Пчелиный волк - Веркин Эдуард. Страница 50

– Как ты тут оказался? – проявил Коровин слабый интерес.

– Не как, а зачем, – поправил я.

– Тоже неплохо. – Коровин потер плечи. – И зачем тебя сюда принесло? Только не говори, что собираешься проповедовать гномам разумное, доброе, вечное…

– Я должен разыскать человека.

Коровин заинтересовался. Нащупал яблоко, плюнул на него, протер о рубище, попробовал. Плюнул.

– Ты должен разыскать какого-то конкретного человека, – спросил он, – или человека вообще? В этическом, так сказать, смысле? В смысле диогеническом?

– В смысле чудлана одного, – объяснил я.

– Как интересно, – сказал Коровин. – Поведай мне эту историю, жрать-то все равно нечего.

– История проста, – ответствовал я. – Было все, значит, так. Бродил я по Неаполю…

Коровин вздрогнул. Я продолжил свою грустную повесть, в которой было сплошное вранье.

По Неаполю я не бродил, брега солнечной Италии были мне недоступны со степенью недоступности кратера Гагарина, раскинувшего свои кольца на обратной стороне Луны.

Как-то раз, в дождливые недели ноября, я изучал труды античных философов одной рукой, другой сжимая теннисный мяч, принадлежавший некогда одной великой теннисистке. Жизнь моя была тогда преисполнена приключений и легкости, я числился вольным работником в одном детективном агентстве, естественно, в свободное от основной учебы время, в общем, жил, не парился, копил на снегоход.

И вот однажды, ну да, как раз в те самые дождливые недели ноября, к нам в агентство заглянул прилично одетый джентльмен. Оказалось, что он адвокат и душеприказчик одной пары из Южно-Африканской Республики. Пара была не бедная, ей принадлежали две алмазные шахты и несколько гранильных мастерских на границах округа Кимберли. Определенное время назад они решили завести ребенка, но, так как пара была уже в годах, обязанность по вынашиванию младенца была возложена на одну молоденькую девушку, найденную через Интернет.

Девушка жила в Иркутске, она согласилась стать суррогатной матерью за пятьдесят тысяч долларов и пятилетнее содержание. Необходимые манипуляции были произведены, однако перед самым появлением на свет наследника бриллиантового королевства у девушки случился нервный срыв, и она удрала в Россию, где след ее затерялся.

Пара не впала в отчаяние и начала розыски беглянки и своего наследника. Однако розыски затянулись, поскольку девушка неожиданно к сыну охладела, сдала его в дом ребенка, а сама ушла в ашрам.

Но бриллиантовый шахтер и его супруга не отчаивались и посылали одного эмиссара за другим. Поиски растянулись более чем на десять лет. И удача была уже близка, специально нанятым агентом было вычислено место пребывания этого юноши, как вдруг он исчез. Проведенное расследование показало, что наследник шахт и гранильных мастерских попал сюда. Судьба вмешалась в развитие этой истории – около трех месяцев назад южноамериканская пара погибла. Их личный самолет разбился над озером Танганьика, они туда на сафари ездили. А завещание осталось. В общем, меня и напрягли. Квартиру обещали.

Коровин нахмурился.

– А как попал сюда, все равно не помню, – сказал я. – Клянусь ушами Нибелунгов, ретроамнезия, видно. Провалы. «Илиаду» частично помню, «Одиссею» уже нет.

– У тебя был парашют, – сказал Коровин. – Видимо, откуда-то прыгал…

– Видимо, – согласился я.

– А вообще интересная история. – Коровин заглянул в котел на предмет обнаружения каши из акаций. – А как этого баклана звали? Того, что ты должен отыскать?

– Персиваль, – ответил я. – Родители завещали назвать его в честь рыцаря Круглого Стола. Они даже самый крупный алмаз, добытый на своей шахте, так назвали.

Эту историю я придумал вчера, перед сном. Под вой дурацкого ветра, под угрожающее перешептывание кровожадных леммингов, откочевывавших к северу.

– Я знал его, – сказал Коровин. – Этого Персиваля.

Я сделал заинтересованное лицо.

– Тут его не только я знал, – сказал Коровин. – Многие его знали. Я могу рассказать…

Рассказать Коровин не успел – над нашими головами что-то просвистело. Протрещало. Примерно так же трещат по спицам пристегнутые к велосипедным вилкам открытки. Или рикошетирующие пули.

Я инстинктивно пригнулся. Вспышка справа, вспышка слева. Коровин не пригнулся, что меня насторожило, но я решил, что он просто опытный, знаком с местной аэронавтикой.

