Арса (СИ) - Мутовчийская Ирина Зиновьевна "И-ра". Страница 16

-Ох, дедушка, если бы это было так!

-Так и будет! Ты знаешь, почему твой отец оказался в плену у зла?

-Нет

-Зло учуяло его двуличие. Отрекшись от старой веры, он не смог порвать связи со старой верой.

-Не понимаю.

-Далеко мы от Куява, но ветер и калики перехожие страшные картины донесли и до нас. Рассказали они нам, как это было. В тот день даже солнце зашло за тучи, не дожидаясь своего часа. Стыдно солнцу стало за поступок твоего отца. Приказал Владетель уничтожить все, что напоминало ему о старых богах. Жгли богов, рубили на куски, а над статуей Перуна вообще надругались: привязали ее к конскому хвосту и сволокли с горы к реке, а потом бросили в воду.

Вот так. Разочелся князь со старой верой, но и в новую не смог уверовать всей душой. Лебезил он перед старыми богами. Боялся мести. И тогда замыслил он худое, решил принести старым богам в жертву тебя. Ведь новая, христианская вера, отрицает и негодует при виде жертвоприношений. Металась душа князя, источала страх и неуверенность. Вот тут зло первородное и уловило князя в свои сети. Не гневись на отца, не он отдавал приказ принести тебя в жертву!

-И все же я боюсь! Не верю я, что здесь, в лесах мурома, потеряют воины отца мой след!

-Да, стар я стал! Думал, что все уже тебе объяснил, а ты так ничего и поняла. В язычестве мы остались, поэтому защищают нас наши боги. А докуда мы в своей вере, не нащупать злу тебя слепым глазам, не проведать твоему отцу то место, где ты сейчас. Поняла теперь?

-Поняла. Только дедушка, мне вот что невдомек! Муромские леса от Куява ох как далеко, откуда ты в таких подробностях про изничтоженных богов узнал?

-Ишь ты, ушлая, заметила! Дело вот в чем, дар у меня! Как у той старушки, в поселке древлян, про которую ты мне рассказывала. Только здесь, в наших лесах, этот дар прятать не надо. Никто не запрещает мне кудесничать, да провидеть прошлое и будущее. В ладу я живу с собой и с соседями, с природой и с богами. И поэтому природа добра ко мне. Немощь все больше захватывает мое тело, но дар никто не сможет отнять.

Наоборот, этот дар все сильнее становиться из года в год. Знал я, что нет Радушки среди живых, знал давно, но обманывал себя. Заглушал голос дара. Однако дар, вопреки всему, не ослаб, не подвел меня. Нашептал в уши дар мне, что будет весточка от моей доченьки. И я не ошибся. Не зря были ожидания. Пришла ты. Немыслимый и сказочно тяжелый путь ты прошла. Без руля и ветрил, без…Ты же даже названия нашего поселения не знала. А все же дошла!

-Но, дедушка, волос Пущевика…

-Да, знаю я, знаю, - отмахнулся дед,- неужто такая ценность была бы дадена простой девочке? Нет. Часть моего дара досталась тебе! У Радушки его не было, а вот тебе повезло! Хотя, как глянуть, везение это или нет? А только знаю я, не заиграй дудка Леля в положенный момент, не было бы тебя сейчас со мной! Это ли не дар богов? Поздно уже, отправляйся в светелку. И спи спокойно. Верю я, что больше не придется тебе убегать да прятаться.

Утро было солнечным и спокойным. Лежа в постели, девочка все еще не могла поверить, что ее долгое путешествие окончено. Окончено полностью. Пока завтракали и разговаривали, минуты шли за минутами, а девочка все еще не остыла от горячки долгого пути, ей все еще казалось диким, что она сидит на месте и не нужно убегать. Днем Владина внимательно наблюдала за дедом, следила, как он неспешно хозяйствует в доме и во дворе и пыталась чем могла ему помочь. Вечером набежала полная хата сродственников, да соседей. Почти вся деревня была тут, дед рассказывал им историю долгого путешествия внучки, да так увлекся, что и не заметил, что все и есть то перестали. Заслушались неискушенные поселяне.

