я спал? Секунды? Минуты? — Мартин повернулся к Джакомо и увидел рядом с ним Дженнифер.

— Окончательное воссоединение произойдёт через пять минут, — объявил мом, его голос прозвучал откуда-то издалека.

— Мы ждём не дождёмся, когда же мы познакомимся с их математикой и физикой, — взволнованно сказал Джакомо. Его круглое лицо блестело от пота. Люди добавили запахов в комнате. — Дженнифер разговарила с их лидером, если, конечно, Каменщик, действительно является их лидером.

— Умная говорящая змея, — громко захихикала Дженнифер.

— Фантастические вещи! — продолжал Джакомо. — В их математике нет рациональных чисел, только иррациональные.

— И это пока всё, что мы можем сказать, — охладила его пыл Дженнифер.

— Нет, вы подумайте, только иррациональные дроби, пятна, как они называют, — не унимался Джакомо.

Математика Братьев интересовала Мартина сейчас меньше всего, но он слишком устал, чтобы хоть как-то попытаться уклониться от этого разговора.

— Я думаю, они рассматривают целые числа, и даже рациональные дроби, как аберрации. Они любят все иррациональное. Я жду не дождусь, когда можно будет узнать об этом поподробнее, — повторил Джакомо, но вдруг заметил отсутствующий взгляд Мартина и отрезвел.

— Извини, — пробормотал он.

— Я очень устал, — оправдываясь, сказал Мартин. — Впрочем, как и все. А вы разве не устали?

— Мервецки устали, — вновь захихикала Дженнифер. — Но пятна! О боже, это просто невероятно! Я не вижу никакого смысла в этом.

Мартин почувствовал запах сирени. Он вспомнил, что именно так пахло лицо бабушки в его снах. Это был аромат её пудры, которая словно снег, летала по всей ванной комнате после бабушкиного посещения, а затем медленно опускалась на ковёр. Во сне он лежал на этом ковре, свернувшись в клубок и крепко зажмурив глаза.

Когда он проснулся, в учебной комнате царила тишина, лишь изредка раздавался шёпот. Поблизости спал Хаким. Джакомо и Дженнифер лежали, обнявшись, на расстоянии руки от Мартина. Джой Плоский Червяк спал в позе лотоса, укрепившись на лестничном поле. Момы и Матери Змей летали в бездействии.

Братья все разделились на части. Верёвки висели на лестничных полях, словно сушащееся бельё на неоновой одёжной сетке.

Чэм уже тоже проснулся. Мартин спросил у него:

— Это так они спят?

— Да, я тоже был поражён.

— Где Ганс?

— В другом конце комнаты. Спит, а Роза держит его голову на своих коленях.

Мартин повернулся к звёздной сфере и увидел их корабль, намного увеличившимся в размерах. Возможно, теперь он не уступал оригиналу «Спутника Зари» — вновь с тремя домами-шарами, но в этот раз передний был больше остальных. Не увидев резервуаров для хранения запасов горючего на их обычном месте, Мартин предположил, что теперь они располагаются в первом доме-шаре. Чем больше он видел, тем больше понимал, что корабль Братьев был более поздней моделью, и имел преимущество в оборудовании, тактике, возможно, даже генеральной стратегии.

— Ты думаешь, они спят? — спросил Чэм.

— Спят ли они? — повторил Мартин и осмотрелся вокруг. Он не видел целых кос, только разрозненные верёвки.

— Интересно, что будет, если верёвки смешаются и косы их перепутают? Это даже пугает, как много мы ещё должны узнать.

Торможение началось. Постоянно прибегая к помощи Корабля Правосудия, люди и Братья изучали новый порядок вещей. В первых двух домах-шарах площади были разделены на секторы Братьев и секторы людей. Свободные помещения и общие коридоры давали верёвкам пространства, в которых они прятались и занимались какими-то своими делами. Были предусмотрены меры предосторожности для захвата отбившихся от своих кос верёвок; в холлах на территории людей стояли ящики, наполненные особенными ароматами ( запахом чая и кочанной капусты), для того, чтобы перенести туда верёвки, которые заползут на чужую сторону и успокоить их.

