Сказки комнатных растений - Яралёк Ольга. Страница 9
– Ну, местные жители ещё чего-нибудь могут напридумывать. Например, наряжать тебя, как ёлку, только от этого снега у них не выпадет, или канаты из тебя вить…
Тут Глупость перебило Алоэ:
– Вот, вот, вот! Не из всех, но из некоторых видов Алоэ…
– Которых три тысячи видов! – ехидно крикнула Глупость.
– Которых больше двухсот видов. Так вот, из некоторых видов алоэ действительно добывают волокна. Из этих волокон делают морские канаты. Эти канаты удивительно лёгкие и прочные. А ещё из волокон алоэ плетут ковры.
– Ну, надо же! Никогда бы не догадалась! – радостно воскликнула я.
– Я бы тоже никогда не догадалась, что на вкус ты такое противное! – сказала Глупость, косясь на меня.
– Да, нужно знать арабский язык, чтобы это понимать. В переводе с арабского алоэ значит горький. Горечь моему соку придаёт мой самый главный помощник, который и делает сок таким целебным. Это вещество алоин.
– Знаем мы этого Алладина! Мультик смотрели!
– Не Алладин, а АЛОИН.
– Это всё или ещё кто есть?
Я дёрнула Глупость за руку.
– Мой сок состоит из очень многих веществ.
– Ну, перечисли!
– Глупость, мы всё равно ничего не поймём.
– Нет, ну, всё-таки! – не унималась Глупость.
– По-моему, ты перегрелась! Ты слишком много болтаешь лишнего!
Глупость повернулась ко мне и показала язык.
– Ну и глупо, – обиделась я.
– Конечно, я перечислю тех, благодаря кому мой сок такой целебный: алоин, наталоин, смолистые вещества, фитонциды, эфирные масла, ферменты, витамины А, С и В, около двадцати химических элементов: калий, кальций, натрий, марганец, магний, железо, литий, медь, например.
– Ничего не запомнила, – грустно сказала я. – Но поняла, ты очень полезное! Правильно бабушка сделала, что тебя когда– то приобрела.
– Я помню! Это было давно! Лет десять тому назад. Я было маленьким. Было ужасно холодно. И я очень боялось погибнуть.
– Холодно – это для тебя сколько? – скривилась Глупость.
– Градуса два, три. Минус, конечно.
– У нас при такой температуре некоторые без шапок ещё гуляют! – косясь на меня, ответила Глупость.
– Ну, что ж. Для кого-то такая температура и не считается холодной, но ведь я африканское растение! А у нас в Африке в декабре днём температура подбирается к пятидесяти градусам, а ночью падает до тридцати пяти.
– Батюшки! А я думала, что тридцать пять – это самая высокая температура, какая только может быть! – проронила я, вспеснув руками.
– Сейчас примерно столько и есть. Но октябрь у нас не самый жаркий месяц.
Я облизала пересохшие губы. Ужасно хотелось пить.
– Пожалуй, нам пора, – устав от жары, сказала я.
– Давно, причём! – вставила своё слово Глупость.
– Конечно, возвращаемся! Что нужно сделать, вы знаете.
Я уже хотела провести пальцем по листу, как на глаза снова попался изъеденный ствол.
– Алоэ, кто же так покалечил твой ствол? – спросила я.
– Покалечил? – испугалось Алоэ. – Где?
– Да вон же! Везде!
– Уф! Испугала! Это же следы от опавших листьев!
– А! Как у пальмы!
– Точно!
«Вот ещё с кем хочется подружиться, так это с Пальмой», – мечтательно подумала я, проведя пальцем по листу. Всё вновь закружилось и полетело.
Вот и дома! Глупость куда-то пропала по дороге. В темноте на столике стоит Алоэ.
– Спасибо тебе за очень интересное путешествие, – шёпотом поблагодарила я.
– Что ты говоришь? – спросила бабушка, входя в комнату. – Как ты себя чувствует? Нос дышит? Или заснуть не можешь из-за того, что он заложен?
– Бабуля! Дорогая! Как я рада тебя видеть! – подскочила я и стала обнимать бабушку.
– Батюшки! – запричитала бабушка. – Ты вся горишь! Где градусник?!
– Баб, я не горю, вернее, мне просто жарко. Ведь я только что вернулась из африканской саванны! Мой нос дышит! Ты же мне сама сок алоэ в нос капала! Ты что забыла? А ведь эти капли волшебные, потому что они из самого целебного растения в мире.
