Мальчик со шпагой.Звездный час Сережи Каховского (журнальная версия) - Крапивин Владислав Петрович. Страница 33

И Сережа понимал, что лейтенант прав.

Ну, что ж, теперь он опять был готов к бою. Всадники въехали на поляну и остановились полукругом. Они смотрели на Сережу чуть насмешливо, но по-доброму.

Когда Сережа вернулся домой, казалось ему, что все теперь позади: вся эта история с дракой в переулке, с ножом, со Стасиком. Словно перевернули страницу.

Но едва он вошел к себе в комнату, как зазвонил телефон.

— Сережа! Тебя! — позвала тетя Галя. И обеспокоенно добавила: — Какой-то мужчина. Неужели из милиции?

Голос был взрослый, глуховатый. Неизвестно чей, но очень знакомый.

— Сергей? Ну, здравствуй. Не узнаешь?

— Нет, — сказал он. — Извините. По телефону трудно…

— Помнишь станцию Роса?

— Алексей Борисович! — заорал Сережа так, что в кухне у тети Гали что-то загремело, а в комнате басовито залаял Нок.

— Это я, — раздалось в трубке. — А там у вас кто лает? Неужели Нок?

— Ага!

— Значит, живой, бродяга!

— Конечно!

— Да-а… Ну, как живешь-то, всадник?

— Ох, живу, — отозвался Сережа. — А вы?

— И я… А знаешь, почему я позвонил? Впрочем, конечно, не знаешь. Выдам одну тайну. Я сижу сейчас в редакции, у дежурного, и смотрю оттиски завтрашнего номера. У меня там репортаж с судоремонтного завода. И вдруг рядом с репортажем читаю… Ты слушаешь?

— Слушаю, — напряженно сказал Сережа.

— Заголовок такой: «Есть мушкетеры!» А дальше вот что:

«Двадцатилетний Василий Гаврилов не любил трудиться. Школу он не закончил, ни на одной работе не задерживался. А деньги были нужны: на мотоцикл, на магнитофон, на выпивку. И Гаврилов стал преступником. Несмотря на молодость, у него немалый уголовный стаж: две судимости за хулиганство и ограбление.

Освободившись из колонии летом этого года, Гаврилов продолжал бездельничать. Жил за счет своей матери и вынашивал планы «крупного дела». Первого ноября он ограбил промтоварный магазин «Речник» в районе пристани. Пока шел розыск, преступник отсиживался на квартире у приятеля.

Любовь к спиртному ускорила разоблачение грабителя. Выпив полбутылки, Гаврилов решил «освежиться» и вышел на улицу. В это время по переулку шел шестиклассник Сергей Каховский, он провожал домой после школьного собрания двух ребят. К ребятам пристали четверо подростков, потребовали деньги, затеяли драку. Сережа не подчинился хулиганам.

Гаврилов подошел на шум и решил помочь «юным коллегам». Но мальчик не отступил и здесь. Ударом рейки, оторванной от изгороди, он сбил с ног вооруженного бандита. В это время подоспела милиция, которую вызвал один из второклассников.

Выйти победителем из схватки смелому пионеру помогла «мушкетерская наука», которую он освоил в фехтовальном клубе «Эспада».

— Вот такие дела, брат… — сказал Алексей Борисович, закончив чтение. — Ну что молчишь? Все правильно написано?

— Кажется… — неловко сказал Сережа. — Алексей Борисович! А вы больше не встречали ребят из конного отряда «Гренада»?

— Нет, Сережа. Жаль, но пока не встречал. А что? Вспоминаются?

— Конечно.

— И мне тоже. Ну и хорошо. По крайней мере, теперь я знаю, что не зря их тогда поднял по тревоге.

Сережа помолчал. Он тоже знал, что не зря.

— Ну, будь счастлив, — сказал Алексей Борисович. — Не забывал бы ты меня, а? Звони. Номер телефона в газете есть, там, где написано «секретариат».

— Обязательно позвоню! Спасибо!

Сережа услышал короткие гудки и опустил трубку. Но едва она коснулась аппарата, как телефон опять взорвался трезвоном.

Звонил Кузнечик.

— Сережка! Ты куда из школы пропал? Даже не сказал ничего… Ну ладно, я не об этом. В клубе срочный сбор! He забудь надеть форму!

Было семь часов вечера.

Ветер, который гулял днем, расчистил небо от облаков и утих. В тишине и черноте опять сияли морозные звезды.