Предпринимались и практические шаги сближения: Мартин, к примеру, выяснил, за какое место у верёвки нужно было браться, чтобы она не успела обдать тебя каким-нибудь сногсшибающим запахом. Лучшим местом считался участок гладкого и твёрдого «тела», ближе к клещеобразным ногам, за щупальцами. Основная опасность, к счастью, ещё не имевшая места в жизни, заключалась в том, что верёвка, отделённая от своих приятелей, сама могла начать защищаться, если процесс её подхвата и укладки в ящик не производился по всем правилам. Она могла ущипнуть или укусить человека, и алколоиды её слюны могли дать токсическую реакцию — возможно в виде сыпи или чего-нибудь похуже. Так зачем рисковать?

Пища Братьев была простой, и выяснилось это довольно быстро. Они питались бульоном, приготовленным из небольших организмов зелёного и фиолетового цвета, не имеющих ничего общего ни с растениями, ни с животными, скорее они походили на водяных червей. Эти организмы — Каменщик предложил назвать их «простаками» — произрастали под ярким светом, свободно передвигались в наполненных жидкостью сосудах. Большую часть питательных веществ они извлекали из простых химических препаратов, но на какой-то стадии роста начинали поедать друг друга и остатки от этих пиршеств в основном и жертвовались на бульон.

Братья всегда ели в разобранном виде. Отдельные верёвки собирались вокруг бака, как змеи вокруг мисок с молоком. Во время обеда их охраняли две или три косы.

Матери Змей не занимались приготовлением бульона. Выращивание пищи было у Братьев особенно важным ритуалом, а место старшего у бака с бульоном являлось, по-видимому, почётной привилегией.

Большего людям увидеть не разрешили, в других сторонах жизни Братья были более осторожными. Так как верёвки умирали, как отдельные организмы — это считалось у Братьев естественным процессом, как сбрасывание кожи у змеи — то можно было с большой вероятностью предположить, что воспроизводство у кос продолжалось непрерывно. Но размножение верёвок и их жизнедеятельность скрывались от людей.

Похоже на то, что три косы действовали как мозговой центр для всей группы Братьев. Внешне мало чем отличающиеся от других, они появлялись на глазах людей весьма редко и совсем не общались с ними. Создавалось впечатление, что они не говорили на английском. Случалось, что они делились на части, и некоторыми из составляющих какое-то время пользовались другие косы. Эйрин Ирландка назвала их три «Б» — Благоразумие, Благородство и Благотворительность, и эти прозвища прилипли к ним, по крайней мере, среди людей.

Каменщик познакомился со всеми в команде людей, Корабельщик и Небесный Глаз вращались среди людей тоже свободно, да и другие Братья мало-помалу продвигались вперёд во взаимодействии с людьми. В течение двух недель двадцать три Брата регулярно общались со своими новыми партнёрами. Их английский быстро прогрессировал.

Через десять дней после объединения они уже могли обмениваться элементарными шутками. Чувство юмора Братьев выражалось достаточно просто: тошнотворно-сладкий цветочный запах означал смех, кульминационный момент анекдотов всегда вызывал их внезапное разделение на части. Помимо анекдотов им очень нравилось имитирование падения в обморок и пускание газов.

С одобрения Ганса Паола Птичья Трель взяла на себя ответственность за изучение языка и поведения Братьев.

Джакомо и Дженнифер предложили свою помощь в координации взаимного пользования библиотеками людей и Братьев. Вместе с ними работали Небесный Глаз и Корабельщик. Ганс посоветовал им в первую очередь перевести и обобщить материалы, которые должны были прояснить историю галактики, а также стратегию и тактику сражения Братьев. Дженнифер была расстроена такой первоочередностью, вызванной практической необходимостью: ей-то безумно хотелось начать с математики.

Во время посещений библиотеки Мартин пришёл к выводу о том, что мозговой центр корабля представлял из себя систему, самопереводящую и самокорректирующую информацию.