Анатомия страха (СИ) - Рябинина Татьяна. Страница 92

И снова раздался крик, в котором явственно слышалось: «Это ты!».

Внезапно окно распахнулось, и за клетками решетки показался темный силуэт. Рывок — решетка со звоном полетела вниз. Фигура вскочила на подоконник, выпрямилась, и Дима, нет, не узнал — угадал в ней Олега Свирина.

Налетевший порыв ветра швырнул в лицо дождевой залп, ослепив на мгновение. Дима не увидел, как Олег сделал роковой шаг. Короткий сдавленный вопль и отвратительный звук, который издает плоть, когда ее пронзает железо. Раздается наяву или в воображении — неважно.

Дима бросился вперед, словно мог что-то изменить, и замер. Тело на копьях еще шевелилось. Когда-то Олег с жестоким любопытством насаживал на булавки красивых, отливающих золотом и антрацитом жуков, нежных разноцветных бабочек…

Подняв голову, Дима увидел в окне женскую фигуру. Она исчезла, но скоро появилась снова. Женщина стояла и смотрела вниз — на скрюченное последней судорогой тело, бывшее всего несколько минут назад его другом и врагом.

Дима очнулся, бросился к входу и с силой надавил кнопку звонка. Где-то в глубине коридора раздалось дребезжание. Легкие женские шаги, испуганный тонкий голосок:

— Кто там?

— Мне нужно видеть Наталью Николаевну. Срочно!

Звон ключей, щелчок отпираемого замка.

Дима оттолкнул с дороги испуганную девушку и бросился к покрытой ковровой дорожкой лестнице. Второй этаж, третий. Длинный коридор. Та комната должна была быть в самом конце. Вот и она. Дима нажал на ручку и вошел.

С потолка капало. На полу лежал неподвижно одетый в зеленые брюки и блузу мужчина. У открытого окна, опираясь рукой на подоконник, спиной к нему, стояла невысокая светловолосая женщина.

— Света… — выдохнул Дима.

— Вы ошиблись. Меня зовут Наталья Николаевна, — лишенным всяческих интонаций голосом ответила Светлана…

Глава 29

Я узнала обо всем случайно. Может, и были какие-то подозрения, но я старательно гнала их прочь. Нет, говорила я себе, такого просто не могло быть. Димка — такой же придурок, как и все прочие мужики. Кроме Олега. Вот кто настоящий. А я-то боялась его, разве что не ненавидела…

Правда, после того разговора с Димкой в Катином садике Олег стал гораздо резче. Что ж, наверно, так и должно быть, говорила я себе. Просто перестал бояться, что я вернусь к Димке, понял, что я — его.

Как-то летом я пришла к Олегу. Его родители были на даче. Я приготовила ужин, но тут выяснилось, что хлеба нет ни крошки. Олег подхватил авоську и побежал в булочную. Вот тогда-то и раздался звонок.

Я открыла дверь. На пороге стоял странноватого вида парень. Несмотря на жару, он был одет в теплый свитер. Плечи опущены, голова втянута в плечи. Мне показалось, что его отчаянно знобит.

— Ты кто? — спросил он.

— А ты кто? — машинально отозвалась я.

— Я - Шурик. А ты девчонка Олега?

— Ну, можно и так сказать. Олега нет, придет минут через десять. Можешь подождать.

— Спасибо.

Буквально отпихнув меня в сторону, Шурик влетел в квартиру и прямо в ботинках, оставляющих грязные следы, потопал в комнату.

— Кофеек есть? — нахально поинтересовался он. — А водовка?

— Слушай, ты бы не борзел, а? — возмутилась я. — Или жди на улице.

— Ха! Попробуй-ка меня выставить!

Он вскочил и начал расхаживать по комнате, лапать безделушки, вытаскивать с полок книги, между делом пялясь на мои коленки. Мне стало не по себе. Олег задерживался.

— Слушай, киска, — Шурик подошел ко мне вплотную. Меня замутило от запаха немытого тела. — Мне срочно нужны деньги. Твой Олег — настоящий жид, за копейку удавится. А мне нужно, — с нажимом повторил он.

Я посмотрела в его мутные глаза с расширенными зрачками и все поняла. Разумнее было промолчать, но Остапа, как всегда, понесло.

— И что же тебе нужно? — ехидно поинтересовалась я. — Кокаинчик, героинчик? Или анаши полпуда?

— Самая умная, да? — так же ехидно спросил он. — Правильная, да? А что, Олежек твой кислоткой не балуется?

