Меч короля Афонсу - Виейра Алисе. Страница 1

Глава 1. ВСЕ НАЧАЛОСЬ СО СТАРИННОЙ МОНЕТЫ

Это случилось именно здесь. Нет, кажется, немного левее… или правее? И так ли это важно? А-а, я тоже сначала думала, что неважно. Но ничто не бывает на свете ни с того ни с сего. Скажем, две приятельницы встретились на улице: «Привет, как дела?» Казалось бы, чистая случайность, просто р-раз — и встретились. А вот и нет, потому что на все есть свои причины. Одна бежала, торопилась, а другая останавливалась у каждой витрины, и именно поэтому они пришли в одно и то же место, в одно и то же время. Или другой пример… Нет, лучше не надо. Понимаете, мне просто хотелось поговорить, ведь в этой книжке у меня почти не будет возможности высказаться, задать вопрос, получить ответ. Сами увидите. Судя по всему, в этой истории мне и участвовать-то не придется. Вот я и разболталась. Извините.

Итак, Фернанду был уверен, что все произошло именно здесь. Здесь, и больше нигде. Фернанду всегда точно знал, как и что происходило. Или — как считали его младшие брат и сестра — воображал, что знает. Для любого случая он находил (или воображал, что находит) логические объяснения. Для этого ему иногда приходилось перекапывать целые горы книг. Ну и доставалось ему от младших! Какими только прозвищами они его не награждали! И «библиотечная крыса», и «книжный червь»… К тому же Фернанду собирал монеты и марки, и сестренка Мафалда не упускала случая позлить его, заявляя, что он «коллекционирует чужие плевки».

— Я стоял тут, и монета не могла далеко укатиться!

— А вот и могла! Кругленькая, гладенькая, шмыг-шмыг между камушками — и поминай как звали! — ехидничала Мафалда.

— Ну что, так и будем здесь торчать, пока не отыщется твое бесценное сокровище? Была бы хоть золотая… — проворчал Вашку.

— Золотая… Что ты понимаешь!

— Золотая-медная, заблудилась бедная! — промурлыкала Мафалда и, не дожидаясь расплаты, поскакала вниз по дороге. Потом остановилась и, не давая брату опомниться, затараторила: — Вон, вон, что-то темное, может быть, твоя монета, говорила я тебе, что она далеко закатилась, а вы мне никогда не верите!

Вашку не особенно волновала судьба монетки, но он побежал вслед за братом вниз по склону холма, к тому месту, куда показывала Мафалда. Ничего там не было.

— Вы что, слепые? Пора очки покупать. Будете носить их на шнурочке, как тетя Леокация. Да вот же, внизу! Видите, блестит?

— Может, мы и правда ничего не видим, зато тебе явно лишнее мерещится. Или что-то с головой не в порядке? Спутать пробку от пивной бутылки со старинной монетой, с монетой эпохи дона Карлуша…

— Во-первых, — изрекла Мафалда и начала загибать пальцы, — она так же относится к эпохе дона Карлуша, как я к эпохе принцессы Магалоны; ты купил ее на прошлой неделе на барахолке при мне, и было их там навалом, хоть пруд пруди. Во-вторых, если ты так ею дорожил, незачем было таскать ее в кармане; а в-третьих, повтори-ка насчет головки, с которой не все в порядке, я что-то не расслышала…

Одним словом, дело дошло до драки. Ни дать ни взять бойцовые петухи. Только родные братья и сестры способны так сердито наскакивать друг на друга: и за волосы, и щипаться, и «зануда», и «мелюзга сопливая»… А бедный Вашку, которому заодно тоже перепадало от воюющих сторон, только вопил: «Хватит, перестаньте, ненормальные, к чаю опоздаем!» — и каждые пять минут хватался за носовой платок, потому что был совершенно простужен и у него без конца текло из носа.

Трава под ногами бойцов была сплошь усеяна камнями, да и вся территория замка Сан-Жоржи, прямо скажем, не перина, так что упавшему пришлось бы несладко. В конце концов ребята устали меряться силами, уселись на небольшую каменную скамью и огляделись. Они любили эти места и часто сюда приходили, но в этом уголке, кажется, еще не бывали.

— Странная скамья, — сказала Мафалда, вытирая вспотевший лоб.

— Скамейка как скамейка, обыкновенная, каменная… — ответил Фернанду.