Глава 5
Пальмочка
– Всё! Больше не могу, бабуля! – сказала я и откинулась на спинку стула.
– Я тебе говорила, фиников много не съешь, а ты не верила.
– А почему их много не съешь? Пить хочу!
– Вот потому и не съешь. Сладкие очень. Можно сказать, сахар с косточкой! Знаешь, сколько его в финике?
Я отрицательно покачала головой, жадно глотая воду прямо из кувшинчика.
– Процентов семьдесят будет, думаю. Я вот читала, – продолжала говорить бабушка, раскатывая пышное тесто, – один врач написал, что можно прожить на одних финиках и воде.
– Да?
– Да. Знаешь, почему? Потому что в финиках много полезных веществ, которые нужны нам для жизни.
– Ну, это пожалуйста. Только я бы не смогла всю жизнь питаться одними финиками.
Бабушка хмыкнула.
– Есть такие места на земле, где, кроме фиников, ничего нет. Но никто не печалится по этому поводу. Хозяйки, которые живут там, умеют ни разу не повторяться в приготовлении блюд из одних фиников в течение целого месяца.
– Да ты что? – изумилась я.
– Давай финики, тесто готово. Косточки-то вытащила?
– Вытащила! Баб! Ну, а что кроме нашего пирога можно ещё с финиками делать?
Я села и положила голову на стол.
– Отцепись, почемучка! – воскликнула бабушка.
– Ну, баба!
– С мукой финики мешают и хлеб пекут.
– А ещё?
– Едят варёными, сырыми, сушёными. Из фиников делают пасту, которую можно хранить круглый год. Варят компоты, кисели. Из сока фиников добывают сахар и мёд. Из молотых косточек делают напиток, похожий на кофе. Больше не скажу, нужно в книжках посмотреть.
Я побежала к стеллажам с книгами. У бабули много книг о цветоводстве. А я уже научилась читать! Не очень хорошо, правда. Достав самую толстую книгу по цветоводству, я стала искать название – финиковая пальма.
– Баба! – открыв нужную страницу и увидев фотографию, закричала я. – Так она же у нас есть! Пальма финиковая! Этот тот папоротник в дедушкином кабинете!
– Что за глупость? Какой папоротник? Никакой это не папоротник. Пальма как пальма, маленькая только, – бабушка вытерла белые от муки руки о фартук. – Конечно, уж не такая, как в пустыне Сахара, под тридцать метров. Но самая настоящая.
– Она ведь у нас давно!
– Давно не давно, но второй год живёт. Растёт только плохо.
– Плохо?
– Медленно.
Мы с бабушкой отправились в кабинет деда. Пальма сидела в кадке у самой двери, раскинув свои, похожие на тёмно-зелёные перья диковинной птицы листья.
– Протри-ка с листьев пыль, – сказала бабушка, – пока я пирог пеку.
Я взяла губку, маленькое вёдрышко с водой и села рядом с кадкой.
«Интересно, а на нашей пальме финики когда вырастут?» – подумала я.
Только я хотела прикоснуться влажной губкой к листу, как увидела на нём знакомую девочку.
– Не намочи меня, – недовольно сказала Глупость.
Зажмурив глаза, я даже подпрыгнула от радости: «Путешествие! Будет новое путешествие!» Как только появлялась Глупость, начинало происходить что– то сказочное.
– Здравствуйте, девочки, – не заставил себя ждать голос Пальмы.
– Здравствуй, Пальмочка!
– В путешествие?
– Да! – крикнула я.
– Тогда посильней качни мой лист!
Я качнула лист, на котором сидела Глупость, и всё замелькало перед глазами.
– Песочек-то жёлтый! – услышала я бодрый голос Глупости. – Так! Я здесь на пять минут, не знаю, как вы. Не собираюсь тут засохнуть.
Открыв глаза, я увидела голубое небо, которое на горизонте превращалось в белую полосу. А кругом пески, пески, пески. Они громоздились ярко-жёлтыми холмами и обрывались чёрными тенями. Дунул слабый ветерок, песчинки побежали, как живые, перебрались на новое место и замерли.
Жар шёл отовсюду: сверху, снизу, сбоку! Пекло солнце, песок был раскалён, и ветер дул горячим воздухом.