Два цвета радуги - Кичигин Сергей Александрович. Страница 25

Становилось все жарче, а деревья, как назло, все мельче. На пути мальчика встретилась небольшая быстрая река. Том решил перейти ее вброд. Холодная вода обжигала ноги, сводила их судорогой, но он упрямо шел вперед, надеясь, что там, за небольшим холмом, покажутся наконец величественные деревья. И он не ошибся. Верхушки прекрасных крон он заметил, еще поднимаясь по крутой глинистой тропинке.

Конечно же! Ошибиться было нельзя. Десяток огромных деревьев окружало поляну. Это и были платаны! Но где следы жилья или хотя бы намеки на пребывание здесь человека?

Мальчик ускорил шаг. Поляна была пуста… Том растерялся. Что же это такое? На Поляне вековых платанов, а он не сомневался, что находится именно на ней, никто не жил! Где же землянка, упомянутая в секретной папке?… Стоп! Землянка… Землянка… Землянка! Она же должна находиться под землей!

Том облегченно вздохнул, хотя радоваться пока было нечему. Мальчик подобрал сухую толстую палку и стал медленно обходить поляну, сужая круг за кругом место поиска. Он стучал палкой по земле, а для верности еще и притоптывал ногами. Земля молчала.

И только в самом центре поляны она ответила ему глубоким, утробным эхом. Приглядевшись, Том заметил, что небольшой участок земли, поросший травой и дерном, как бы делился на несколько квадратов, отличающихся разными оттенками зелени.

Поддев один из них, мальчик обнаружил, что тот легко снимается. Под ним лежало несколько прогнивших, старых досок. Том быстро раскидал их, открыв вход в накую-то яму, очень большую и темную. Вероятно, это и была землянка кузнеца Джо…

Том позвал еле слышно:

— Дядюшка Джо! Отзовитесь! Вы меня слышите?

Из подземелья ему никто не ответил. Тогда Том осторожно спустился по едва различимой лестнице. Пригодился ему и фонарь, подаренный накануне Ростиком.

Огромных размеров человек спал в углу землянки, укрывшись овечьей шкурой. Но вот великан несколько раз потянулся, и из-под овчины показалась растрепанная, давно не чесанная голова.

— Простите… Вы и есть кузнец Джо? — спросил мальчик очень громко, чтобы как-то скрыть испуг.

— Вы меня слышите? — уже тише произнес он.

— Слышу… Ты что, тоже робот? — грубо спросил великан. — Кто тебя прислал? Ведь срок очередной проверки лишь осенью.

— Никто меня не присылал! Я сам… И я никакой не робот! Том меня зовут. Том! Вы меня не знаете, но должны помнить моего отца, Николаса. Я — сын Николаса.

— Какого еще Николаса?

— Да вы жили на соседних улицах! Неужели не помните?

— Не того ли Николаса, что чуть было не поплатился головой, скрывая у себя дома раненого жестянщика, за которым охотились голубокожие ищейки?!

— Не знаю. Меня тогда на свете не было, а о вас нам часто рассказывали родители.

— Как они там? — вежливо поинтересовался кузнец, начиная приходить в себя.

— Оба пропали… А мы с сестрой живем теперь во дворце, где нас приютила Мафитта.

— Жива еще эта негодяйка!? А я надеялся, что найдется смельчак, который свернет наконец ей шею. Уж больно много кровавых дел за ней числится!

— Я к вам пришел с просьбой, дядюшка Джо. У меня мало времени…

— Тогда поторопись, если так надо. Только сначала помоги-ка мне освободиться от наручников и цепи. Дело пустяковое, да у меня нет ничего подходящего под рукой.

— Подождите! Там, наверху, я приметил достаточно увесистый камень. Я мигом! — И мальчик пулей выскочил из землянки.

— Это пустяки… Пара ударов, и я буду свободен. Каждую осень мне меняют наручники и цепи. Эти давно проржавели, — рассказывал кузнец, когда мальчик вернулся.

— Как же вы живете? — удивился Том.

— Так и живу, парень… Через день на поляну приходит робот, приносит еду и самое необходимое. Раз в две недели он кое-как убирает в землянке. Иногда меня, как какого-то пса, спускают с цепи, и я могу немного размять кости.

— А вы не пытались бежать?