— А вам бы хотелось, чтобы она была из красного дерева, — попытался сострить Вашку, предварительно чихнув раз пять подряд.

— Довольно глупо. Я имела в виду, что эта скамейка белее других, — ответила Мафалда.

— Спешите, спешите, в нашей программе рекламная передача «Дорогая соседка, как вам удается содержать свои скамейки в такой ослепительной чистоте?», — провозгласил Вашку, и все рассмеялись.

— А все-таки она белее остальных, — настаивала Мафалда. — Спорим, что ее недавно поставили?

Вашку скривился, намереваясь как следует чихнуть: «А-а-а-а…», но, не доведя дело до конца, хлопнул себя по лбу и сказал:

— Ай-ай-ай, голова дырявая! Ну конечно, уважаемая сестрица, я забыл сообщить вашей милости, что король Португалии дон Афонсу Энрикеш не далее как вчера повелел установить здесь эту прекрасную скамью в ожидании вашего визита! Да, совсем памяти не стало. А все проклятый насморк. Простите великодушно, сеньора!

— Тебе бы только паясничать, — огрызнулась Мафалда. — Вот сейчас увидишь, что я права. Найдем сторожа и спросим.

— Потрясающая идея! — не удержался Фернанду. — Такая гениальная мысль могла прийти в голову только моей сестре, у которой…

— У которой что?.. — грозно спросила Мафалда.

— У которой… удивительно светлая голова! У-ди-ви-тель-но!

И они побежали к воротам замка, где обычно дежурил сторож.

Глава 2. ПОЯВЛЯЕТСЯ ДОН БИБАШ СО СВОИМИ БУБЕНЧИКАМИ, КУПЛЕТАМИ И СТРАННОСТЯМИ

Сторожа не было и в помине.

Только облако пыли клубилось над землей, похожее на густой туман над Тежу [1], из-за которого иногда запаздывают паромы. Как будто туман решил подняться от реки к замку, чтобы сверху полюбоваться на город. Вы, конечно, поняли, что я специально придумала такой красивый образ. Приятнее говорить о тумане над Тежу, чем о дорожной пыли, — немного поэзии доставит читателю удовольствие. Да, простите, кажется, я опять встреваю. Продолжим.

— Что случилось? — удивилась Мафалда. — Откуда столько пыли? В первый раз такое вижу. Может быть, рядом стройка?

— И в замке какой-то шум! — Фернанду был так заинтригован, что даже забыл о потерянной монете.

— А может, банкет? — Вашку потянул носом воздух. — Я слышал, что здесь собирались открыть ресторан. Давайте зайдем, самое время немного подкрепиться.

— Только о еде и думает, обжора! — хмыкнула Мафалда.

— Почему же? — запротестовал Вашку. — Я и о другом думаю. Например, что этот противный насморк никогда не кончится. Меня уже закормили антибиотиками. Да, кстати…

Он сунул руку в карман, пошарил там и вздохнул с облегчением:

— Слава богу, не забыл. Тут они, мои таблеточки красно-синенькие. Пьешь их, пьешь каждые два часа, а толку никакого… А вот мне кажется, что всякие там простуды и вообще все болезни нужно лечить другим способом: полдюжины пирожков натощак, таких румяных, с сахарком и корицей на корочке — м-м-м, вкуснотища! — и два-три литра молока, а то всухомятку нехорошо. Если я стану врачом, то буду выписывать только такие рецепты. Никаких антибиотиков! Никаких микстур! Никаких уколов! А-а-пчхи!

— Ну, что еще мудрого скажешь, специалист по простудам?

— Слушай, кончай издеваться! Воспитанные девочки говорят в таких случаях «будь здоров!». А если хочешь знать, я вот еще о чем думаю: зря мы здесь стоим как дураки лучше пошли бы и посмотрели, что там такое. И вообще, черт побери, как говорит дядя Жоан, у нас демократия!

— А при чем тут демократия? — засмеялась Мафалда.

Вашку, стараясь успеть, пока не засвербило в носу, стал объяснять:

— Здесь ведь нет таблички «Вход воспрещен» или «Вход по пропускам»? Ничего такого. Ни охраны, ни замков, ни решеток, ни кордонов. Ясно? Значит, всем можно, вход свободный. Пошли! А-а-пчхи!