— Что?!

— Что слышала, фифа! Я сам ему перед Новым годом приносил. Только он насвистел, что хочет над дружбаном пошутить. Мол, чтоб тот повеселился и других повеселил. Так я и поверил. А ты чо, не в курсе?

Вернулся Олег, они о чем-то говорили в другой комнате, но мне было все равно. Олег не употреблял наркотики, в этом я была уверена. Новый год…

Я ничего не сказала ему. Какое-то время еще пыталась обманывать себя: мол, он так сильно влюбился в меня, что пошел даже на это. Но ничего не получалось. Я прекрасно понимала: Олег ни капли меня не любит. Просто он всегда терпеть не мог Димку, вот и придумал, как ему насолить. Но тогда почему он держит меня при себе? Только потом я сообразила, что дело в его раздутом до небес самолюбии и жажде самоутверждения за счет окружающих. Подчинять себе другого человека, получать удовольствие от его унижения… Он продолжал мстить Димке за то, что тот никогда не хотел ему подчиняться.

Тогда, зимой, меня тоже грызло уязвленное самолюбие. И я приняла месть Олега за искренние чувства, потому что они грели это самое уязвленное самолюбие. А потом… Я все равно оставалась с ним. Потому что не могла вернуться к Димке. Наверно, таким образом я наказывала себя, за то, что бросила его.

Но так не могло продолжаться долго. Олег становился со мной все более грубым. Похоже, он тоже тяготился мною, но не мог уже без мальчика, то есть девочки, для битья. Я даже и не заметила, как осталась без подруг — все они не устраивали Олега.

Прошло лето, началась осень. Я твердо решила расстаться с Олегом, но… По правде говоря, я по-прежнему боялась его и откладывала разрыв со дня на день.

Мой день рождения Олег предложил отметить у него на даче. Я заготовила целую речь, суть которой была в следующем: давай расстанемся друзьями. Я наивно полагала, что это тронет его и он не будет возражать, тем более в такой день.

Было холодно, ночью шел снег. Мы приехали на дачу утром, чтобы вернуться засветло. Сели за стол. Я не пила, Олег едва пригубил вина, зато Сергей с Генкой во всю налегли на водку. Красные, тупые физиономии, громкий смех… Олег с милой улыбкой рассказывал похабные анекдоты. Я почувствовала, что закипаю.

Улучив минутку, я вытащила Олега в соседнюю комнату.

— Ну? — сказал он, глядя на меня со своей обычной снисходительной ухмылочкой.

Вся моя сто раз отрепетированная речь вылетела из головы, и я брякнула:

— Я тебя ненавижу!

— Велика важность! — презрительно хмыкнул он. — Мне это не мешает тебя…

Вот это последнее грязное словцо и сдетонировало. Не помню точно, что ему орала. Кажется, обещала рассказать всем и каждому о его шалостях с наркотиками. О том, как он поступил с Димкой…

Он ударил меня по лицу — сильно, наотмашь. Я отлетела в угол и осталась сидеть на полу, слизывая кровь с губы.

— Серый, Генка! Идите сюда! — крикнул Олег. — Вот тут Светочка что-то нервничает. Я думаю, это от половой неудовлетворенности, — сказал он, когда они вошли. — Какая жалость. Наверно, меня одного ей не хватает. Ну, не волнуйся, Светик, мы тебе поможем. Ведь мы же твои друзья.

Еще можно было вырваться, убежать, но я слишком поздно сообразила, что они собираются делать. Момент был упущен.

Они насиловали меня по очереди. Все трое. Двое держали, один делал свое дело. То, что только могла изобрести пьяная фантазия. Рот заткнули моими же колготками. Я хотела только одного: умереть. Или хотя бы потерять сознание.

Олег был последним. Застегивая брюки, он сказал:

— Надеюсь, теперь ты довольна? Или повторить?

— Повторить! Повторить! — завопил Генка. Его лицо исказила тупая скотская похоть.

— Нет. Повторить всегда успеется. Для разнообразия сделаем по-другому.

Олег подошел ко мне поближе и ударил ногой в живот. Тут они все набросились на меня и стали избивать. Лицо, грудь — все залило огнем. Я не представляла себе, что может быть такая боль.

Я все-таки потеряла сознание. А когда очнулась, в комнате никого не было. С веранды доносились голоса. С трудом поднявшись, я натянула брюки и подошла к приоткрытой двери.