Слушали открыв рот, рассказ прерывался только охами да ахами. Сердобольные женщины затормошили да зацеловали девочку. Следующий день был Купальский. Вечером славили бога лета, Купалу. Владина первый раз в жизни водила хороводы вместе со всеми, плела и кидала венки в воду, а потом, ближе к полуночи, искала вместе со всеми цветок Купалы. На утро ей чуть взгрустнулось, вспомнился прошлогодний купальский праздник. Вспомнила как показывал Леший ей цветок, а потом прятал ее от дружины отца в своей захоронке. Вспомнив события годовой давности, девочка уже совсем собралась достать из калиты еловую веточку, да набежали под окна девушки-подружки и стали звать по ягоды.

И побежали денечки, день за днем, час за часом. Все больше втягивалась Владина в эту неспешную, простую, но такую притягательную жизнь. Прошел август. Настало время урожая, а потом и свадеб. И однажды девочка сделала для себя открытие! Осознала она, что ей здесь хорошо, так хорошо, как не было хорошо никогда. Прости ее сейчас отец, да позови назад в Куяв и то не согласилась бы она. Ничего хорошего в Куяве ее не ждало, а здесь…Здесь девочка узнала, что такое счастье. Узнала, каково это, когда тебя любят, берегут и гордятся тобой! Влада обрела настоящую семью. Поначалу, ей было довольно сложно разобраться в родственниках, кто сват, кто брат, кто кому кем приходится, но постепенно все наладилось.

И оказалось, что помимо дедушки у нее очень большая семья. И приняли девочку в эту семью сразу, без всяких оговорок и околичностей. Вскоре Владине казалось, что она жила здесь всю жизнь, а все произошедшей с ней раньше, не иначе как дурной сон. С приходом зимы, перешли с дедом из дома в землянку. Она находилась рядом с домом. Покрыта землянка была деревянною, остроконечною крышей, и на крышу эту была уложена земля. В ту зиму холода стояли небывалые. Бывало, возьмет дед несколько поленьев, да кинет в печь, а следом несколько камней побольше. Разойдется огонь, раскалятся камни до красна, польет дед их водой, отчего станет парко, да влажно. Заполнит пар всю землянку до такой степени, что снимет девочка уже всю верхнюю одежду которую можно снять, да блаженствует в тепле.

А дни проходили так.Влада ткала да вышивала. Научили ее женщины сродственницы этим премудростям за лето. Не очень ладно выходило поначалу, но девочка не унывала, а дед занимался починкой. Ведь с приходом весны нужно было сеять да другим хозяйством заниматься. А еще говорили они без конца, дед рассказывал о детских годах Радушки, а Влада вспоминала как жила с мамой в палатах княжеских. Так зиму и перезимовали. А весной снова перешли в дом.

Была поздняя весна. Однажды утром девочка проснулась от непривычной тишины. Деда не было слышно. Никто не шаркал, ни покашливал, ни ругал кота и собаку. Не слышно было, как стучит, то и дело, заслонка в печи. Предчувствуя недоброе, княжна влетела в горницу. Дед сидел на кресле-конике понурив голову, а руки его машинально гладили ручки кресла, вырезанные в виде конской головы. Пальцы его скользили по завиткам, гладили дивный узор, а глаза были закрыты, и голова была опущена. Девочка подошла к деду и чуть помедлив, дотронулась до него. Дед нехотя поднял голову, он силился что-то сказать, но слова не желали слетать с губ. Наконец, собравшись с силами, он сказал.

-Зло близко! За что прогневались боги на тебя, почему нет тебе покоя и защиты? Кто же пожелал тебе такую долю?

-Что такое дедушка? Что случилось?

-Нет защиты тебе больше внученька! Добралась чужая вера и до наших лесов. Стоят у меня в ушах вопли и стенания. Обращают людей в чужую веру насильно, а тех, кто сопротивляется, подвергают боли. Не думал я, что так скоро доберется беда и до нас! Не было им пути в нашу чащу, да видно зло направило их по твоему следу! Боги истинные, да что же я говорю,- запричитал дед, увидев расширенные глаза внучки и ее враз побелевшее лицо,- не то я сказал, не то! Нет вины твоей в той силе, что надвигается на нас! Прости меня, дурака старого!

-Дедушка, что же делать? - закричала Владина

-Успокойся! У нас еще есть немного времени. Уходить тебе надо.

-Куда? - заплакала девочка, - нет места, где я была бы невидима. Зло везде унюхает меня!

-Есть одно место, где зло не сможет найти тебя. Это Арсания, место обитания истинных богов.