— Почему же, пытался… Только разве убежишь от робота-ищейки, который по каким-то признакам находит тебя за сотни верст? Да ладно уж об этом! Говори, что за нужда привела тебя и кто помог меня разыскать? Впрочем, это неважно… Как тебе удалось добраться до этого места, где я… я… — кузнец неожиданно замолчал и отвернулся. — Прости старика, я плачу, потому что ты — первый из разноцветных акиремцев, кого я вижу после двадцатипятилетнего заточения. А то все роботы да голубокожие мучители!

— Дядюшка Джо, какой же вы старик! Мы обязательно поможем вам, поверьте! Только мне сначала надо выполнить поручение Мафитты.

При этом имени глаза кузнеца недобро заблестели.

— Она послала меня за властиной.

— Ах, мерзавка! Нет конца ее преступлениям! Знаешь ли ты, что у нее целые склады этой травы, к которым она никого не подпускает? Потому ее и боятся во дворце. Особенно эти расфуфыренные придворные петухи. Эти негодяи жить не могут без властины. Травка-то волшебная: и кожу она им голубит, и властью наделяет. Вот и дрожат они, унижаются. И все из-за нее, дурман-травы проклятой! А траву Мафитта хранит в большом секрете. Ты не думай, что трава у нее пошла на убыль. Вовсе нет! Это только предлог. Чертова толстуха давно посылает не за травой, а за смертью. Кто не угодил ей, тот идет в лес. Так что я тебе верю, даже если ты и не сын приятеля Николаса.

— Но что мне делать? Я так надеялся на вашу помощь…

— А я тебе и помогу, в долгу не останусь. Ты, парень, хотя и родился уже при голубокожих, да, видно, свободой дорожишь. Это мне по душе. Я сам явился на свет во времена правления нашей Моно Поли II и ее покойного супруга-короля, дурака и тирана.

Но мой дед рассказывал, что давно, очень давно наша страна была свободной и счастливой, и правила акиремцами тогда мудрая и справедливая Великая Правда. Да только захватили власть голубокожие… Они поработили наш добрый трудолюбивый народ, а саму правительницу заточили где-то далеко в океане. Убить ее они не смогли — ведь Великая Правда бессмертна! Сколько тогда пролилось народной крови! Не одно поколение акиремцев сменилось, прежде чем укрепились голубокожие. Многих удалось им оглупить и одурманить. Но всегда находились храбрецы, которые не хотели мириться с мелкой участью рабов. Многие задавали себе вопрос: почему они так тяжело трудятся, а живут так бедно и безрадостно? Почему они должны проливать свою кровь вдали от родной земли, убивать невинных людей в чужих странах? Таких сажали в тюрьмы, травили, убивали и вывозили за дальний лес. Я сам не знаю, почему меня не постигла участь моих друзей. Наверное, что-то нужно от меня этой Моно II, раз держит тут двадцать пять лет… Теперь послушай меня внимательно, парень. Я спасу тебя от ядовитой властины, но и ты должен помочь мне. Похоже, ты не из робкого десятка. Нет, нет! Не торопись, — добавил он, заметив, что Том снова схватился за камень. — Я передумал. Разобьешь цепи сегодня ночью. Вечером должен появиться робот с едой и сонным зельем. Еще двадцать лет назад я раскусил эту хитрость Мафитты: хотела одурманить меня, да не вышло! Приходится выливать питье и притворяться. Робот должен благополучно вернуться во дворец и доложить, что со мной все в порядке. Тогда у меня в запасе будет два дня! У тебя есть друзья? — вдруг спросил он у мальчика.

— Еще какие! — гордо ответил Том. — Я дружу с синими, красными и даже с двумя черными ребятами.

— Это хорошо, что цвет кожи не мешает тебе видеть в них людей. Но этого мало. Есть ли среди них грамотные?

— Да что вы, дядюшка Джо! Наши родители не имели книг, а о нас и говорить нечего.

— Скверно, Том, совсем скверно… Может, ты подыщешь друга среди голубокожих ребят?

— Несколько лет назад один мальчик захотел подружиться со мной. Ему за это здорово попало. А другие нас вообще не замечают. Только зачем вам обязательно ученые?

— Я, к сожалению, не знаю, где находится Великая Правда, истинная правительница Акирема, но зато знаю другое: в дупле Одного из старых платанов спрятан сундук, а в том сундуке — кожаный футляр с волшебным замком. В футляре — книга. Тот, кто отгадает три загадки, спрятанные там же, найдет ключ к замку. И только тогда в книге можно будет прочитать о прошлом нашей страны, узнать место, где находится наша несчастная правительница. Жаль, очень жаль… Мне казалось, что вы не должны бояться голубокожих.