Сережа отправился в клуб не в шапке, а в форменном берете, и холод хватал его за уши. Сережа закрывал их ладонями и поддавал ходу. Но он торопился не только из-за мороза. Срочный сбор — дело нешуточное. Значит, что-то случилось.

Он проскочил арку подъезда, оказался во дворе и встревожился: окна клуба ярко горели, но не было слышно обычного гомона. Пробегая к двери, Сережа заглянул в окно и успел заметить, что ребята стоят в строю.

Неужели опоздал? Но всего пятнадцать минут прошло с той поры, как позвонил Кузнечик. Да и что значит «опоздал»? Срочный сбор не линейка, которую начинают минута в минуту. Сбор открывается, когда сбегутся все, а на это уходит минут сорок.

А тут не дождались даже капитана!

…Но он не опоздал.

Его-то как раз и ждали.

Сережа понял это, едва ступил на порог спортзала.

У каждого бывают в жизни звездные часы. Пришел такой час и к Сереже Каховскому.

Как только Сережа показался в дверях, коротко пропела труба, ряды колыхнулись и замерли. А барабанщики грянули какой-то длинный незнакомый сигнал.

Они стояли отдельной шеренгой, слева от знаменной группы, шестеро лихих, подтянутых и удивительно славных мальчишек. Они сверкали нашивками, аксельбантами и белыми ремнями. Палочки в их тонких руках, с которых еще не сошел до конца летний загар, мелькали так, что казались размазанными в воздухе. Отражения ламп горели на алых боках и металлических обручах барабанов.

Барабанщики смотрели на Сережу и улыбались. Они были разные: темноволосые и светлые, веснушчатые и смуглые, а улыбки у них были похожие — веселые, белозубые, добрые.

И Сережа улыбнулся им в ответ.

В дальнем углу, позади строя, стояла группа взрослых, и с ними был Олег. Сережа увидел там Юлю — вожатую, Митину маму и… директора школы. И отца.

Не было времени, чтобы удивиться или растеряться. Барабанщики оборвали сигнал, но барабаны их не смолкли совсем, а продолжали приглушенно рокотать (как это у них получается: палочки почти неподвижны, а от барабанов идет ровный гул).

И на фоне этого глухого рокота прозвучала команда Володи Огонькова, дежурного командира:

— Капитан Каховский — на середину!

Сережа сделал несколько шагов и остановился прямо на черте, которая делила пополам фехтовальную дорожку. Он стоял лицом к знаменной группе, слегка щурился от яркого света и ждал. Ему казалось, что от больших ламп струится сухое тепло, какое бывает летом, когда стоишь на горячем песке у синей воды…

— Отряд, внимание! — скомандовал Володя Огоньков.

Барабанщики стихли совсем. Олег вышел на дорожку и встал в трех шагах от Сережи. Лицо у него было торжественное, почти строгое, но в глазах пряталась улыбка.

Олег и в самом деле быстро улыбнулся Сереже. Затем снова стал строгим, вытянулся, развернул длинный лист ватманской бумаги, похожий на старинный пергаментный свиток. И прочитал:

— За мужество при встрече с врагом пионерский отряд фехтовальщиков «Эспада»

капитану группы Сергею Каховскому вручает именную шпагу.

Вот этого Сережа не ждал!

Он думал: может быть, благодарность, диплом, разрисованный братьями Ворониными, или даже похожий на орден значок — вроде Митиного чемпионского жетона.

Но шпага! Он никогда не посмел бы и мечтать о ней.

Барабанщики грянули марш-атаку. Строй раздвинулся, и со шпагой в руках сквозь шеренги вышел на середину Митька. Он встал перед Олегом. Олег свернул свиток, заправил его в кольцо из красной ленты и надел на клинок.

Митька встал к Сереже лицом и двумя руками протянул шпагу.

Да, это была не рапира, а тяжелая трехгранная спортивная шпага. С черной отшлифованной рукояткой, с большой сверкающей гардой, на ободке у которой Сережа наполовину прочитал, наполовину угадал надпись: «Сергею Каховскому — отряд «Эспада». Смелость и честь».

«Стой! — вдруг словно кто-то неслышно крикнул ему. — Подожди. Можно не брать. Можно сказать, что еще не надо пока. Лучше потом, Будет небольшая заминка, но, наверно, все поймут».

«Зачем?»'