Доминикус спрятался под рубище.

– Смотри-ка ты, – хмыкнул Коровин. – Еще летают… А я думал, уже все…

Я успел забросить взгляд вслед за пролетевшей пулей и успел его опознать. Летающая метла. Та, что лежала под № 18 в морозном ангаре триллионера и властителя мира Ван Холла.

Пердолет.

А верхом на нем барбос в сиреневом плаще.

– Помело, – сказал Коровин. – Последнее помело полгода назад видел…

– Это что, на самом деле летающая метла? – спросил я.

– Почти, – сказал Коровин. – Устройство такое. Раньше Магический Орден на таких летал…

– А теперь?

– А теперь Магического Ордена нет. Теперь они все к Пендрагону ушли, в Деспотат…

– К кому? – усмехнулся я.

– К Пендрагону. В Деспотат. Ты не знаешь, но я, опять же, расскажу…

Коровин остановился. Коровин возложил длань на очи свои. Коровин рек:

– Сначала была тьма, потом стал свет, ну а потом все как положено, каждой твари по харе. Если говорить откровенно, я не очень хорошо знаю здешнюю историю, гномьим легендам же доверять нельзя, поскольку гномы в сущности своей лживы, как ирокезы. Но кое-что я сказать могу…

– …Пришла туча со стороны Золотого Города, и отверзлись врата, и узрели они престол, отлитый из огня и сиянья, от которого лопались перепонки, глаза же вытекали в раскаленный воздух…

– Смотри-ка ты. – Коровин сощурился. – Откуда?

– Не знаю. У меня же провалы в памяти…

– Ну да, само собой. Ладно, буду рассказывать. Вот так. Когда-то давно здесь было… Точно не знаю, что здесь было. Я знал одного парня, он составлял карту, так вот, он говорил, что у этого места не очень давняя история. Он составил даже свою теорию по поводу всего этого…

Коровин умудрился кивнуть одним кивком на все четыре стороны света. Затем продолжил:

– Видишь ли, в некотором роде это такая… если объяснять в скучных терминах, Страна Мечты, я уже говорил. То есть тут так или иначе они сбываются, мечты. И даже случайные мысли и слова сбываются иногда. А мечтать в массовом порядке люди стали не так уж давно…

– Почему? – не понял я.

– Все просто. – Коровин почесал Доминикусово пузо. – О чем люди мечтали раньше? Ну, пожрать хорошенько, ну, не работать. По максимуму стать царем. Вот и все. Энергетический потенциал у подобных мечтаний был крайне низок. Потом, с развитием цивилизации, мозги у людей усложнялись. За счет того, что им приходилось работать все меньше и меньше, они все больше и больше думали. Ну и мечтали тоже, соответственно, больше. В двадцатом веке, особенно во второй его половине, произошел всплеск мечтаний. В основном это связано с развитием техники и средств коммуникации. Количество ЭМ…

– ЭМ? – спросил я.

– Энергия Мечты, – пояснил Коровин. – Так называл тот, кто составил карту этого места, субстанцию мечтаний. Ну так вот, количество ЭМ резко возросло. Книги, затем радио и телевидение, затем компьютеры добавили перцу… Короче, в один прекрасный момент ЭМ стала созидающим фактором, и возникло место, где эти мечты получили возможность реализоваться. Это о вопросе… как называется наука о всем?

– Онтология [19], – сказал я.

Коровин поглядел на меня с уважением.

– Доклад в школе делал, – соврал я. – «Что такое философия» назывался.

– Понятно. Ну так вот, об онтологии все. Говоря проще: пипл мечтал-мечтал и намечтал. И вот стали тут появляться разные фантазеры. Космонавты, мушкетеры, индейцы, ковбои, рыцари, волшебники, ну, все, короче, даже эльфы. А поскольку мечтают все о разном, то вместе с ними стали потихонечку реализовываться и их фантазии. Оживать стали. Сначала все вроде бы ничего было, терпимо. Гномы завелись, единороги, летуны, другие зверушки. Все тихо-мирно, все спокойно. Хорошее время было, я, правда, уже не застал… Ну а потом понеслось. Сначала вампиры, потом оборотни, потом мертвяки, живоглоты, а потом и не сосчитать кого… Красные Руки поперли, упыри, гробы летающие, опять же саблезубые бараны. Пара левиафанов даже была, как плотину прорвало… И всем стало жить очень тяжело, поскольку вредных существ стало гораздо больше, чем добрых, и они стали всем досаждать…